Сегодня Нойтенштеггер не пошёл в сторону пристанища древнего духа, не пошёл и к своему тайному убежищу. Вампир выбрал дикий уголок, где магия ещё работала, пусть частенько и хаотично. Нойт надеялся на то, что его знаний и умений хватит на то, чтобы устранить эту небольшую неприятность.

Развернув полотно, Нойтенштеггер аккуратно положил посох на одну из каменных плит пещеры. Торопиться он не собирался. Сначала необходимо ещё раз тщательно осмотреть магический артефакт, а уж потом пытаться воздействовать на него магией. Покрытый замысловатыми узорами и рунами посох казался неживым. Дерево, из которого он был изготовлен, выглядело совершенно сухим и холодным. Но Нойт не спешил делать выводы. Об эльфах он знал неплохо, а потому вполне можно предположить, что имеется определённая хитрость с этим артефактом. Остроухие умеют притворяться, так отчего бы не заподозрить и в их изделии подобное качество?

— Итак, что же это за диковинка?

Нойт внимательно, участок за участком, осмотрел магический предмет. За долгие годы нахождения во владениях горного народца посох несколько подпортился. Видны были многочисленные сколы и царапины, в некоторых местах виднелись даже подпалины.

Вампир усмехнулся. Да, гномы хорошенько постарались, проводя исследования над краденым артефактом. В том, что посох был выкраден у эльфов, Нойт был уверен. А если предположить, что коротышек привлекла не изысканность работы, а практическая ценность магической вещицы, то приходит и понимание, отчего между народами неприязненные отношения. Гномы ни за что не признаются в краже, но эльфы наверняка догадываются о том, где мог затеряться артефакт, пусть с открытыми обвинениями без доказательств не выступишь. Гномы следов не оставляют. Ну, почти.

Нойт вспомнил коротышку, что связала с собой его жена, и хмыкнул. До чего же изворотлива судьба!

Решив, что идти по стопам гномов бесполезно, вампир решил использовать иную тактику. Раз грубая сила ничего не решила, то нужно использовать другие возможности.

— Давай, попробуем по-хорошему договориться, — обратился Нойт к посоху, словно тот был разумным собеседником. — Я делюсь с тобой магией, а ты открываешь мне свои свойства.

С ладони вампира осторожно полилась энергия, мягко укутывая эльфийскую поделку. Нойтенштеггер даже дыхание задержал, стараясь не пропустить ни малейшего изменения. И его надежды оправдались. По посоху, едва заметно, заструилась магическая паутинка, преображая артефакт. Символы на поверхности стали чётче, рисунок уже не выглядел простым орнаментом, обретя глубину, а многочисленные повреждения и сколы исчезли.

— Ну, здравствуй, дорогой!

— Всё-таки стоило немного помучиться и потерпеть, чтобы небо наконец-то услышало мои мольбы, — Нойтенштеггер довольно жмурился, представляя, как теперь развернётся.

Прошло каких-то полчаса, а от его прежней неуверенности и раздражённости не осталось следа. А всё посох. Ведь в руках Нойта имеется такой козырь, который не сможет проигнорировать даже совет.

С эльфами давно нет нормальных отношений, мало того, при каждом удобном случае остроухие пытаются подстроить очередную гадость по отношению к мейвинам. Дело дошло до того, что среди высших представителей рода ночных стали то и дело звучать рассуждения о войне с лесными. Конечно, настоящая война — это уже перебор, но на какую-нибудь вылазку вампиры могут и отважиться, а это никак не приведёт к налаживанию взаимопонимания. И никому подобное выгоды не принесёт, как будущий правитель, Нойтенштеггер очень это хорошо понимал. Для развития любого народа нужно общение, именно оно позволяет расти и достигать новых вершин. И совсем недавно так и было. Торговля с эльфами велась и с визитами частенько друг к другу заявлялись, на магическом поприще состязались, совершенствуя и отшлифовывая навыки. Но потом случилась большая неприятность. Кто-то из ночных переусердствовал с охотой, Варлисстир не стал извиняться, наоборот, ещё и наговорил правителю эльфов много чего нелицеприятного, после чего официальное общение прекратилось. Иногда кто-то из мейвинов ещё отваживался на короткосрочный визит, но на свой страх и риск. Поводов для изменения ситуации не было, проводимая Варлисстиром политика явно не была настроена на сближение народов. Только вот практика показывала, что страдали от этого сами мейвины.

Нойтенштеггер аккуратно огладил навершие посоха ладонью. Дерево под рукой было тёплым, дружелюбным, хотя и чувствовалась некоторая чужеродность и настороженность. Нойт даже ощутил некоторое единение с посохом, тоненькая такая ниточка, что легко разорвётся при неосторожном движении. А потому и продолжить эксперимент вампир не решился. Он не знал точного принципа действия артефакта, а раз так, то предпринимать что-то серьезное было опасно, пусть ему и было очень интересно узнать о магических свойствах эльфийского чуда.

— Извини, дружок, но придётся ещё немного подождать. Вот вернёшься на родину, там тебя и протестируют как следует.

Для совета хватит и того, что реликвия эльфов активирована, а раз так, то представляет неплохие возможности для полноценного торга. «Или договора», — мысленно подправил себя же Нойт.

***

Тем временем Варлисстир неторопливо потягивал из склянки очередную порцию крови и думал. Сегодня у него создалось впечатление, что его энергия вытекает ещё быстрее, а это уже настоящая проблема. Нет, паники снова не было, но вопрос решать было необходимо в кратчайшие сроки, иначе начнутся неприятности другого рода. Опять мысли свернули на знакомое. Повелитель не обольщался в надёжности своих тылов. Он прекрасно понимал, что стоит подданным лишь заподозрить его слабину, как это может окончиться крахом не только правительской карьеры, но и самого существования. Племянничек с удовольствием возглавит кампанию по охоте на конкурента. А ещё и дочка, что грезит о месте на древнем троне. Надо бы ей заняться…

Не успела последняя мысль сформироваться в голове Варлисстира, как он услышал осторожное движение в коридоре. Повелитель понял, что имеются какие-то весьма важные новости, раз его, несмотря на запрет, решили всё-таки побеспокоить в личных апартаментах.

— Что опять? — грозно спросил он, распахивая входную дверь.

Охранники виновато потупились, опасаясь гнева господина.

— Ну?

— К вам просятся лорды надзора.

— А вы им передали, что делами сейчас занимается моя дочь? — повелитель подпустил в глаза тьмы, желая немного припугнуть свою охрану. Ни чего, не повредит, будут старательнее работать.

— Именно о ней и хотели с вами переговорить, — с явной дрожью в голосе ответил начальник стражи.

Варлисстир недоумённо сдвинул брови. Что должно было произойти, чтобы надзор оставил своё занятие в угоду разговору о наследнице? Неужели Анариссия и на самом деле плетёт за его спиной заговор?

— Впустите, — резко приказал он охране.

— Повелитель, очень важная информация, — лорды надзора низко склонили свои головы.

— Надеюсь, иначе вы сильно пожалеете о том, что нарушили свои обязанности.

Варлисстир плотно прикрыл дверь во внутренние покои и устроился на удобном кожаном кресле, где до этого он подкреплял силы.

— Ваш племянник направился к пещерам, а потомусопровождать его не имеет смысла, — осторожно начал оправдываться один из лордов.

— Неужели? А может, просто вы тщательно радеете за сохранность своих никчемных шкур и не желаете рисковать понапрасну? — бросив презрительный взгляд на мнущихся лордов, спросил повелитель. Он никогда не понимал, почему страх заставляет терять остатки достоинства. Даже если опасность на самом деле велика, неужели нельзя её встречать с поднятой головой? Впрочем, чего ожидать от этих лордов, если они не удосужились даже оправдание придумать поубедительней?

— Мы отважились принять на себя ваш оправданный гнев по причине исключительной важности, — второй переговорщик оказался умнее, отвлекая правителя от разговора о своих первостепенных обязанностях.