Ответить я не успела, за меня сразу вступился Нойт:

— Я бы попросил владетеля горных чертогов выбирать выражения при разговоре с моей женой.

— А разве я сказал что-то непристойное?

— Во-первых, Лессандра — мейвин, пусть и не по происхождению, а по сути… — Нойт сделал многозначительную паузу.

— Кхм… ну, ладно, не человечка, но это не меняет главного.

— Во-вторых, о каком обмане вы здесь ведёте речь?

— Ну, как же, посох гномьего народа, который принадлежит по праву моему наследнику, является реликвией подгорного царства и не может быть передан чужаку во владение.

— А что же тогда ваш досточтимый наследник разбрасывается реликвиями? — вампира нисколько не впечатлил пафос правителя. И тогда гном сменил тактику.

— А где доказательства?

От наглости гнома даже Нойт потерял дар речи. Я только подхихикнула, представив почему-то обычную городскую поликлинику и тётку, которая забирает кровь Нома на анализы, чтобы подтвердить правдивость моего рассказа. Но фантазии пришлось прервать, так как мои уши различили движение за стенами зала, и Нойт хмыкнул:

— Так давайте спросим того, кто всё это и заварил.

Открылись тяжёлые двери, и крепкие женские руки втолкнули с хорошим ускорением моего недавнего знакомца. Номос на ногах совсем не держался, глаза его были закрыты, а потому споткнулся уже на пороге и, пролетев через весь зал, распластался ковриком на полу у подножия трона. Да так и остался лежать, подтянув колени и заложив ладонь под щёку. Мне кажется, он ещё и сладко почавкал во сне.

Царственный гном едва поморщился на столь непристойное появление своего отпрыска, его глаза хитро блеснули. Нойт тоже слегка усмехнулся, догадавшись, на что рассчитывает хозяин горного народа.

— Вы надеетесь, что состояние вашего наследника сможет каким-то образом помешать разбирательству?

— Только его словам я готов поверить. Мало ли чего вы там наплели…

— Ну, хорошо. Раз нам необходимо выслушать досточтимого Номоса, так мы предоставим ему эту возможность.

Не успела я моргнуть и глазом, как Нойт очутился возле бесчувственного тела. Пара пассов руками над головой гнома, и вот Номос уже распахнул глаза, увидел склонившегося над собой вампира и заорал страшным голосом:

— Караул! Кровосос!

Да, дурная слава про вампиров не только у людей бытует…

— Итак, где золото? — Нойт даже ухом не повёл, он нагнулся к гному ещё ниже и грозно клацнул клыками.

— К-какое золото? — Номос забарахтался на гладком полу и, помогая себе руками и ногами, начал отползать от вампира на пятой точке.

— То, что ты задолжал вот этой славной девушке.

Гном перевёл взгляд вслед за вампиром, увидел, наконец, меня, испугался ещё больше.

— Никаких денег я не обещал. Договор был только на посох, — стараясь отползти от Нойта как можно дальше, ответил Ном.

— Ах, на посох… Ну, вы довольны? — Нойт выпрямился и посмотрел прямо в глаза королю гномов.

— Дурак, — презрительно бросил король в сторону непутёвого отпрыска и в избытке чувств сплюнул на мраморный пол.

Только теперь до Номоса дошло, где он находится. Вжав голову в плечи, он поднял глаза, чтобы встретить гневный взгляд родителя.

— А что я? У меня не было другого выхода, — попытался Ном разжалобить отца.

— Пообещал бы золота.

— Золота? Ага, щас! Золото мне и самому нужно, а та якобы магическая палка, которую из поколения в поколение передают в нашей семье, незаслуженно называя реликвией, мне без надобности.

— Да как ты смеешь так говорить?!

— А что, я не прав? Разве кто-нибудь когда-нибудь видел великое чародейство, совершаемое с помощью посоха?

Видимо, подобное обсуждение посоха в королевской семье случалось уже не единожды, а потому стороны не стали подкреплять новыми аргументами свои позиции, а попросту замолчали, гневно надувая щёки и натужно краснея от сдерживаемых чувств.

— Вот чего я не планировал, так это присутствовать на семейных разборках. Впрочем, посмотреть на это было весьма любопытно.

— Забирай свой посох и проваливай! — король махнул рукой, и одна из жён Номоса просочилась в дверь тронного зала. Видимо сценарий был известен заранее, а всё произошедшее — лишь дань ситуации.

Я с интересом посмотрела на предмет нашего договора с гномом. Красивая вещица, ничего не скажешь. Основание изготовлено из лёгкого, но очень прочного дерева, в навершии крупный прозрачный камень. Я не большой специалист в драгоценностях, но почему-то подумала, что это алмаз. Поверхность посоха была вся испещрена какими-то знаками, что затейливо переплетались между собой, образуя рисунок то ли ветки, то ли побега.

— Сюрприз, — громко хмыкнув у меня над ухом, произнёс Нойт.

— Что? — я подняла глаза на вампира.

— Посох-то эльфийский…

— Да как ты смеешь, кровосос! — король сердито поднялся с трона.

— Прошу прощения, я хотел сказать — изготовлен эльфами, — поправился Нойт, но язвительная усмешка с его губ никуда не делась.

— Вы получили то, что хотели? Убирайтесь, — королю надоело терпеть наше хамство. Обычно это была его прерогатива, но с вампиром трудно было состязаться в нахальстве.

— Извините, правитель, но по договору имеется ещё и услуга…

— Нойт, где ты был? У меня столько новостей!

— Не здесь, — оборвал Анариссию вампир.

— Тогда к тебе? — дочь повелителя выпростала из-под плаща руку, намереваясь создать пространственный переход прямо из комнаты.

— Хорошо, только придётся до дворца ножками. Лорды надзора должны отслеживать мои передвижения.

— Но тебя не было целый день!

— Именно поэтому я и не могу раздражать больше соглядатаев.

— Зачем же пропадал?

— Прости, Анариссия, но мне приходится иногда и делами заниматься. Кушать-то хочется, — оскалил клыки Нойт.

— Хорошо, идём.

Стоило открыть дверь в общий зал, как все разговоры стихли, присутствующие почтительно склонили спины, Анариссия не удостоила их даже взглядом.

Торопливо преодолев площадь, Нойт свернул в сторону своих апартаментов. Идти совсем недалеко, пара коридоров и переходов.

— Прошу, госпожа. — Нойтенштеггер открыл дверь перед вампиршей, затем и сам вошёл. Дверь громко хлопнула, по ней тут же зазмеилась магическая дымка.

Нойт из-под плаща достал длинный свёрток, аккуратно положил его на стол, сверху ещё и плащ на него накинул. Анариссия безразлично проследила за действиями Нойтенштеггера, её сейчас больше волновали собственные мысли.

— Я выполню своё обещание, и уже скоро! — вампирша вызывающе тряхнула волосами.

— С чего вдруг такая уверенность? — Нойт вздёрнул бровь и усмехнулся. Почему-то прежде он не замечал, насколько глупа его бывшая возлюбленная.

— Отец решил отдохнуть, и управление передал в мои руки, — понизив голос до полушёпота, ответила Анариссия.

— Да ты что? Вот это чудо! — новость и в самом деле удивила Нойта.

— А ты во мне сомневался!

Нойтенштеггер поспешно отвернулся, стараясь скрыть свои эмоции по этому поводу. Разве можно хвастаться подобным, будто это твоя собственная заслуга? Вампир презрительно фыркнул и сразу закашлялся, маскируя допущенный промах. Но мог бы особо не стараться. Анариссия упивалась свалившейся на неё удачей, не замечая ничего вокруг.

Нойт известиям радоваться не спешил.

— Мне интересно, почему вдруг дядюшка решился на столь рискованный шаг?

— Что ты имеешь в виду? — вампирша нахмурилась.

— Вряд ли наш весьма консервативный совет был доволен такими переменами. Прости, но лорды знают закон, а в нём нет исключений относительно линии наследования, — Нойт попытался перевести разговор в нужное ему русло.

— Ты обвиняешь меня во лжи? — Анариссия полыхнула глазами и готова была разразиться гневной тирадой, но Нойт не позволил. Он примиряющее поднял руку и негромко сказал:

— Нет, пытаюсь понять, почему повелитель пошёл на риск.

— Я его единственная дочь, — напомнила вампирша и так всем известную истину.