— Целый месяц я буду слабее ребёнка, на что я рассчитывал, принимая решение?

Нойтенштеггер чувствовал, как его тело сотрясает мышечная дрожь, это было намного хуже, чем в тот раз, когда его душу заключили в тело летучей мыши. Но он смог приспособиться тогда, значит, и сейчас преодолеет временные трудности. Если только у него хватит решимости на вторую часть плана…

— Всего пять минут, — сказал он себе, прикрывая глаза.

Очень хотелось спать, но обряд не был завершён должным образом. Нужно ещё одно усилие, последнее, но, казалось, невозможное. Вампир совершенно не представлял, как заставить себя действовать дальше.

— Ты должен, иначе все прежние страдания окажутся напрасными. Сдохнуть можно было и раньше, — попытался он убедить себя, громко произнеся подходящие случаю фразы.

Да, разум всё понимал, а вот тело подчиняться отказывалось.

— Ты должен, — прошептал вампир.

Пальцы, сначала неуверенно, потом всё твёрже снова начали сжимать камень, и опять перед глазами поплыло. Нойтенштеггер тряхнул головой, прогоняя дурноту. Взор немного прояснился, вампиру даже показалось, что и силы возвращаются. Вот теперь медлить нельзя. Надавив на скрытый в оправе тайный механизм, Нойтенштеггер высвободил острое тонкое лезвие и полоснул себя по запястью.

Кровь не хлынула ручьём, как полагалось бы ей в подобном случае. Контроль вампир держал крепко: одна-единственная густая капля выступила из пореза. Нойт тут же поднёс руку ко рту бессознательной девушки. Пришлось вытерпеть пару томительных мгновений, пока тягучая жидкость сорвалась с руки, но вампир справился и с этим. Порез почти сразу же затянулся, повинуясь магии.

— Кровь… к крови, жизнь… к жизни, — прохрипел вампир. Мир снова начал терять очертания, но Нойт не позволил утянуть себя в эту бездну, ведь осталось самое простое. Пальцы прошлись по кольцу правителя, вытягивая из него оставшуюся магию.

— Именем вечной тьмы повелеваю: да будет время не властно над жизнью!

Его снова скрутило. Так, что он готов был реветь в голос, сдерживая разрывающую внутренности боль. Но не отступил и не сдался.

Нойтенштеггер никогда прежде не тратил столько сил на, казалось бы, обыденное и несложное занятие, на одевание. Но сегодня пальцы не слушались, тело до сих пор била дрожь, а ведь как-то нужно ещё и возвращаться…

Вампир кое-как приподнял девушку, натягивая на неё пижамную рубашку, отдышался, потирая виски, затем надел на бессознательное тело и штаны. Хорошо, теперь только со своим гардеробом разобраться. С брюками Нойтенштеггер справился со второй попытки, на сапоги пришлось потратить времени гораздо больше, а вот застёгивать рубашку вампир не стал, приведёт себя в порядок потом, дома. Сейчас даже самая малая кроха силы может пригодиться.

Всё, нужно перемещаться.

Уйти, не попрощавшись, Нойт не смог. Он присел на краешек кровати, где так же бесчувственно лежала его кровная пара, и прошептал:

— Прости, что не могу разделить с тобой наш первый рассвет новой жизни, но я обещаю вернуться в срок.

Вот и всё. Теперь он навсегда связан с этой человечкой. И разорвать эту связь сможет только грань небытия, но вампир постарается приложить максимум усилий, чтобы не оказаться на ней. Теперь в его жизни появилась ещё одна ценность, ради которой стоит побороться.

Обряд завершён, и это самое главное.

Вампир нежно провёл ладонью по щеке жены, коротко поцеловал её в губы и раздавил в пальцах капсулу с кровью. Нойтенштеггер понимал, что перенос будет весьма болезненным, ведь своей магии в его жилах осталось лишь на активацию портала, но сейчас это было второстепенным.

Проснулась я с больной головой и привкусом крови во рту. Надо же, губу во сне прокусила, а потому и сны были соответствующие. Открыла глаза, но тут же зажмурилась от яркого света, бившего в незанавешенное окно. Это что сегодня с солнцем? Так слепят его лучи, что больно. Проморгалась, потёрла глаза, вроде, зрение пришло в норму. Вылезать из постели совсем не хотелось: в теле была какая-то ленивая слабость. Здорово вчера налазилась с этим потолком, все мышцы ноют. Да и сон ещё этот…

Странно, но сегодня я помнила сон в мельчайших подробностях.

Я глубоко вздохнула, воскрешая в памяти отрывочные картины ночных грёз. А всё-таки приятный был сон, несмотря на то, что вампир снова показал себя не с лучшей стороны, воспользовавшись моей доверчивостью. Кажется, я до сих пор чувствовала прикосновения Нойта и его сумасшедшие поцелуи. Даже жаль, что это только мои фантазии, которые подсознание охотно подбрасывает во время сна. Хотя, постойте-ка… а чем всё закончилось?

Бессознательно потянулась рукой к шее. Болезненных ощущений, конечно, не было, но почему-то захотелось проверить пришедшую догадку. Сердце тревожно стукнуло, когда я откинула угол одеяла.

Прежде ведь мне никогда не снились настолько реалистичные сны. С нового знакомства всё началось. А вдруг это всё было на самом деле? Отрицать то, что вампиры могут задурить голову своей особенной магией, было глупо. И потому лучше убедиться окончательно в правдивости происходящего.

Возле зеркала меня встретило растрёпанное чудовище с заспанными глазами. Красавица, ничего не скажешь, а ведь претендую на внимание самого настоящего принца. Нойт у себя как раз занимает соответствующее положение, так что без натяжек можно считать вампира самой выгодной партией. Конечно, если не брать в расчёт все недостатки его народа.

Фыркнула пришедшей мысли, ага, вампирье высочество! Мне как раз в жизни этого и не хватало!

Оттянув ворот пижамы, внимательно осмотрела шею. Никаких царапин, покраснений или припухлостей не наблюдалось. Я должна была бы успокоиться, но вместо этого занервничала сильнее. Кто сказал, что следы обязательно должны были бы остаться? Открыла рот, проверяя зубы. Почему-то это казалось весьма логичным. Ведь, если я правильно поняла смысл ночного обряда, Нойт сделал из меня своё подобие, передав с укусом часть вампирьих особенностей. Однако никаких изменений я и здесь не обнаружила, из чего пришлось сделать вполне закономерный вывод: мне всё приснилось.

Вместо облегчения испытала досаду, за что мысленно себя тут же и обругала.

Чего жалеть-то? Сказку? Так она страшная, другой с вампиром и быть не может. Так что лучше жить привычной жизнью и ни о каких приключениях в неизведанных землях не мечтать. Дороже выйдет.

Уговоры помогли мало. На душе было пакостно. И ведь понимала, что забиваю голову глупостями, но отчего-то глаза наполнялись слезами, стоило хоть на мгновение подумать о том, что продолжения отношений не будет. Что я за дура такая?

Ещё немного поглазев на своё унылое отражение, пошла умываться. Сколько себя ни жалей, толку мало. И все мои страдания только от того, что забот других не имеется. Надо просто найти для себя хобби какое-нибудь, или завести зверюшку…

Тьфу ты! Опять мысли на вампира свернули. Всё, надо с этим как-то заканчивать. Позвоню-ка Маринке.

Нашарила в рюкзаке телефон, набрала номер и приложила трубку к уху.

— Марин, привет. Не отвлекаю?

— Нет, я как раз закончила завтракать. Кофе допиваю. Что-то случилось? — лениво поинтересовалась подруга.

— Да ничего такого. Просто в деревне скучновато оказалось, думаю вернуться, — без лишних эмоций ответила я.

— А я вообще никогда не понимала, как люди могут жить вдали от цивилизации? Ведь ни магазинов, ни развлечений подходящих, а ещё и природа эта в каждую щель лезет. До сих пор в ужас прихожу от воспоминания о твоём участке.

Я даже представила, как подруга передёргивает своими холёными плечиками от отвращения. Но что с неё взять? Она не росла в деревне, этот мир для неё совсем далёкий.

— Иногда хочется отдохнуть от суеты, а деревня это самое подходящее место. Воздух чистый, тишина, — я попыталась оправдать своё путешествие на лоно природы.

— Ага, я так понимаю, тебе пары дней хватило, чтобы на год силы восстановить, — съехидничала подруга.