— Нет, — поправил его Джон, — это не так. Мы оба прекрасно знаем, что ты не смотришь на нее, как на сестру.

— Джон, ты параноик и это пугает.

Парень ухмыльнулся.

— У меня много качеств. Но паранойя к ним не относится.

— Как бы то ни было, — сказал Хантер, направляясь в столовую, — если тебе кажется, что, гордо выпячивая грудь добавит тебе лишних баллов, то ты многое узнаешь об Эсми. Она не любит тех, кто слишком много о себе думает. Мой тебе совет.

— Точно, — огрызнулся Джон, — потому что ты знаешь ее слишком хорошо.

— Прими к сведению — да, это так. Именно поэтому ты так ко мне относишься. Но я повторюсь — пусть Эсми будет счастлива с тобой, и я не стану проблемой. Мы с ней приглядываем друг за другом, поэтому относись к ней хорошо.

Эти слова обожгли губы, но Хантер знал, что именно это он и должен был сказать. И это не было ложью. Он прикрывал спину Эсми. Ему только хотелось, чтобы она хотела от него большего. Гораздо большего. Но дело в том, что она этого не хотела. Вот и все, старая история. Пора отпустить ее.

Джон взял бутылку из рук Хантера и сделал шаг назад.

— Я возьму.

— Как пожелаешь, — сказал Хантер, и они оба вернулись в столовую, где Хантер быстро попрощался и ушел.

— Ну? — спросила Эсми после ужина, пока застегивала ремень безопасности, сидя в машине Джона, — что скажешь?

— Думаю, твоей маме следует открыть ресторан, — сказал Джон, разворачивая машину.

Эсми просияла.

— Ты сказал ей об этом?

— Не столь многословно, — сказал он, проверяя скрытый от его обзора участок дороги.

— А следовало бы. Она бы заглотила наживку, — сказала Эсми, взяв его руку в свою.

Джон сосредоточился на выезде с подъездной дорожки и молчал пока они не выехали на шоссе.

— Этот парень, Хантер, тот еще тип.

Вот и всплыла эта скользкая тема. Конечно же, Джону хотелось поговорить о Хантере. У Эсми еще не было парней, которые бы после знакомства с Хантером, не спросили бы о нем.

— Можно и так сказать.

— И ваши отношения с ним…

— Наши мамы лучшие подруги, и поэтому мы с ним как брат и сестра, — быстро объяснила Эсми, прежде чем он успел взглянуть на ситуацию с другой стороны.

Джон молча осмысливал эту информацию.

— Он часто приходит на подобные мероприятия, как сегодня?

— Нет, — сказала Эсми, продолжая улыбаться, и надеясь, что Джон заразится ее настроением, — как я говорила ранее, я абсолютно уверена, что его мама заставила его прийти сегодня. Хантер не любит выходить за пределы своего круга общения. Не могу вспомнить, когда он в последний раз приходил на подобные вечеринки. Обычно этим занимаются мои родители.

Ладно, в этом она солгала. Она помнила последний ужин, на котором они с Хантером были вместе, но это не имело значения. Важно чтобы Джон принял Хантера, как часть ее окружения и перешел к другой теме.

— Почему бы нам не сходить с Хантером на двойное свидание сегодня?

Эсми рассмеялась.

— Ты определенно никогда не видел Хантера на свидании.

— Вообще-то нет, — сказал Джон, явно ожидая услышать пояснение.

Как бы это описать?

— Ну, скажем так, у него не часто случаются вторые свидания.

— Почему нет?

Эсми вздохнула.

— Хм. Ну, например, однажды он попросил девушку на свидании принести ему пива. Она разозлилась, но все равно принесла, а он что-то ей сказал и свидание тут же закончилось.

Джон скорчил гримасу и отвлекся от дороги, чтобы посмотреть на Эсми.

— В этом нет никакого смысла.

— Согласна, — сказала Эсми пожав плечами, — но ему не нравятся слабовольные люди. Его пара была, очевидно, раздражена, но ничего не сказала и сделала то, что он просил.

— Так делают большинство людей, — возразил Джон, — я не хотел приходить сегодня, но ты попросила меня и вот он я. Это часть взаимоотношений.

Эсми несколько опешила от такого признания. Получается, Джон не хотел принимать приглашение ее родителей? И, если бы была возможность, он бы отказался? Она открыла было рот, чтобы спросить его об этом, но Джон заговорил первым.

— Он, что, придурок?

Ох, разговор опять вернулся к Хантеру. Ну, конечно.

— Бывает порой, — согласилась Эсми, — особенно, когда он на свидании, поэтому сегодня он пришел один. Когда он без пары, тогда дела обстоят гораздо проще.

Эсми заметила, как напряглись желваки на лице Джона.

— Мне не понравилось, как он принижал тебя сегодня.

Принижал? Эсми не могла взять в толк, о чем он говорит. Они с Хантером постоянно подкалывали друг друга, но все равно надо было понять, чем Джон так озадачен.

— Он вел себя хорошо, — сказала Эсми, поглаживая большим пальцем руку Джона, — я знаю Хантера, с того момента, как начала ходить. Мы шутим друг с другом. Если что, я еще большая забияка, чем он. Сегодня мы, ради наших родителей, вели себя прилично. Но я не жертва, которую надо защищать, когда дело касается Хантера. Поверь мне.

Джона явно не устроил этот ответ.

— Кстати, мне кажется, ты понравился моим родителям, — сказала она, пытаясь смягчить разговор.

На губах Джона затеплилась улыбка.

— Я был очарователен, не так ли?

Эсми наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Невероятно. Моя мама очень тебя хвалила, когда мы разговаривали с ней.

— Тогда мой идеальный план сработал, — сказал он, наконец-то улыбнувшись ей.

Эсми с облегчением выдохнула. Он оставил тему Хантера. Видимо чудеса в Сан-Франциско все еще случаются, и Эсми была безумно этому рада. Она слегка сжала его руку. Эсми вовсе не мечтала, что Джон полюбит Хантера, ей было бы достаточно, если бы он просто принял его. Как только это произойдет, все в ее мире снова станет в порядке.

Когда на следующий день в пять вечера, Хантер вошел в тренажерный зал, Лу посмотрел на него и указал пальцем вверх.

— Она уже здесь, — сообщил он, — ждет тебя в моем кабинете.

— Спасибо, Лу, — поблагодарил Хантер, поднимаясь по неустойчивой лестнице на второй этаж, с которого открывался вид на весь зал.

Он быстро окинул взглядом пространство и увидел незнакомое лицо — угрюмого паренька-подростка. Парень был тощим, но с таким презрением оглядывал всех спортсменов в зале, словно… словно они должны были бояться его.

Точно. Этот парень абсолютно точно прибыл с Шоной.

Хантер направился к кабинету Лу, сквозь стеклянную стену которого, уже были видны черные локоны Шоны. Когда он вошел внутрь, она устало ему улыбнулась. Ее волнистые волосы были уложены не так идеально, как обычно, а всегда безупречный макияж не помогал скрыть усталость в глазах.

Люди, посвятившие себя социальной работе, зачастую сильно страдают эмоционально. Хантер многих повидал на своем жизненном пути. Обычно, социальные работники недолго задерживаются на этой работе, и довольно быстро переходят на другую, но только не Шона. У нее доброе сердце, но работа берет над ней верх.

В данный момент она, явно, отчаянно нуждается в победе. Хантер видел это по ее взгляду.

— Привет, — поздоровался он и протянул руку, — Смотрю кто-то работает сверхурочно.

— Да, но что же с этим поделаешь, — сказала она, пожимая руку Хантеру и переходя к делу, — Кенни здесь. Паренек, который стоит рядом с грушами.

— Я его видел, — сказал Хантер.

Шона нахмурилась.

— Он просто катастрофа. Думаю, надежда еще есть, но с ним никто не может справиться. Ни учителя, ни судья, ни полиция, ни адвокаты… — она пожала плечами, — ни я. У него осталось одно последнее предупреждение, прежде чем его начнут судить, как взрослого.

— Сколько ему лет?

— Шестнадцать, — сказала Шона, — я бы могла рассказать тебе больше, но знаю, что тебе не понравится это. С чистого листа и все такое.

— Да. Так будет проще работать.

Шона кивнула, долго смотрела в одну точку, а затем медленно вздохнула.