— Да? — спросил Аарон не очень любезным тоном, — И куда собрался?

Хантер посмотрел на него, изо всех сил стараясь не хмуриться.

— Уверен, что это не твое дело.

Улыбка Шоны поблекла. Если бы Хантер не знал ее так хорошо, он бы предположил, что в ее глазах появилась паника.

Аарон сделал шаг вперед.

— Что? Не хочешь, чтобы Шона узнала, что у тебя уже есть девушка?

— Аарон, — прошипела Шона, — это не так, и ты это знаешь.

Она посмотрела на Хантера.

— Прости. Мне стоило остановить его еще пару бокалов назад. Порой он перебарщивает.

Порой? Почему-то Хантеру показалось, что Шона чего-то не договаривает.

Хантер почувствовал, что Дэрил вылез из кабинки и встал позади него.

— Эй, Шона, — обратился к ней Дэрил, — У вас все хорошо?

— Все отлично, — ответила она тоном, который означал, что все нисколько не хорошо.

— Знаешь, что меня бесит? — спросил Аарон, сделав шаг вперед, — Я вышел в бар со своей девушкой и наблюдаю за тем, как она строит глазки другому. Это действительно бесит.

Хантер не смог удержаться.

— Может все дело в том, что ты пришел сюда в поло от Лакост и кроссовках десятилетней давности? Да в баре нет ни одного парня, который выглядел бы так же, как ты. Не вини Шону, если сам даже не пытаешься.

Когда парень замахнулся рукой и приготовился к удару, между ними внезапно встал Дэрил, отделив их друг от друга.

— Так, ты — отойди, — велел он Аарону, а потом посмотрел на Хантера, — а ты заткнись.

Но Хантер смотрел на реакцию Шоны и не обращал внимания на друга. Она выглядела смущенной и растерянной, словно знала, что это может произойти и должна была это остановить. По ее реакции Хантер понял, что Аарон вышел из себя не в первый раз.

Когда Дэрил оттолкнул Хантера к кабинке, Аарон пошел за ними.

— Что не так с женщинами, с которыми я знаком и их парнями-собственниками? Я просто работаю с Шоной, Аарон! Вот и все!

— И ты ждешь, что я тебе поверю? — огрызнулся Аарон.

— Ну да, — только и ответил Хантер, а Шона забрала своего парня и повела к выходу.

— Простите, — пробормотала она через плечо, прежде чем исчезнуть, а Хантер потерял дар речи.

Шона умеет распознавать и успокаивать агрессию на профессиональном уровне, но насколько он понял, когда дело касается ее личной жизни, она стоит на минном поле. Ее парень был пороховой бочкой, которой только и нужен предлог, чтобы взорваться. Как такая великолепная девушка, как Шона, могла запасть на такого собственника, как Аарон, и убедить себя, что она любит его?

В этом не было никакого смысла.

— Эй, ты в порядке? — поинтересовался Дэрил у Хантера.

— Да, — ответил Хантер, пытаясь восстановить дыхание, — но нам нужно узнать адрес этого парня. Если у него случится пожар, то ехать до него мы будем очень долго.

— Запомни это, — сказал Дэрил, из окна наблюдая за тем, как Шона идет с Аароном по тротуару.

— Я не понимаю девушек, — сказал Хантер, когда они ушли, — как она могла отправиться домой с таким парнем? Что она в нем нашла?

— Не знаю, — задумчиво ответил Дэрил, — но в этом нет ничего хорошего. Он не очень уравновешенный.

— У Шоны слабость к таким идиотам, — пробормотал Хантер. Внезапно он подумал о том, какой вкус был бы у печенья мисс Перл после поцелуя Шоны с Аароном. Наверное, как у дерьма утки.

— Кто-то должен поговорить с ней, — сказала Камбри, заговорив впервые после начала ссоры.

— Ммммм, — промычал Хантер, но тут до него дошло, что Камбри имела в виду его, — Погоди, я?

— Ты знаешь ее, — сказал Дэрил, согласившись с девушкой.

— Едва ли.

Дэрил обнял Камбри, и она довольная прильнула к его груди. Как же они отличались от Шоны и Аарона. Да, может от Дэрила и Камбри тошнило, но в хорошем смысле слова.

— Ты знаешь Шону лучше меня, — сказал Дэрил.

— Вот почему ты сам должен с ней поговорить, — возразил Хантер, — у тебя более объективный взгляд на это. Если я что-то скажу ей, она или ее парень подумают, что я вмешиваюсь, потому что решил ухаживать за ней. Это только усложнит ситуацию.

Словно внезапно он стал как Эсми. Весь вечер он старался не думать о ней, а теперь заговорил как она, подсознательно сравнив поведение Аарона с поведением Джона.

— Возможно ты прав, — признал Дэрил, — Ладно. Дай знать, когда в следующий раз Шона будет в зале. Я поговорю с ней.

Хантер кивнул.

— Полагаю веселья для меня на сегодня достаточно.

— Береги себя. Держись подальше от неприятностей, — предупредил его Дэрил.

— Ничего не обещаю, — ответил Хантер, давая пять другу и кивая Камбри, — заботьтесь друг о друге.

— Думаю, с этим мы справимся, — сказал Дэрил, и Хантер повернулся, прежде чем влюбленные поцеловались в сотый раз за вечер.

Может Люку нужна помощь в доме. Если нет, у Хантера есть ключ. Он сам себя впустит.

Эсми уже третий день была в Вашингтоне, но дела все еще обстояли неважно. Как и в большинстве случаев, кризисы, казавшиеся самыми простыми, на деле оказывались самыми трудноразрешимыми.

Текущий кризис Роджера заключался в том, что двенадцать лет назад он начал бизнес со своим лучшим другом. Хоть они и были партнерами, обязанности у них были разные. Роджер был лицом компании и управлял делами, в то время как Крейг отвечал за поиск и продажи.

Крейг доверял Роджеру, а Роджер доверял Крейгу.

В этом то и заключалась проблема.

Часть бренда Роджера и основная часть его маркетинга была сосредоточена на том, что их компания являлась американским брендом, предлагающим рабочие места для американцев. Производство и сборка производились в Америке. Точнее так думал Роджер.

Без ведома кого-либо из членов высшего руководства, Крейг проявил креативность в области производства. Этикетка все еще гласила «Сделано в США», хотя это не было правдой уже несколько лет. Три года и четыре месяца, если быть точным.

Финансовые показатели за этот период времени должны были насторожить Роджера, но, вероятно, он думал, что его друг — единственный в Америке человек, умеющий вести переговоры, и что ему удалось отхватить себе часть компании и на полцены снизить производство, чтобы договориться с конкурентами. Их бизнес-модель и маржа прибыли казались слишком хорошими, чтобы быть правдой на деле, и неспроста. Причины были.

Оглядываясь назад, Эсми понимала, как на это повелся Роджер. Но сочувствием делу не поможешь и сейчас Роджер должен был предоставить все факты.

После нескольких дней, проведенных за спорами, Роджер наконец-то внес свою лепту, заставив Эсми и адвоката компании Дейна замолчать.

— Ладно. Ладно, вы двое. Я понял, — замучено произнес Роджер, — Я практически уверен, что понимаю на чем вы настаиваете и почему. Мне нужно подумать минуту. Можем взять пятнадцатиминутный перерыв?

— Конечно, — сказал Дейн, встав из-за стола для переговоров. Эсми согласно кивнула.

— Мы подождем за дверью, пока ты не будешь готов, — сказала Эсми, следуя за коллегой.

Не произнеся ни слова, Дейн направился в туалет, оставив Эсми в одиночестве. Девушка сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.

Несмотря на то, что Дейн раздражал ее, он умел быть обходительным и умел убеждать. В этом не было сомнений — особенно после прошедших трех дней. Эсми это не играло на руку, так как Дейн, будучи мужчиной, ссылался на контракты и дружбу, в то время как она, будучи женщиной, ссылалась на этику и общественную ответственность. Ей не хотелось этого признавать, но обстоятельства складывались в пользу Дейна, отдаляя Роджера от ее кризисного плана.

Но Эсми собиралась это изменить.

Представители связи с общественностью и адвокаты в профессиональной сфере вели себя как кошки с собаками. Если начинало казаться, что они ладят, то стоило дать им пять минут. Все менялось в мгновение ока.

Если бы вся власть была бы в руках у адвокатов, то любой бизнес в кризисной ситуации, оставался бы спокойным, и ждал бы, когда что-то переменится… если переменится вообще. Как пиар-специалист, Эсми была сторонницей противоположной тактики: контролировать сюжет откровенным и честным разговором. Затем использовать это как основу для сохранения и построения нового доверия.