— Спасибо, что вызвался помочь. Я знаю, что это не твоя работа…

— Эй, — перебил ее Хантер, — я не единственный желающий в зале, и я не против. Рад помочь, чем смогу.

Шона застенчиво посмотрела на него.

— Ты всегда помогаешь. Я не знаю как, да и не хочу знать, нарушаешь ли ты в воспитательных целях руководство по безопасности.

Хантер улыбнулся.

— Не спрашивай, ничего не говори и мы с ним поладим, ведь так?

Шона рассмеялась.

— Ну, мы оба знаем, что вам с Кенни не удастся долго ладить. Если прошлое возьмет верх, то я уже завтра готова выслушать про то, как ты стал свидетелем реинкарнации Сатаны.

— Если я все правильно сделаю, — поддразнил Хантер.

Шона начала смеяться, но внезапно из ее глаз потекли слезы.

— Прости, — сказала она, вытирая их, — был долгий день. Я уже не знаю, что со мной происходит.

Хантер посмотрел в окно, и, убедившись, что там никого, наклонился и обнял Шону.

— Эй, все будет хорошо, — попытался он успокоить ее, и удивился, когда Шона прижалась к нему и уткнулась головой в грудь. Она не рыдала, да и вообще, не делала ничего такого, от чего бы он пожалел о своем поступке. Она просто тихо плакала. Потом она взяла себя в руки и восстановила профессиональную дистанцию.

— Спасибо. Мне было это необходимо. Просто эти дети… когда я вижу, с чем они имеют дело и что жизнь делает с ними…

— Это тяжело, — закончил за нее Хантер, — Вот почему люди в твоем офисе задерживаются не более чем на полгода. Им хочется изменить ситуацию, но когда они видят, с чем приходится иметь дело, то идут на попятную.

— Ага, — согласилась Шона, стараясь сдержать снова подступающие слезы. Потом она достала из сумочки зеркало и начала подправлять макияж.

— Но ты не сдаешься, — похвалил ее Хантер, — может однажды тебе захочется двигаться в другом направлении, ради собственного психического здоровья, но сейчас, то, что ты делаешь, действительно важно, Шона. Ты меняешь ситуацию.

Женщина не подняла глаз.

— Спасибо. Но так кажется очень редко.

— Но так и есть, — сказал Хантер, — я не лицемер, который любит сыпать фальшивыми комплиментами. Я говорю, как есть.

Это вызвало у Шоны улыбку.

— Знаю. Вот почему доверяю тебе самых трудных детей. Они за километр могут учуять ложь и манипулирование, но ты никогда не привносишь ничего подобного в общении с ними. Я не знаю, что ты делаешь, и, снова повторюсь, не хочу знать, но, если тебе удастся перевоспитать Кенни, это будет замечательно. У него огромный потенциал, но он растрачивает его понапрасну.

— Сделаю все, что смогу, — пообещал Хантер.

Шона кивнула, вернувшись к профессиональному тону.

— На этой неделе возьмешь вторник и четверг?

— Да. На следующей — только вторник.

— Будем выбирать дни каждую неделю, — предложила Шона, протянув руку для рукопожатия, — удачи тебе, утешитель бунтарей. Да пребудет с тобой сила.

— Ха, спасибо, — сказал Хантер, и они вдвоем направились к балкону, чтобы осмотреть зал. Кенни сразу же их заметил, нахмурился, видимо догадавшись, кто такой Хантер.

— Посмотри на него, — сказала Шона, — он уже смотрит так, словно хочет навалять тебе.

— О да, — ответил Хантер, — он меня возненавидит.

— На какое-то время, — поправила Шона.

— Посмотрим. Может навсегда.

Сохраняя дистанцию, она улыбнулась ему.

— Я верю в тебя.

— Спасибо, — поблагодарил Хантер, жестом указывая на дверь, — а теперь иди домой. Поешь. Успокойся.

— Хороший план, но позволь сперва вас представить, — Шона начала спускаться по лестнице и Хантер последовал за ней. Он шел за ней по пятам, пока они не дошли до Кенни. Хантер заметил, как подросток прошелся взглядом по телу Шоны, демонстративно овеществляя ее, прежде чем с презрением посмотрел на него.

— Кенни, это Хантер, — сказала Шона, когда они подошли ближе, — он будет твоим тренером.

Кенни ухмыльнулся.

— Чем больше шкаф, тем громче падает.

— Хантер, — продолжила Шона, — это Кенни.

— Привет, Кенни, — поздоровался Хантер.

Парень толкнул его.

Хантер заметил, что Шона собиралась что-то сказать, но остановилась, когда Хантер быстро покачал головой.

— Я разберусь с этим.

— Вот и славно, — сказала Шона, чересчур довольно, — Хорошего вечера вам.

Когда она пошла прочь, паренек проводил ее взглядом.

— Она настоящая зануда, но задница у нее отпадная. Правда?

Хантер застыл на месте.

— Всегда так демонстрируешь неуверенность в себе при всех или я особенный?

— В любом случае, — ухмыльнулся Кенни, — ты тоже об этом подумал.

— Нет, я думал о том, что ее вера в тебя единственная причина, по которой я стою здесь. Она видит в тебе потенциал.

Парень саркастично выгнул брови.

— Знаешь…

— Не заканчивай фразу, даже, если сейчас в твою голову пришла самая умная за всю твою жизнь мысль, — прервал его Хантер.

Подросток сделал шаг вперед.

— Почему? Ревнуешь, что я нравлюсь ей сильнее?

— Нет, — спокойно сказал Хантер, — но у меня есть правило насчет выбивания зубов в первый день. Я постараюсь следовать ему.

Кенни покачал головой и рассмеялся, оглядев Хантера с ног до головы.

— Так ты мой последний шанс на исправление? Я ожидал увидеть кого-то постарше, с лысиной и пивным брюшком.

— Ожидал? Или надеялся, потому что думал, что сможешь побить наставника?

— Какая разница, — огрызнулся Кенни, — я с легкостью тебя побью.

— Ты много разговариваешь.

— Тогда давай перестанем разговаривать, — предложил парень.

— Не сейчас, — сказал Хантер, — мне стоит объяснить тебе пару правил, прежде чем ты сделаешь все, на что способен, чтобы ударить меня.

— Я завалю тебя в два счета, — бахвалился Кенни, — Я побеждал в бою мужиков и посильнее тебя.

— Ааа. И откуда приходил удар — спереди или сзади?

В ответ парень ударил Хантера. Сзади. Парень предпочитает нечестную драку.

— Как захочу!

Ага, конечно.

Хантер наблюдал за пареньком, заметив тяжелый подбородок и полу сжатые кулаки. Кенни, прищурившись, смотрел на Хантера, словно пытался раскусить его. Ну, удачи ему в этом. Хантер все еще пытался понять, по какой методике ему работать с пареньком. Все они отличались друг от друга. Не было единого способа обучения боксу — особенно когда обучаешь тех, кто может использовать эти знания в дурных целях.

— Дай угадаю, проблемы с самоконтролем, — начал Хантер, — нравится бить все вокруг.

— Ага, — процедил парень, — еще пять секунд и я…

— Прекращай, — пренебрежительно сказал Хантер, — Взгляни на меня. Я вешу на сорок фунтов больше тебя и дерусь дольше, чем ты живешь на земле. Оставь хвастовство. Это раздражает.

Кенни сделал шаг вперед.

— С чего вдруг? Я ребенок. Ты не сможешь обидеть меня.

Хантер улыбнулся.

— Это боксерский зал. Дурачок, я смогу надрать тебе зад. Как и любой другой в этом месте. И если думаешь, что ты единственный здесь с проблемами с самоконтролем, то подумай еще раз.

Хантер жестом указал на весь зал.

— Тебе придется научиться относиться к этому месту, как к храму, потому что это единственное место, где ты сможешь выплескивать свой гнев, который никто не заслуживает получать от тебя.

Парень моргнул. Вид у него был дерзкий.

— Думаешь, что становишься крутым, от того, что избиваешь людей? Считаешь, так ты становишься сильнее? — спросил Хантер тем же тоном.

Парень задрал подбородок. Да. Он именно так он и думает.

— Ты заблуждаешься, — продолжил как ни в чем ни бывало Хантер, — так ты только теряешь контроль над собой. Становишься недисциплинированным. Решение проблем с помощью насилия привело тебя сюда, и это лишний раз доказывает, как ты напуган и слаб. Вот поэтому, если ты оглянешься, увидишь, как мужчины выдалбливают себя из камня. Нет ни одного парня в зале, кто не смог бы размазать тебя по полу, и они знают это. И поскольку они осознают свою силу, в реальном мире они дерутся только с теми, кто заслуживает быть размазанным по стене. Так поступают сильные парни. Именно поэтому мисс Уикс привела тебя сюда. Проверить, по силам ли тебе играть по правилам.