Появлялись и его новые произведения, носившие в основном политологический характер с исторической ретроспективой.

Милюков в полной мере пользовался своей известностью (хотя в среде правых, монархистски настроенных эмигрантов она была сопряжена с неприязнью и осуждением). В 1929 году по случаю его семидесятилетия редакция «Последних новостей» устроила пышное чествование. Близкие к нему люди говорили, что он согласился на чествование по чисто политическим соображениям, воспринимая его своеобразным «смотром демократических сил»^{876}.

Думается, это верно лишь отчасти. Милюков, неизменно высоко оценивавший свою деятельность, считал заслуженными восхваления, которые раздавались во время празднования, состоявшегося не только в Париже, но также в Праге, Берлине, Варшаве, Риге, Нью-Йорке. Помимо Парижа, наиболее торжественно юбилей отмечали в Софии.

Болгария во главе с премьер-министром Андреем Ляпчевым, в свое время имевшим с Милюковым тесные связи, испытывала особую благодарность за поддержку ее позиции по македонскому вопросу на протяжении многих лет. Болгарское правительство наградило Павла Николаевича немалой суммой — 270 тысячами левов (именно эти деньги позволили приобрести недвижимость на средиземноморском побережье). Общество болгарских писателей выпустило иллюстрированный сборник, посвященный юбилею. 23 января 1929 года Софийский университет удостоил юбиляра звания почетного доктора и выслал ему соответствующий диплом^{877}.

В приветствии Милюкову от 18 марта 1929 года говорилось: «Болгарская академия наук высоко ценит Ваши научные труды. Вы интересовались не только вопросами русской культуры и истории, но и вопросами, которые касаются нас, болгар. Ваши «Письма из Македонии», обнародованные в «Санкт-Петербургских ведомостях», Ваша статья «О сербско-болгарских отношениях по македонскому вопросу» и Ваше ценное участие в расследовании Карнеги свидетельствуют не только о Вашей чисто научной деятельности, но и о Ваших широких международных интересах, в частности о Вашем интересе к болгарскому народу, его истории и его культуре. И теперь, когда Вы вынуждены жить далеко от отечества, за границей, Ваши научные интересы не уменьшились, и Вы не только руководите ежедневной газетой «Последние новости», не только сотрудничаете в других периодических изданиях, но и в состоянии издавать на иностранных языках труды, которые широко освещают значение и историческую роль великого русского народа в нынешние времена»^{878}.

Как видим, болгары хорошо знали направления деятельности Милюкова и в прошлом, и в настоящем. Ведь в эмиграции Павел Николаевич продолжал поддерживать связь с ними. Он, например, представлял окружающим «свою хорошую и добрую знакомую» Юлию Малинову, жену бывшего болгарского премьера, которая хотела познакомиться с эмигрантами из России^{879}.

В Праге был образован комитет по изданию юбилейного сборника в честь семидесятилетия Милюкова, члены которого обратились ко многим общественным деятелям с просьбой прислать статьи, получили воспоминания ряда эмигрантов и опубликовали соответствующий том^{880}.

В связи с юбилеем были вновь изданы «Очерки по истории русской культуры». Юбилейный сборник статей появился и в Париже. В нем выступили не только те, кто сотрудничал в милюковской газете, но и некоторые деятели, отношения с которыми у Милюкова были напряженными, например А. Ф. Керенский: «Говоря о П. Н. Милюкове, я могу быть беспристрастным. В идеях он для меня спорен. В типе общественного работника — удивителен. Таким должен быть тот, кто хочет строить новое здание, высекать из камня новые формы. Долгая жизнь, направленная всегда к одной цели. Цель, которая подчиняет себе всю жизнь и в большом, и в малом. В большом и малом П. Н. Милюков подчиняет себя цели, которой служит: укреплению России, преобразованию в ней государственного строя. Тут главное не в идее, ибо много было и есть среди нас так же мыслящих, а в упорной воле к ее осуществлению. Никакие неудачи, личные поражения не могут оторвать П. Н. Милюкова от его идеи, не могут разбить его волю служить России. Его уверенность в правоте своего дела, может быть, иногда переходит в самоуверенность, но никогда минутная слабость от неудач не превращалась и не превращается у него в отчаяние»^{881}.

Банкет в честь юбиляра, на котором присутствовало около четырехсот человек, превратился в международное мероприятие. На нем, наряду с известными эмигрантами, выступали депутаты французского парламента, послы славянских и других государств. По словам Р. Г. Винавер, «ему очень приятно было, что юбилей его принял такие грандиозные размеры. Но радовался он не лично за себя: он видел в этом торжестве не признание своих личных заслуг, а признание той идеи, которой он служил всю свою жизнь»^{882}.

После многочисленных тостов юбиляр выступил с ответным словом, очень показательным для характеристики его личности.

Он понял, что организаторы торжеств явно перегнули палку, и произнес отнюдь не юбилейную, а сугубо деловую речь, посвященную его взглядам на связь исторического прошлого с перспективами развития России. «Говорят, что политик Милюков повредил Милюкову-историку, что ему нужно бросить политику и вернуться к научной работе», — произнес он и стал развивать мысль, что никогда не отделял одно занятие от другого, что историк может лучше осознать прошлое, если будет рассматривать его сквозь призму современных процессов, и, наоборот, «историк во мне всегда влиял на политика»^{883}.

Именно так ощущал Павел Николаевич связь двух своих основных занятий, не отдавая себе отчет в том, что оба остались в прошлом — теперь он был видным организатором прессы, ярким общественным деятелем, но не исследователем прошлого и не политическим деятелем, участвующим в решении судеб страны. Вряд ли Милюков еще надеялся на возвращение в Россию и возобновление активной государственной деятельности, однако сдаваться не желал ни в коем случае.

Через два года, 1 марта 1931-го, состоялся еще один юбилей — десятилетие работы Милюкова главным редактором «Последних новостей». Вновь эмигранты собрались на банкет, а вечный Дон Аминадо написал и прочитал на встрече целую поэму, посвященную этому событию. Начиналась она так:

Завершалась поэма строками:

Главным направлением аналитической деятельности Милюкова стало теперь изучение основных тенденций эволюции советского строя, внутренней борьбы в руководстве СССР, установления единоличной власти Сталина, его политики, в основном внешней. Он рассматривал все эти проблемы с точки зрения национально-государственных интересов России.