«Они дети благородных эльфийских семей, в которых очень трепетно относятся к скрещиванию.

— Говоришь так, словно мы лошадей обсуждаем. Фи.

— Эльфы сами так рассуждают. — простодушно продолжал дракон. — И, говоря откровенно, они не сильно выше тебя, чего ты так переживаешь?

— Не утешай нас, — расстроено вклинилась дева. — Они все вон какие красивые… Как будто нарисованные…»

— Доброе утро! — поздоровалась я, остановившись около девушек и еле удерживая внутреннюю влюбленную от дальнейших расспросов. Про секреты семейного скрещивания рановато уточнять. Совершенно не та стадия дружбы.

— Доброе. — ответила каждая, оценивающе рассматривая меня, но вовсе не как конкурентку, которой желательно испортить наряд, а как необычную и чудную диковинку.

— Вы все такие прекрасные! — ни с того ни с сего восхищенно выдала моя дева. — Я и вчера обратила внимание на вашу красоту, но не разглядела до какой степени вы воздушны и обворожительны! — она тараторила с искренним воодушевлением, лишая меня всякой возможности ее заткнуть. Но, как ни странно, эльфийки дружно заулыбались и начали ближе придвигаться к моей скромной особе. Наверняка, чтобы разглядеть получше глупыша-недорослика.

Они осыпали меня благодарностями и на секунду между ними пала ледяная стена конкурентной борьбы.

— Вы ничуть не менее прекрасны, — лучезарно улыбалась Ундрес, и я уловила сходство со взглядом вчерашнего очаровательного олененка. Неожиданно.

— Из всех человеческих созданий, которых мне доводилось видеть, — твердо подтвердила Оклис. — Вы, без преувеличения, самая красивая.

— Благодарю, вы меня, признаться, смутили. — к счастью, они не видели во мне соперницу, и это играло мне на руку, давая возможность незаметно сблизиться с каждой. К тому же по их снисходительным и благосклонным взглядам, можно было смело утверждать — несмышлёный гном имел успех!

«Молодец. — похвалил Фей. — Роль наивной дурочки всегда хорошо тебе дается.

— Почему дурочки? — обиделась коротышка-дева. — Я высказалась вполне себе искренне.

— И правда, что-то я неправильно выразился. — серьезно добавил дракон.»

— А когда уже придут принцы? — вопрос влюбленной вызвал секундное подозрение в глазах великанш, но урчащий живот вовремя пришел на помощь, вызвав дружный смех кандидаток, после которого я тихо добавила, — И мы приступим к завтраку.

— Согласна, — весело кивнула Сурели. — Его Высочество поступил благородно, позаботившись о нашем сне, но и о желудке не стоит забывать. Я, признаюсь, голодна.

— И я. — тонким голосом присоединилась Ундрес.

— Главное, чтобы никто никого случайно не отравил! — широко улыбнулась Оклис. Ее слова вызвали звонкую усмешку Сурели, а вот в глазах Ундрес мелькнул испуг, когда она взглянула на светловолосую.

«Как странно, что она сказала про отравление. Думаешь, она что-то знает?

— Рано делать догадки. Но король велел держать это в строжайшем секрете.

— Интересно.»

— Его Высочество принц Лесолди и Его Высочество принц Мелисандр, — объявил слуга. Два брата, похожие на ожившие статуи древних божеств появились в дверях.

Мой дракон сидел на плече принца так, словно он не первый год сопровождает Его Высочество в качестве спутника. В реакциях на это зрелище, мы с девой делили противоположные стороны баррикад. Она оживленно ликовала, а я хмуро негодовала.

— Доброго утра, прекрасные леди! — чарующе улыбнулся наследный принц, чье и без того безупречное лицо словно озарило окружающее пространство светом. Если бы Крылатый Вестник издал список с самыми совершенными улыбками, Лесолди определенно бы значился в тройке победителей.

Голубая рубашка с золотой эмблемой солнца, аккуратно подвернутые рукава, открывающие сильные руки, покрытые русыми волосами и темно-коричневые брюки, идеально сидели на наследнике. На указательном пальце красовался фамильный перстень с крупным изумрудом, а светлые волосы были чуть собраны по бокам.

Моя неравнодушная сторона поплыла сразу при его появлении, раскачиваясь на волнах любования. А мне оставалось, скрипя сердце, признать… Да, он очень хорош собой.

— Дамы, приветствую! — произнёс Мелисандр.

В отличие от старшего брата он предпочел одеться в темные цвета: болотного цвета рубашка и чёрные брюки. На шее цепь со знаком солнца.

Влюбленная категорически не хотела признавать красоту второго сына короля в силу действующего на нее башнэз, но всё же… Если говорить откровенно…

Кандидатки в свою очередь, как и я в их рядах, раскланялись в реверансах, произнося приветствия.

— Прошу к столу. — кивнул нам принц, и мы последовали его приглашению.

По правилам этикета, если король не присутствовал на трапезе, то его место занимал наследный принц, а по левую руку от него располагался следующий по старшинству королевский отпрыск.

Гости, а в данной ситуации — кандидатки, должны были сесть на другом конце. Причем самое дальнее место занимала наименее почетная семья. Угадайте с одной попытки чья… Уверена, вы, как и я, ни секунды не сомневались, кому выпадет подобная честь.

На каждой тарелке лежала аккуратная записка, на которой каллиграфическим почерком красовалось имя кандидатки — а то вдруг бы все посягнули на место заплутавшего гнома в самом конце стола…

Ближе всех к королевским особам, напротив друг друга, сидели Оклис с Ундрес. По левую сторону от Оклис располагалась Сурели. Причем, это никак не унижало темную эльфийку, так как планировавший рассадку слуга определенно знал, что делает. Темная, сидя дальше от принца, не теряла очков, так как место напротив нее было оставлено свободным — что также, при наличии других гостей, сидевших дальше, говорило о немалом статусе. Ведь не гоже простого человека сажать напротив эльфа. Именно благодаря одному маленькому ущемлению человека, честь и гордость ни одного эльфа не пострадала.

Меня ситуация забавляла и даже восхищала сообразительность рассадчика, но вот дева внутри уязвленно размышляла:

— Мне казалось, что эльфы милые и очаровательные создания, не заслуживающие странной славы высокомерных особ… а они меня посадили самой последней… с краю…

Быстрое и скоростное приземление на землю из розовых облаков всегда болезненно.

— Не обращай внимания. В любых расах есть и положительные, и отрицательные создания. Лучше давай приступим к еде.»

Первым блюдом шла овсяная каша, изысканно украшенная фруктами и ягодами. Жаль, нельзя как-то запечатлеть эту красоту, а потом, при случае, показать Сэльме. А после того, как попробовала, подумала, нельзя ли выпросить приватное знакомство с поваром? И выманить его секреты приготовления блюд. Фей в сознании недовольно зарокотал.

Принц тем временем интересовался самочувствием кандидаток, вежливо спрашивая удалось ли отдохнуть и выспаться после долгой дороги. Диалоги проходили на повышенных тонах, так как в связи с колоссальной длиной стола, на подобных приемах всегда приходилось практиковать связки. И вот после пары довольно громких вопросов и последующих не менее звонких ответов, Лесолди жестом подозвал одного из слуг. Тот мигом подошел и, выслушав указания, многократно закивал.

А мне доставляло истинное удовольствие наблюдать за шпионскими действиями Мелисандра, который, забыв о ложке, поднесенной ко рту, старался расслышать слова своего брата, когда тот общался со слугой. Но мучиться ему пришлось недолго, Лесолди сам поспешил ему на помощь.

— Мелисандр! — улыбаясь, наследник неожиданно резко обратился к своему брату и, встав со своего места зашагал навстречу к нам — к застывшим, подобно древним удивленным изваяниям, кандидаткам. Фей, мирно сидевший на изголовье его стула, взлетел и полетел за ним. Кажется, даже воздух в помещении почтительно застыл.

— Нет, нет, прошу вас, не обращайте на меня внимания и продолжайте трапезу. Я лишь хотел сказать брату, — слуги в это время лихо переносили тарелки с одного конца на другой. Моя дева чуть не прыснула, когда у Мелисандра, слушавшего брата с поднесенной ко рту, той самой застывшей ложкой, из-под самого носа забрали тарелку и унесли. Непонимающее хлопанье глазами второго королевского отпрыска замечательно поднимало настроение. — Что он был решительно прав, утверждая, будто общение за столом при установленной рассадке крайне неудобно. — его тарелка красовалась на нашем конце стола еще до того, как он договорил, и принц, как ни в чем не бывало, сел около меня. Этикет не нарушался — я находилась справа, место слева ожидало брата наследника, как и, собственно, его тарелка.