Роуэн делает глубокий вдох. Его шаги совпадают с биением кардиомонитора.

Я вздрагиваю, когда его рука проводит по моим волосам.

Он прижимается губами к моей макушке. — Ты заслуживаешь весь мир и даже больше.

Дверь в мою палату с щелчком закрывается, оставляя меня наедине только с пищащими машинами и моими болезненными рыданиями, которые составляют мне компанию.

РОУЭН

Я выхожу из больничной палаты Захры со сжатым горлом и жжением в груди. Причинить ей боль — последнее, что я хотел сделать, но это необходимо. Любить ее — не вариант. У меня слишком многое поставлено на карту и недостаточно гибкости, чтобы иметь ее и тот образ жизни, на который я потратил всю свою жизнь. Заработать свои акции компании должно быть на первом месте. Если не для меня, то для моих братьев.

Захра может не видеть этого, но все это к лучшему. У нас не было будущего дольше двух месяцев, и было бы жестоко для нас обоих продолжать заниматься тем, что имеет конечную дату. Я не понимал, насколько сильно развиваются мои чувства, пока не нашел ее истекающую кровью в своей ванной. Разбить ей сердце было неизбежно. Но я счел свой выбор времени менее жестоким, чем ее провоцирование, потому что мне нужно было больше времени, прежде чем навсегда покинуть Дримленд.

Это был правильный выбор, каким бы тяжелым он сейчас ни казался. Если бы трудные решения были легкими, все бы их принимали. Именно такие решения делают меня хорошим специалистом.

Именно это я говорю себе, выходя из больницы, несмотря на тяжесть, давящую на легкие.

🏰 🏰 🏰

В четвертый раз за сегодняшний вечер я поворачиваюсь всем телом и пытаюсь найти удобное положение. Прошло уже три дня после больницы, и в общей сложности я проспал, может быть, часов десять.

Я беру телефон с тумбочки и проверяю время.

Три часа ночи, черт возьми.

Если я не смогу полноценно выспаться, то к концу недели буду работать на износ. А поскольку голосование приближается, у меня нет времени на это дерьмо.

Я хватаю подушку и прижимаю ее к груди. Она все еще пахнет духами Захры, и я чувствую себя глупо, прижимая ее к лицу и снова принюхиваясь.

Стеснение в груди возвращается с большей силой.

Ты тот, кто хотел этого. Подумай о своей конечной цели.

Но что толку в конечной цели, если я не буду чувствовать себя счастливым, когда все будет решено?

Кровь стынет в жилах, и я бросаю подушку через всю комнату. Она приземляется с мягким стуком возле двери. Вместо того чтобы почувствовать облегчение, мне кажется, что кто-то сжимает мое горло.

Ничто не помогает избавиться от неприятного ощущения. Вся моя тактика рационализации терпит неудачу, и я застываю, уставившись в потолок, размышляя, правильный ли я сделал выбор. Мне так не кажется.

Ни капельки.

🏰 🏰 🏰

Я думал, что смогу получить от Ани информацию о выздоровлении Захры, но она игнорирует меня. Все сообщения, которые я отправлял Ани, остались без ответа. Я немного схожу с ума, ведь Захра взяла отпуск на целую неделю после того, как ее выписали из больницы.

Все, что я хочу знать, — чувствует ли Захра себя лучше. Но вчера вечером Ани не пришла на наше обычное место встречи, и я застрял, поедая свой крендель и ее. Эффект от моих действий начал обрушиваться на меня как цунами.

Я прибегнул к преследованию своей приятельницы на ее рабочем месте, потому что меня бесит тот факт, что она злится на меня. Если бы она была кем-то другим, мне было бы все равно. Но за время, проведенное в Дримленде, Ани мне понравилась.

— Привет. — Я похлопываю Ани по плечу.

Она напрягается, прежде чем обернуться. — Привет. Могу я помочь вам с выбором конфет, сэр?

— Ну же, Ани. — Я делаю вид, что ее слова меня не беспокоят.

Ее хмурый взгляд усиливает растущее напряжение в моих плечах.

— Я не хочу с тобой разговаривать.

— Очень жаль. Я твой босс.

Она издает звук отвращения, когда я слегка хватаю ее за локоть и веду в пустую заднюю комнату магазина.

— Выкладывай. — Она топает ногой.

Кулак вокруг моего сердца сжимается, когда она бросает на меня тяжелый взгляд, которого я никогда не видел у нее раньше.

— Я думал, мы друзья. — За последние несколько месяцев мы с Ани установили связь, и я не хочу, чтобы она меня отталкивала. Она стала мне нравиться как друг. Мысль о том, что она больше не будет со мной разговаривать, печалит меня больше, чем я хочу признать.

Она качает головой. — Это было до того, как ты обидел мою сестру.

— И что? Мы больше не друзья?

— Нет.

— Ты не это имеешь в виду.

Она хмурится. — Захра — моя лучшая подруга, а ты заставила ее плакать.

Вдох, который я делаю, обжигает мои глаза. — Мы с твоей сестрой…

— Договаривались. Она мне сказала. — Нижняя губа Ани подрагивает.

— Я не хотела причинять боль и тебе.

— Я помогла тебе причинить ей боль. С тыквами и Нью-Йорком. — Ее глаза блестят от непролитых слез.

Черт. Ани чувствует ответственность за мои действия? Я никогда не хотел, чтобы она несла бремя моих решений.

— Ни в чем из этого нет твоей вины. — Я кладу руку ей на плечо и сжимаю его.

— Нет. Это твоя вина, потому что ты большой ребенок, который не может признать, что она тебе нравится.

Я не могу сдержать грустный смех. — Если бы только жизнь была такой простой.

— Ты говорил мне, что оправдания для неудачников.

Черт. Я никогда не думал, что она использует мой собственный совет наставника против меня. Я сказал ей те же слова в контексте попытки переехать из квартиры ее родителей и стать независимой.

Для нее это может показаться оправданием, но у меня есть свои причины.

Она вздыхает. — Спасибо, что помог мне и успокоил по поводу переезда.

Она что, серьезно пытается сейчас от меня отмахнуться? — Ани.

— Ты мне больше не друг и не приятель. Я ухожу. — Она тяжело вздыхает.

Ее отказ обжигает. Мне искренне нравилось проводить с ней время. Мы сблизились по многим вопросам — от того, что мы младшие братья и сестры, до нашей любви к фисташковому мороженому.

Тот факт, что она больше не может смотреть мне в глаза, портит мое и без того мрачное настроение.

— Ани! — Кто-то открывает дверь.

— Мне нужно идти. Счастливого Рождества, Роуэн. — Она машет мне рукой, прежде чем выйти из комнаты.

Я остаюсь с пустым чувством, от которого не могу избавиться, как бы я ни старался.

🏰 🏰 🏰

Тишина встречает меня, когда я вхожу в свой дом. После встречи с Ани мой день превратился из плохого в полное дерьмо. Ничто не могло удержать мой разум от мыслей о Захре. Я даже уступил и написал ей, но меня проигнорировали. Это должен был быть простой разговор, чтобы уменьшить давление внутри меня, но Захра даже не потрудилась ответить на мое сообщение с вопросом о ее самочувствии.

Я переодеваюсь в тренировочную форму и отправляюсь на изнурительную пробежку вокруг участка. Звук стучащих ног по асфальту помогает снять напряжение с мышц, но этого недостаточно, чтобы успокоить мой разум.

Когда я подбегаю к гравийной дорожке своего дома, мое дыхание становится неровным, граничащим с болью.

Мой взгляд падает на забытые качели. На те, которые я так и не нашел времени убрать, потому что был слишком занят.

Или слишком труслив.

Я напрягаю челюсть, топая через дом к гаражу, где дедушка хранил инструменты и свою старую дрель. У меня есть миссия — убрать эти чертовы качели.

Те самые качели, на которых моя мама читала нам сказки. Где они с отцом обнимались, пока мы с братьями бегали по двору. И место, где она испустила свой последний вздох, а мой отец прижался к ее больному раком телу, пока мы все вместе плакали.