— Ты полон сюрпризов, дорогой!

— Я рассказал тебе все, — выпрямился Лиан, с трудом сдерживая отдышку. — Теперь твоя очередь. Откуда у человека столько энергии?

— О, точно, ты ведь должен меня понять! Не представляю, как ты справляешься с Близнецами — это невероятно сложно.

— Сила крови, — отрезал Лиан, — которой у тебя нет.

— Что ж, тогда к слову о товарищах, — она щелкнула пальцами и некоторые колонны превратились в замертво стоящих ассасинов. — Осколки позволяют питаться энергией других. Из тебя я высосала больше, чем со всех остальных вместе взятых, но ты еще жив. Я не перестаю поражаться тебе. Будь у меня хоть капля твоей крови…

— Ты убила своих союзников?

— Это ты так думаешь, — пожала плечами девушка, — и они так думали. Я твердо решила убить тебя, но ты, оказывается, можешь меня понять. Скажи, кто тот, кому ты служишь? О ком говорил Йоран?

Лиан тут же бросился в атаку и внезапно оказался в черноте.

— Ты решил игнорировать меня? — Голос Юки доносился, казалось, отовсюду. — Можешь не отвечать. Мне радостно, что хоть кто-то может разделить со мной это одиночество. Я не убивала своих союзников. У меня нет союзников! Я всего лишь хотела избавиться от ордена, а конфликт между старейшинами и мастерами — отличное прикрытье. Они так заняты друг другом и совершенно не видят, что происходит у них под носом.

— Ты решила уничтожить орден?

— Посмотри в кого они нас превратили! Нашими руками они решают судьбы людей, а потом просто выбрасывают нас, когда мы ломаемся. Нам не дали выбора, нам не дали свободы. Мы марионетки!

Нет, я не хотела уничтожать орден. Мне просто нужна была сила и она у меня уже есть. Осколок спрятанный здесь и тот, что я вырвала из твоей книги, а так же осколок, что дали мне старейшины, дабы я тебя убила. С тремя осколками никто не сможет меня остановить! Когда я избавлюсь от их цепей, никто не осмелится преследовать меня! Никогда!

Лиан, когда мы были с тобой той ночью, я думала о том, как хорошо было бы нам вместе, если бы ты меня понимал. Сейчас я уже не хочу убивать тебя. Мне это не нужно и совсем не хочется. Я не хочу убивать тебя только потому что ты, не по собственной воле, стоишь на моем пути.

— Тогда развей иллюзию.

— Но и доверять я тебе, к сожалению, не смогу.

Вновь звон стали. Лиан с трудом сдержал силу красного рыцаря, попятился и восстановил положение. В черноте рыцаря было видно отчетливо, однако теперь рядом с ним стояло еще одно очертание. Очертание соловья. Глаза Лиана постепенно тускнели, отдышка начала проявляться сама собой. Лиан бросился в атаку, ушел от прямого удара рыцаря, оказавшись у него за спиной. Соловей тут же прикрыл его сзади, но Лиан не собирался атаковать. Он сделал еще несколько шагов вперед и, как он рассчитал, оказался в коридоре, ведущем к залу. Он сделал еще шаг и остановился. Сделав два маленьких шага назад, Лиан глянул вниз и увидел торчащий в животе кинжал.

Тьма расступилась. Перед ним стояла Юки. Ассасин сделал несколько шагов назад, попытался уйти в сторону ото всех, но ноги его подкосились. Лиан с грохотом рухнул на пол и отполз к стене. Глаза приобрели человеческий вид. Силы покинули его окончательно.

— Не похоже, что ты притворяешься, — прищурила глаза Юки, — но подходить к тебе сейчас опрометчиво с моей стороны.

Соловей вложил свой ятаган в ножны и направился к Лиану. Ассасин не двигался с места, смотря на приближающегося Йорана. Соловей подошел, остановился, сел на корты перед ним, разорвал ткань на своей броне и приложил ее к ране Лиана. Девушка все это время стояла у дверного прохода, с некой печалью смотря на Лиана.

— В такие моменты люди плачут, — сказала она. — Я бы тоже хотела, да не выходит. Из нас просто сделали чудовищ, которым не достает эмоций даже для близкого человека… Я не хочу убивать тебя, — повторила Юки. — Не знаю, сможешь ли ты выжить, если я оставлю тебя здесь. Надеюсь, что сможешь. Надеюсь услышать, что ты уничтожил этот чертов орден под корень. Надеюсь, что встречу тебя еще и снова полюблю.

Юки исчезла во тьме лабиринта. Тело Лиана превратилось в лед, моментально растаяло, оставив вместо себя лужу. Он вышел из тени статуи. Глаза были все еще черными, а единственная рана на боку почти полностью покрылась коркой.

"Пантей — Бог войны, покровительствующий лишь сильным и тщеславным" — Божества и культура им поклонения.

Лью-Эбро. Триполь. Центральные провинции Лирии.

Больно. В те дни я уже не чувствовала себя живой. Смотря в потолок, я оказывалась дома, вспоминала папу, маму, брата, друзей и подруг… Всех. Вообще всех. Даже тех, кого почти не знала. Я видела дом, родной город, живущий полной жизнью. Играющих на дороге детей, стариков на лавке в не большом парке на главной площади, видела, как люди общаются прямо через дорогу из окон. Каждый день я была там, но, закрывая глаза, всё покрывалось тьмой и огнём. Боль возвращала меня из воспоминаний в реальность, разрывая и убивая изнутри. Я больше никогда их не увижу… Никогда больше. Во мне кипела ненависть ко всему. Хотелось заплакать, но потом я вспоминала, что и так плакала.

Я знала, что сейчас в комнату войдет Анна. Все эти дни она присматривала за мной. Она зашла и, тихо пройдя по комнате, поставила на стол поднос с едой. Прошлый все еще стоял так и не тронутый.

— Я хочу увидеть все своими глазами, — прошептала я и тут же понадеялась, что она не услышала.

— Я не отпущу тебя, — спокойно ответила она, забирая старый поднос со стола.

— Тогда я просто уйду, — говорить было тяжко. Голос надрывался, наружу рвалось то, что все это время я сдерживала в себе. — Мне уже все равно. Плевать на орден, на все это… С твоего разрешения или без него я уйду.

— Не уйдешь, — отрезала она. — Как твой командир я не отпускаю тебя, а если сбежишь — верну обратно. Силой, если придется! — прикрикнула Анна и впервые я увидела ее злой.

— Прости, — вырвалось у меня. — Я не хотела…

Слезы сами собой побежали из глаз. Я привстала и тут же оказалась в ее объятиях.

— Я знаю, — прошептала она. — Знаю. Я знаю как тебе сейчас тяжело. Я сама прошла через это…

— Я не смогу. Я не знаю, как справиться с этим. Меня разрывает изнутри…

Она еще крепче прижала меня к себе, поглаживая по спине. Я чувствовала ее тепло. Я знала, что не безразлична ей. В тот момент она стала для меня сестрой, которой у меня никогда не было.

— Что мне делать? — Собралась я.

— Кристи, слезами здесь ничто не изменить, — она достала тканевый сверток и вложила мне в руку. Внутри был медальон Энни. Анна смотрела мне в глаза и я видела, как сложно ей сдерживать слезы. — Ты должна идти дальше. Твои родители проложили тебе путь, дали будущее. Они все еще живы в тебе. Ты — продолжение их жизни, воплощение их мечты. Не дай этому погаснуть. Эта боль… Она останется с тобой до самого конца. С ней не справиться… Я не смогла.

— Ты такая сильная… Я не знаю, как тебе удается улыбаться.

— Я не сильная, Кристи. Я просто забываю. Я улыбаюсь вам, но не улыбаюсь самой себе. Я лишь нашла себе цель, которая кажется не выполнимой. Стремление к ней помогает мне забыть о том, что было.

"Луна — властительница океанов, Богиня ночи, плодородия и красоты. В некоторых пантеонах известна так же как Иссэра" — Божества и культура им поклонения.

Она будет со мной до конца… Неужели мне всю жизнь будет так больно? Мое сердце всегда будет рваться на части? Анна права — слезами тут не поможешь. Я должна идти вперед.

Дождавшись утра, я пошла в замок. Скрывая серое, полумёртвое лицо, я дошла до покоев лорда Эдмора и, не обращая внимания на стражника, сразу вошла. Тот тут же попытался оттащить меня за руку назад.