От Тараса я знала, что наши показатели фонд удовлетворили, и в следующем месяце нам обещали «отгрузить бабла». Детали обсудили без меня, оставалось только подписать соглашение. Тут уж без моего участия было не обойтись, хотя я предпочла бы избежать еще одной встречи с Артемом. Ни к чему она. Подошли друг к другу на миллион километров, что по космическим меркам почти вплотную, и разошлись снова на противоположные концы вселенной. Но кому интересно, чего я хочу, а чего нет? Ноблесс, как говорится, оближ[1].

График в клинике у меня был фиксированный: два выходных в неделю, четверг и воскресенье. Воскресенья раньше мы проводили вдвоем с Сашей, а четверги были лично моими. Людей мне хватало в клинике, поэтому хотя бы день в неделю я позволяла себе побыть в блаженном одиночестве. Либо шла куда-то проветриться, либо занималась домашними делами. Или просто бездельничала.

На этот четверг была намечена сезонная уборка: убрать наконец летнюю одежду и обувь, вытащить теплое, проверить, что надо выстирать или отдать в химчистку. Разобрав в шкафу, я перебазировалась в прихожую, чтобы почистить и сложить в коробки босоножки. Очередь дошла до бежевой пары с закрытыми носами. Выдавив на щетку бесцветный крем, я сунула руку внутрь и обнаружила что-то плоское, пластиковое. Встряхнула — на пол вывалилась банковская карта.

Momentum — неименная Сбербанковская. Точно не моя. И вряд ли кто-то хитро ее туда спрятал. Значит, выпала случайно. Кто мог так метко посеять? Сашка? Люка, когда я отдавала ей деньги за краску? Она доставала из сумки кошелек. Или, может, Павел?

Да что гадать, если есть способ проверить.

Зайдя в мобильное приложение Сбера, я выбрала перевод аж на целый рубль и вбила номер карты. Мне тут же предложили подтвердить готовность в самом деле отправить эту царскую сумму Павлу Сергеевичу П.

Понятно…

Я наморщила мозг и вспомнила, что он тоже доставал из кармана куртки кошелек, когда я отдавала ему деньги за замки наличкой. Надо думать, тогда карта и вывалилась.

Отменив перевод и закрыв приложение, я задумалась. С того дня прошло почти две недели. Наверняка Павел, обнаружив пропажу, карту заблокировал и получил новую. А может, и нет. У меня, к примеру, в кошельке лежало пять карт, но пользовалась я в основном двумя. Ту же сберовскую использовала только для переводов и доставала ее раз в несколько месяцев. Если бы выпала, заметила бы очень нескоро.

Можно было забить. Даже, наверно, нужно. Или, на худой конец, позвонить на горячую линию Сбера: так и так, нашла карту с таким-то номером, примите к сведению. Разрезать пополам, выбросить и жить себе спокойно дальше. Но эти замечательные мысли пришли в голову уже после того, как я зашла в базу нашей клиники и разыскала телефон Павла. Мы не требовали при оформлении карточки документы, но номер и адрес электронной почты просили давать актуальные, чтобы можно было выслать результаты или связаться при необходимости.

— Тамара? — удивился он, когда я назвала себя. — Мне ведь анализы пришли чистые. Или что-то все-таки нашлось?

— Нашлось, — хмыкнула я. — То, что вы у меня в прихожей потеряли. Карту банковскую. Сберовскую.

— Серьезно? — последовала пауза, сопровождаемая шорохом: видимо, полез проверять кошелек. — Правда, нету. А я и не заметил. Почти ею не пользуюсь. Спасибо, что позвонили. А как вы узнали, что моя? Там же имени нет.

Я объяснила.

— Тамара, а у вас завтра когда прием? — спросил Павел. — Я бы заехал. Можно заодно анализы распечатать? Вдруг пригодятся?

Господи, какой же ты смешной, Паша! Не пригодятся тебе анализы, это продукт скоропортящийся. Если даже и понадобятся, в больницу там или еще куда, все равно свежие потребуют. Это ты просто так изящно напомнил о нашем с тобой статусе «венеролог — пациент с неприличными бородавками». Вот только кому, интересно? Мне или себе? Мне точно не надо, я и так помню.

— Да-да, конечно, распечатаем. С девяти до двух, приезжайте.

Положив карту в карман сумки, я дочистила босоножки, убрала коробки на верхнюю полку шкафа и пошла варить кофе. Ругая себя за то, что не сообразила раньше насчет горячей линии. Потому что было неловко.

Может, я, конечно, излишне мнительная, но получилось все так, словно позвонила ему в надежде продолжить знакомство. Используя карту как предлог.

Ладно, переживем. И не такое переживали. Я ведь тоже ответно могу поинтересоваться, не беспокоит ли его что-нибудь… в интимной зоне. Для профилактики. "Гулять — так гулять, стрелять — так стрелять".[2]

[1] Noblesse oblige (фр.) — Происхождение (положение) обязывает

[2] Строки из песни А.Розенбаума "Утиная охота"

Я сделала проще. Приехала на работу пораньше и, пока не появилась Ленка, распечатала анализы Павла. Поставила все подписи и печати, сложила в файл, туда же засунула карту и отнесла на стойку администратора.

— Соня, придет некто Подорожный, отдашь ему.

— Хорошо, Тамарочка Григорьевна.

За «Тамарочку Григорьевну» каждый раз хотелось немножко стукнуть, но просить не называть меня так — это казалось какой-то глупой мелочностью.

Вернувшись в кабинет, я отправила Павлу сообщение, что карту и анализы можно забрать у администратора.

«Понял. Спасибо», — ответ прилетел через полминуты.

Ну вот и ладушки.

На секунду промелькнуло, что меня продинамили сразу два интересных мужика, одновременно, но над этой мыслью я тут же посмеялась. Хотя и не слишком весело. Мужики действительно неординарные, но… никто никого не динамил. С Павлом все на подлете сгубили обстоятельства знакомства, причем взаимно, а Артем… Вполне возможно, его интерес мне просто померещился из-за полного раздрая в башке. Так что… улыбаемся и машем, господа. А уж мужчина для sex only всегда найдется. И никаких проблем. Если, конечно, не пренебрегать техникой безопасности.

Словно в ответ на мои мысли потянулись чередой жертвы секса, причем для разнообразия даже одна зареванная дамочка, которую прислали от гинеколога с результатами анализов. Вот уж кто вынес мозг по полной программе!

Меня всегда умиляло, что люди не стесняются заниматься всяким альтернативным и опасным сексом, но как только дело доходит до лечения его последствий, начинается полный гитлеркапут. Допрашивать приходится с устрашением едва ли не третьей степени. А без этого не обойтись. Вроде, человек сам пришел, не на веревке привели, вполне взрослый. Но рассказать без кривляний, каким образом заполучил свой скорбный недуг, может далеко не каждый. По моим наблюдениям, мужчин в самый глухой ступор загоняли вопросы об анальных практиках, женщин — об оральных, хотя находить, к примеру, гонококк в глотке и анусе мне случалось лишь немногим реже, чем в традиционных местах.

Промучившись с излишне стыдливой теткой битых полчаса, я отправила ее в лабораторию. До конца приема осталось двадцать минут, записанные закончились, самоходом под дверью тоже никто не сидел. Можно было спокойно заняться статистикой. Надеясь, что Павел уже забрал свою карту и бумажки и мы не столкнемся с ним на выходе.

Не успела я заполнить и половину граф, как в дверь поскреблись.

— Можно?

Я выдохнула с облегчением:

— Заходи. Каким ветром? Квест?

— Он самый, — Люка села на стул, одернув юбку. — Анализы, узи. Все, что у вас можно. На узи чисто, уже хорошо. Завтра к Григорию Сергеевичу поеду. Закончить с этим и целый год больше не думать.

— Кофе хочешь?

— Нет, побегу. Заглянула поздоровкаться. На работу надо. И я ведь не ела с утра.

— Хотите булочку? — предложила Лена.

— Да нет, спасибо. Пообедаю нормально, не хочу сухомятничать.

— Может, подождешь минут пятнадцать? — я посмотрела на часы. — Закрою прием, вместе пойдем.

Поколебавшись, Люка отказалась.

— Тебе все равно в другую сторону. Буду на днях у родителей, заскочу поболтать.