Кажется, я и впрямь начинала засыпать, но звук покатившегося по столу карандаша заставил вскочить в ту же секунду.

– Что такое?

Все канцелярские принадлежности были на месте, но сердце стучало как сумасшедшее. Что-то было не так. Ума не приложу, как объяснить, но словно бы сам воздух полнился тревогой.

 Я тихонько встала и направилась к двери. Вышла в коридор. Внизу раздавались гневные восклицания и ругань.

«Валери лютует? – испугалась я. – Неужели уже вернулись?!»

На лице начинала светиться счастливая улыбка. Со скоростью света я рванула вниз по лестнице и вихрем ворвалась в гостиную.

– Тише, птичка. Тише, – шипела Натана, держа Эдану за волосы и опасно прислоняя тонкий кинжал к ее горлу. – А вот и ты! – ведтма перевела желтоватые глаза с Валери на меня. – Ну наконец-то все в сборе.

– Лиза, стой на месте! – выставила руку Валери, за спиной у которой, к слову, стояли Рита и Нина. – Убери руки от моей дочери, мерзкое ты отродье! – прошипела она, когда Натана, лучась улыбкой, дернула Эдану за волосы.

– Тише, птичка, – вновь пропела ведьма на ухо девушке. – Какая красивая у тебя дочь выросла, Валери! – хихикнула Натана и сновой силой дернула Эду, заставляя вскрикнуть от боли и осесть на колени. – Я не причиню ей вреда, – женщина склонила голову набок. – По крайней мере, пока.

Натана сделала плавное движение кистью, словно рисовала спираль в воздухе. Эдана шумно выдохнула, будто невидимые путы крепко стиснули ее грудь.

– Ах, ты… – Валери рванула к дочери, но Натана остановила ее предупреждающим движением тонкого клинка.

– Нет-нет, милая, – ведьма не улыбалась, она скалилась. – Ты лучше присядь. Присядь в кресло.

Но Валери продолжала медленно и опасно приближаться к Натане.

– Я сказала, сядь! – взревела ведьмачка и словно толкнула Валери каким-то заклятием.

Вновь рисуя спираль в воздухе, она сковала и мать семейства, принудив усесться в кресло, отчего та зашипела, словно змея. Рита глядела на все с нескрываемым ужасом, а я судорожно соображала, что можно сделать.

«Где мой телефон? Где он? Нужно дать знать Велору… нужно сообщить...» – мысли метались, как угорелые.

– Здравствуй, – мило улыбнулась Натана, приблизившись ко мне на пару шагов. – Наконец-то мы можем поболтать без этих несносных мальчишек. Присядешь? – ведьма с приветливой улыбкой указала на свободное кресло.

Я понимала, сесть мне все равно придется. По своей воле или нет, но придется. Так и стоит ли усугублять и без того патовое положение? Поэтому, гордо приподняв подбородок, я прошествовала вглубь гостиной и не без дрожи в коленках уселась на предложенное место.

– А мы с тобой определенно подружимся! – жеманно хихикнула Натана. – Ты такая послушная...

– Сомневаюсь, что подружимся, – язвительно улыбнулась я в ответ, чем снова развеселила ведьму. – Но завести дружбу с психиатром тебе явно не помешает.

Натана оскалилась и едва махнула рукой, как мое тело сковало невидимыми нитями.

– Ну же, дай мне повод, птичка, и я тебе все перья повыщипаю...

– Ты же горела желанием поболтать, – деланно удивилась я. – Я готова вести диалог.

– Лиза, молчи, – тихонько проговорила Валери, за что получила звонкую пощечину.

– Не трогай мою мать, дрянь! – заорала Эдана и яростно зарычала, пытаясь высвободиться из невидимых пут.

Натана захохотала. На Маргариту и Нину она, к слову, не обращала ни малейшего внимания.

– Ва-алери! Ну и манеры у твоей дочери! – Натана с предвкушением в безумных глазах глядела на Эду. – Похоже, мне придется объяснить ей, как должно говорить со старшими, раз уж ты не удосужилась научить.

Ведьма сделала красивый, витиеватый пасс рукой, и Эда извернулась, как от мучительной боли. Снова пасс, и девушка закричала не своим голосом.

Натана сжала ладонь в кулак, и на плечах и кистях Эданы появились синеватые полосы, словно она и впрямь была туго связана веревками.

– Как думаешь, Валери, – очередной небрежный взмах, и Эдана заплакала, а я зашлась в немом крике, – как быстро из твоей драгоценной доченьки полезут кишки, м-м-м?

Ведьма захохотала.

– Прекрати, прекрати! – шептала Валери. – Не мучай ее!

– Ладно, – внезапно ослабила ведьма хватку. – Раз ты просишь, я отступлю. Предоставлю твою дочь моему элементалю. Ты не против?

– Умоляю... – зашептала Валери, а у меня едва челюсть не отпала, когда воздух, словно сгустившись, начал вырисовывать очертания огромного уродливого существа. Одного из тех, что я видела в книжном.

Только на этот раз элементаль казался куда больше и выглядел поистине устрашающе. Внушительные габариты вынуждали его горбиться, уткнувшись отростком, напоминающим голову, в потолок.

Сохраняя безмолвие, он с каждым мгновением обретал плотность и глядел пустыми провалами глазниц прямо за скрючившуюся на полу Эдану. Ждал команды "фас".

– Хм… Что же делать? – Натана в раздумье приложила пальчик к подбородку. – Думаешь, милая Валери, твоя дочь усвоила урок? Ты освоила урок, девочка? – ведьма проворно подскочила к Эде и пнула под ребра.

Дыхание у Эданы перехватило, но она, собрав силы, гордо прошипела.

– Да пошла ты…

Натана зло хохотнула.

– О-ой, какая жалость. Твоя доченька совсем не умеет извиняться! – снова пинок.

– Перестань ее мучить! – взмолилась Валери. – Я что угодно сделаю…

– Ты и так будешь делать все, что я скажу! – прошипела Натана, не дав женщине договорить. – Потому что ты слаба, потому что я сильнее! – ведьма сжала кулак, заставив Эдану закряхтеть, а сама тем временем продолжала. –  Я помню, как ты глядела на меня свысока, когда я появилась в Нур-Асера. Помню, как унижала у всех на виду, говоря, что я подстилка Федерации и недостойна даже ноги твоего сына целовать. Я все помню… А ты, Валери? Помнишь?

Натана ослабила хватку, обратив взор на мать семейства, а Эдана жадно начала глотать воздух. Валери, не отрывая глаз от дочери, кивнула.

– Помню...

– Тогда я требую извинений, – прошептала ведьмачка, кажется, окончательно захлебнувшись в ненависти.

– Прости меня, Натана.

– Нет, не ты! – улыбка ведьмы стала шире. – Пусть извинится она.

Серые глаза Валери округлились.

– Эдана ни в чем не виновата. Она ни в чем...

– Ну а зачем же тогда еще нужны дети? – Натана прервала стенания, любовно погладив Эдану по голове. – Да ответят они за грехи родителей своих. И лики господ омоет кровь, их отпрыскам принадлежащая.

– Ты цитируешь лозунги восставших рабов? – удивилась Валери. – К чему? Это было полторы тысячи лет назад. Это позорная страница в истории нашего народа, и на Иппоре воцарился мир…

– Мира на Иппоре не было и никогда не будет! – зло прошипела ведьма, перебив Валери. – Пока есть вам подобные темные твари, мира не будет! И в нашей памяти веками будут жить воспоминания… Твой народ гнал нас, Валери, убивал, издевался!

– Рабы были на всех шести континентах! Даже твои хваленые люди охотно торговали на рынках Эр-Аворт!

Натана зло усмехнулась, но не ответила. Я же переводила взгляд от Валери к Натане, ничего не понимая.

– Не мучай Эдану, прошу тебя, сжалься, – вновь взмолилась Валери.

– Заставь ее извиниться, – ведьма поднялась на ноги, – и, быть может, это смягчит мое сердце.

– Эда, милая, сделай, как она просит, – со слезами просила Валери, но Эдана качала головой. – Доченька…

– Какая непослушная, – Натана цокнула и снова начала сжимать кулачок. – Я сказала, извинись!

– Натана, прошу, – вскричала Валери. – Эдана, делай, как она говорит! Милая!

– Прости, чтоб тебя… – прохрипела Эда, не в силах терпеть боль.

– Не слышу, – запела звонким голоском ведьма и картинно приложила руку к уху. Ее пышная грудь в тугом корсете бордового платья тяжело и победно вздымалась.

– Прости! – Эдана яростно выкрикнула это прямо ведьме в лицо.

– Не идеально, – поджала та губы, – но для первого раза вполне сойдет.

Натана разжала ладонь, и Эда скукожилась на полу в дрожащий комок. По ее побледневшей щеке текла тоненьким ручейком кровь.