— Нет, — мгновенно ответила я, и, казалось, от моего голоса земля задрожала. — Это сделало меня сильнее. Это подготовило меня лучше, чем что-либо еще! Теперь я не беспомощная, и, знаешь что, засунь свою гребанную защиту куда подальше!

Алек закатил глаза и запустил руки в волосы.

— Женя, то, что ты говоришь, неправильно.

— Достали вы все со своими правильными и неправильными советами. Я сама знаю, что нужно мне. Я не ребенок, меня не нужно больше учить, Алек. То, что ты говоришь, ты говоришь только для себя. Так что прекрати вести себя, как эгоистичный придурок, и скажи, наконец, то, что действительно хочешь сказать. Плевала я на то, что тебе не позволяет честь, чувство долга и, бог знает, что еще!

Парень закрыл глаза и ответил через несколько секунд тихим голосом, а во мне все еще бушевал адреналин.

— Женя, ты скоро убьешь меня.

— Но пока-то ты еще живой, — выдохнула я, стараясь тоже прийти к нормальному тону. Странно, что никто еще не прибежал разбираться, не убивают ли здесь кого.

— То, что не убивает, делает нас сильнее? — усмехнулся Алек.

Я улыбнулась.

— Если я постараюсь быть осторожнее, то мы сможем делать сильнее друг друга.

— Если бы ты знала, как много раз я мечтал об этом.

— Так что же тебе мешает? — дрожащим голосом спросила я.

Алек закрыл глаза и медленно подошел ко мне. Я перестала дышать, не испытывая в воздухе совсем никакой нужды. Мое тело откликнулось на его близкое присутствие, и мы притянулись к друг другу буквально как магниты. Алек нежно взял мое лицо в свои ладони. Его глаза были закрыты, но я боялась, что стоит мне хотя бы моргнуть, как все тут же исчезнет. Я чувствовала его дыхание у себя на щеке.

Спустя десять самых долгих секунд в моей жизни, губы Алека все же отыскали мои. Волна тока прошлась по телу, и глаза, наконец, закрылись сами собой. Я растворилась в нем, позволив себе на секунду забыть обо всем остальном мире.

Ох, сколько же всего было в этом поцелуе, он мог бы не заканчиваться никогда, и я хотела этого, но Алек оказался намного сдержаннее. Он медленно отодвинулся, тяжело дыша. Наши глаза встретились, а потом мы, как по команде, улыбнулись друг другу.

— Это намного лучше, — борясь со смехом, сказала я, уткнувшись ему в грудь.

Алек опустил руки мне на спину и поцеловал в макушку.

— Да, это определенно лучше. Как тебе это удалось? Я так тщательно планировал этот разговор, что у тебя просто не было ни единого способа догадаться обо всем.

— Женская тайна, — усмехнулась я. — И…

— И?

— И я пару раз была у тебя в голове, пока спала, — призналась я. — Только не бей меня, я не специально!

— Ах, так значит, да? — с наигранным негодованием воскликнул Алек.

— О, нет! Я пошутила, пошутила! — засмеялась я.

Парень схватил меня на руки и понес прочь из сквера.

— Куда мы идем? — сделав испуганный тон, спросила я. — Если ты не отпустишь меня, то я… Я… Я умру от страха, вот!

— Ты будешь сидеть до скончания века в высокой башне, и не один принц не доберется до тебя, потому что ты только моя принцесса.

— Ну, тут уж я спорить не буду. Бедная, всеми забытая принцесса.

— Нет, королева. Королева неотесанных волков, которая возвращается после стольких лет.

Мы дружно рассмеялись, и Алек опустил меня на землю.

— Теперь домой? — спросил он, беря меня за руку.

— Да, теперь домой.

Слишком быстро для меня мы снова вернулись к тому месту, куда некоторое время назад перенесла нас Тина. Прошлое веселье пропало, потому что я знала, что расставание близится. Больно было отпускать Алека почти сразу же после того, как я обрела его.

Мы остановились возле моего подъезда.

— Что ты сейчас собираешься делать? — спросила я.

— Отправлюсь домой, посмотрю, как там наши, скажу, что с тобой все хорошо, — ответил парень.

— Как они восприняли то, что я нашлась?

Алек задумчиво замолчал.

— Это странно для них, но ничего плохого твое возвращение, конечно же, не значит. Наверное, это даже к лучшему, что ты решила вернуться к семье. Это всем даст время, чтобы принять и осмыслить то, что произошло.

Я кивнула.

— Когда ты вернешься за мной?

— Не знаю, но обещаю, что это произойдет скоро. Я никогда больше не оставлю тебя.

Я улыбнулась и привстала на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Алек слегка наклонился и поцеловал меня.

— А теперь иди домой, — ласково сказал он, отстраняясь от моего лица.

— Пока, — улыбнулась я, сжимая его руку.

— Только больше не нужно лезть в мою голову, — рассмеялся он.

— Постараюсь.

Я развернулась и быстрыми шагами пошла к подъезду, к своей прежней жизни, которая теперь изменилась навсегда.

Родители встретили меня, словно я в очередной раз вернулась из бабушкиной деревни, и были крайне удивлены, когда прямо с порога я со слезами кинулась обнимать их. До того момента я даже не подозревала, насколько сильно они были нужны мне. Хотя бы просто прикоснуться к легкой щетине отца, к мягким руками матери. После всех тех ужасов, которые произошли со мной за время пребывания в лагере Летней стаи, я постоянно представляла перед сном эту встречу. Никогда мне не удавалось до конца поверить, что Аргос действительно заставил их забыть. Как можно разделить настолько прочные связи, которые возникают между матерью и дочерью, пусть последняя и не ее родной ребенок?

В этот вечер я не думала о том, что была рождена в другом мире, слишком идеальным все было, чтобы так просто это испортить. Весь вечер мы провели вместе: ели торт, смеялись над моими выдуманными историями из санатория, над тем, как папа один раз пошел на важную конференцию в тапочках, и даже над тем, как Лере мальчик предложил быть его женой.

Все казалось таким простым, таким уютным, спокойным и родным, что мне хотелось плакать. Я так привыкла выживать, что невозможным казалось чувствовать себя в безопасности и просто расслабляться. Алек был прав, жизнь людей оказалась крайне простой, и я даже не знала, хорошо это или плохо, ведь стоит только случиться чему-нибудь плохому, и никто не будет готов защищать дорогих ему людей. Но я была готова.

— Нет, ну ты можешь поверить, что мы с Виталием Геннадьевичем улетаем в Хабаровск уже в конце сентября, дочка? — возбужденно спрашивал папа, постоянно тыча у меня перед носом каким-то банковским чеком, который выделили инвесторы.

— Я очень счастлива за вас, ты же знаешь. Не забудь привезти магнитик.

И тема разговора снова переключалась.

Когда закончились истории, я сразу же ушла в душ, сославшись на усталость, а остальные остались смотреть телевизор. На самом деле, это была правда: я чувствовала себя настолько уставшей, что, казалось, не смогу дойти до ванны. Раны не болели, как прежде, потому что их, собственно, больше и не было, но эти места вдруг стали настолько тяжелыми, словно кожа превратилась в железо. Движения давались с трудом, но последние события научили меня превозмогать боль.

Очутившись в ванне, я бессильно опустила голову под прохладную струю и увидела, как закапала грязная вода. Я быстро помылась, немного поражаясь, как просто это делается у людей, и с ужасом вспоминая купальню, куда водила меня Ева. Вытираясь полотенцем, я невольно взглянула в зеркало, поражаясь количеству шрамов, появившихся на моем теле за такой короткий период. Целебные мази Тины сделали свое дело, и непредупрежденный человек, скорее всего, ничего бы не разглядел, но я видела. Медленно проводя рукой по каждому тонкому рубцу, я вспоминала момент, когда получила его, и, если честно, насчитала только несколько, природу которых могу объяснить. Последним был жуткий шрам на горле. Наверное, мне стоило подумать о какой-нибудь повязке на шею, иначе кто-то бы точно обратил внимания.

Но потом я вспомнила, что не так много времени осталось мне жить в мире людей, и нет никакой разницы, как я буду выглядеть дальше. В мире Алека все принимали меня такой, какая я есть.