Моя голова прояснилась. После стольких дней, проведенных в постоянном страхе и отчаянье, я, наконец, чувствовала, как мысли обретают формы и краски.

Ева дала мне время насладиться первым впечатлением и не говорила ни слова. Я была так благодарна ей! За все, что она сделала для меня. За один только взгляд на весь этот волшебный зеленый мир я готова была говорить ей спасибо целую вечность.

Я была счастлива настолько, что не описать словами: словно никогда не видела свет и не слышала пение птиц. Мне хотела разуться, погрузить пальцы в прохладную землю, а потом рвануть в лес что есть силы и бежать до тех пор, пока не достигну края земли.

— Я и не думала, что ты так скучаешь, — тихо сказала Ева.

— Я… я…

Я ничего не могла сказать, потому что слезы готовы были вырваться из глаз.

— Ева, господи, спасибо тебе большое! — наконец проговорила я. — Ты даже не представляешь, как много это значит для меня.

— Твое лицо говорит за тебя, — тепло ответила волчица. — Я и подумать не могла, что вы, люди, можете испытывать такие чувства.

Я опустила взгляд вниз, чтобы скрыть смущение. Наверное, стоило лучше контролировать свои эмоции.

— Я могла бы вывести тебя на прогулку раньше, если бы знала, что ты так сильно этого хочешь. Почему ты не сказала?

«Потому что была уверена, что никогда больше не смогу увидеть лес», — сказала я про себя, а вслух произнесла:

— Все нормально. Просто я сама не думала, что скучаю так сильно.

Я закусила губу.

— Не волнуйся, мы будем часто выходить сюда.

— Большего мне и не надо.

Маленькая ложь. Ну, ладно, большая ложь. Мне нужно было еще кучу всего, на вершине которой стоял Алек. Только Ева не могла мне дать ничего из этого. Никто не мог.

— Пройдемся? — спросила волчица.

Я снова слегла смутилась.

— Ева, а можно попросить тебя кое о чем?

— Ну, зависит от того, что ты попросишь, — задумчиво ответила она.

— Давай пробежимся, а? — быстро спросила я, пока не успела придумать отговорки, чтобы не спрашивать это.

Ева явно такого не ожидала, в ее лице я прочла нерешительность и сразу же добавила:

— Пожалуйста! Ты ведь легко сможешь догнать меня, если что. Я обещаю, что не убегу! Просто я так хочу напрячь мышцы, так хочу услышать свист ветра в ушах.

— Хорошо.

Мое лицо засветилось от радости, а потом я бросилась в кусты. По руке тут же скользнуло что-то острое: наверное, шип, но я только обрадовалась этой маленькой боли.

Я бежала так быстро, как только могла. Я буквально летела через лес, огибая деревья, перепрыгивая через кусты. Ева бежала рядом, не отставая и не вырываясь вперед, и кроме как удивление, я ничего не могла прочесть на ее лице.

Я радостно закричала, поднимая руки вверх, а потом ускорилась еще, хотя, казалось, бежать быстрее было невозможно. Ноги уже разрывались от перенапряжения, дыхание сбилось, но я хотела больше и больше. Для меня существовало только два исхода. Первое — это упасть на землю полностью обессиленной, и второе — взлететь в небо, как птица.

И вот тут-то судьба сказала, что есть еще и третий исход. До меня, и до Евы, вдруг донеслись крики о помощи.

Я резко затормозила, так, что даже следы остались на земле, Ева едва не врезалась в меня. Мы обе обменялись удивленными взглядами, а потом замерли, стараясь услышать что-нибудь, кроме наших коротких вздохов и учащенного сердцебиения. Нам ведь не могло послышаться одно и то же.

Крики повторились, и я точно определила место нахождения кричащих. Ева, однако, оказалась быстрее и, едва я только успела повернуть к ней голову, уже скрылась в кустах. Мне и в голову не пришло воспользоваться подвернувшейся ситуацией, хотя я никогда не была ближе к успеху. Я мгновенно рванула за ней следом, несмотря на протестующий визг мышц.

Теперь она явно не пыталась подстроиться под мой медленный человеческий темп и неслась сквозь лес, словно стрела, выпущенная из лука. Наверное, только я, бегущая следом, не давала ей обратиться в волка прямо в пути. Я старалась не потерять ее из виду, хотя крики о помощи служили лучшим ориентиром.

С каждой секундой мы приближались все ближе. С каждой секундой мое сердце начинало биться чаще. Перед глазами стояла картина — чуть дышащий Алек, захлебывающийся в своей крови. В моей голове его раздирали на части другие оборотни, а потом Ева выскакивала из кустов и завершала дело. Мне было все равно, что несколько минут назад я говорила о волчице, как об ангеле. Если она причинит вред Алеку, я убью ее.

Страшные мысли подгоняли меня вперед, и я с удивление поняла, что почти нагоняю Еву. Практически в одно и то же время мы выскочили из кустов и едва не врезали в тех, кто звал на помощь.

Я едва не застонала от облегчения. Это был не Алек! Он в безопасности! Но потом радостная розовая пелена рассеялась, и я увидела то, что увидела. И едва сдержала крик.

Передо мной были двое мужчин, один еще совсем молодой, и оба они были страшно изрезаны: глубокие борозды покрывали все их тело, кровь опасно быстро стекала по телу вниз и падала на темно-зеленую траву, то, что осталось от одежды, лоскутами свисало вниз. Раны были ровные, длинные и широкие, словно кто-то изрезал тела мужчин крюком. Глядя на все это, я чувствовала, как к горлу подступала тошнота, а тело тяжелело, словно порезы излучали какие-то странные невидимые волны.

Я повернула голову к Еве, которая тоже замерла, не сводя глаз с израненных тел.

— Помогите, — прохрипел один из них, выглядевший немного старше меня. — Ева, пожалуйста!

— О, Великие Духи! — вскричала волчица, наконец, очнувшись от транса.

Она бросилась к сородичам, упав перед ними на колени, и я поспешила следом. Мне было дурно от всего происходящего, но никаких намеков на то, что я упаду в обморок или что-то вроде этого, не было. Глядя на еле живых оборотней, я всем сердцем хотела помочь им. Во мне проснулась какая-то странная злость и еще более нелепое желание отомстить за всю их боль.

— Что… Что произошло? — спросила Ева, прикладывая ладошку к самой страшной ране на боку у старшего оборотня. Она вилась от тазобедренной кости, которая казалась раздробленной, вверх до самой подмышки. На секунду мне показалось, что через кровь проглядывают белые ребра, и я поспешно отвернулась к кустам, потому что позывы к рвоте усилились в десятки раз.

— Столкнулись с двумя демонами, когда собирались возвращаться, — ответил за старшего парень, и я поняла, что другой был без сознания. А что, если он умрет? В метре от меня.

— Что с Аланом? — спросила Ева, словно прочитав мои мысли.

— Ему больше досталось, — прохрипел в ответ парень и зашелся в приступе жгучего кашля. — По-моему, он вырубился, пока я пытался дотащить его сюда. Демон так пырнул его ножом, что из раны едва не вывалились кишки. Но Алан еще вроде держится, даже разговаривал со мной, идиот, пока я тащил его стокилограммовую тушку. Когда придет в себя, не кормите его.

И его голос оборвался. Я поняла, что парень пытается убедить сам себя в том, что его товарищ не умрет.

— Нужно срочно доставить вас к знахарке, — озабоченно сказала Ева. — Идти можешь?

Молодой оборотень попытался приподняться на локтях, но один из них неестественно выгнулся, и я с ужасом бросилась в кусты. Меня вырвало недавним завтраком.

— У тебя сломана левая рука, — послышался голос Евы. Никто из них даже не обратил на меня внимания. Поспешно вытерев рукавом рот, я снова вышла к остальным.

— Ты только подними меня, а дальше я сам, — сказал оборотень в ответ. — До сюда я же как-то дошел. И этого бугая принес.

— Почему ты не позвал на помощь?

— Я звал, — фыркнул парень.

— Почему только мы пришли?

Я вдруг поняла, что слышу, как ломаются кусты где-то совсем недалеко.

— Остальные подходят, — сказала я.

Ева удивленно оторвала взгляд от раненых и подняла глаза на меня, словно только сейчас вспомнила, что я была рядом все это время. Она моргнула несколько раз, а потом прислушалась.