Крик отца спустил меня с небес на землю. Чтобы в нашей семье удалось хоть немного отдохнуть в своей удовольствие?

Во избежание ещё одной ссоры, я поспешила на кухню.

— Милая, — улыбнулась мама, увидев меня в дверях. — Не слушай его. Все-таки у тебя каникулы, и ты можешь спать столько, сколько захочешь. Папа бесится, потому что не успевает на работу.

Папа явно растерялся из-за того, что был выставлен виноватым.

— Виталий Геннадьевич ждет меня через час, Тань! Предлагаешь мне тебя одну оставить? Да от Жени никакой помощи не дождешься. Дай ей волю, она бы весь день валялась в постели.

С этими словами он скрылся в спальне.

Я проигнорировала обоих и направилась к сумкам, чтобы найти зубную щетку.

— Он тут на работе, Женя, — сказала мне мама.

— Как будто я не знала, что так будет. Где моя щетка?

— Уже в бане. Приведи себя в порядок, а потом мы позавтракаем и все тут уберем.

Не ответив, я вышла из дома.

Дверь со скрипом захлопнулась, и в лицо мне ударил поток прохладного свежего воздуха. Слепящее солнце заставило меня закрыть глаза, так что первые мгновения проводником в новый мир мне послужил нос. В Сибири пахло совершенно по-другому: сочной, не обожжённой солнцем травой, полевыми цветами и лесными ягодами, домашним скотом, молоком и мокрой землей. Эти запахи не просто витали в воздухе, он был пропитан ими насквозь. Не померк даже запах ночной грозы. Ароматы смешивались, усиливая друг друга, и опьяняли такого неопытного городского жителя, как я. С каждым вздохом, я чувствовала цветочную сладость на губах. Этим воздухом хотелось не дышать, а пить его из деревянной кружки на рассвете где-нибудь высоко в горах.

Мои глаза, наконец, привыкли к яркому солнцу. Дворик, который я не успела разглядеть вчера ночью, оказался не совсем большим и даже уютным. От дома из красного выцветшего кирпича до бани тянулись три бельевые веревки. Слева от крыльца, возле самого забора, росло большое дерево с широким стволом, ветви которого создавали купол, укрывающий от дождя и жары кучку дров, а на одной из самых толстых веток были подвешены веревочные качели. Сзади великана я заметила веревку небольшого гамака, другой стороной прикрепленного к крыше пристроенного гаража.

От нечастого использования баня совсем не пахла баней. Это был сухой, прохладный сарай, служивший домом для различных насекомых. Горячей воды внутри тоже не оказалось, так что я, скрипя зубами, вылила на себя несколько ведер ледяной воды, лишь бы избавиться от запаха поезда.

— Ну, как тебе банька? — спросила мама с надеждой в голосе, когда я вернулась в дом.

— Даже теплой воды нет, — бросила я через плечо, направляясь к себе в комнату.

— Жень, подожди.

Мама мягко взяла меня за локоть и повернула к себе.

— Ты ведь понимаешь, что делаешь хуже? Прекрати видеть во всем только плохое. Ты не маленькая, не надо показывать свой характер.

— Мам, отстань, пожалуйста. Не хочу об этом говорить.

— Думаешь, родители ничего не понимают? Я знаю, что каждое дерево здесь тебе противно. Так и будет, пока ты не позволишь себе отпустить обиду и злость. Знаю, это сложно, но чем дольше ты прячешься, тем сложнее потом вернуться назад. Сейчас ты, возможно, не понимаешь, но представь, как будешь жалеть, если весь твой отдых будет таким.

С каждым словом мама медленно пробивала мою броню из безразличия. Главное в этом занятии — успеть вовремя, так как однажды человек сам становится броней, за которой прятался, и не может опустить эти стены даже при всем желании.

Я понимала, что мама права, но не могла позволить ей догадаться об этом из-за своей подростковой гордости.

— Это очень интересно, мам, но давай не будем об этом?

Похоже, мои слова прозвучали неубедительно. Мама расплылась в улыбке и обняла меня.

— Ну, вот и отлично. Иди буди сестру, будем завтракать.

Я кивнула, не в силах сдержать ответную улыбку, и направилась в комнату родителей, где в центре широкого дивана, укутавшись в одеяло прямо с головой, спала Лера.

Я неслышно легла рядом и легким движением руки стянула одеяло с головы.

— Просыпайся, ребенок, — мягко прошептала я, легонько укусив сестренку за ухо. — Солнышко давно позавтракало, а ты все ещё спишь!

Лера завозилась на постели, пихая меня своими маленькими ручками в знак протеста. Тогда я решила прибегнуть к более серьезным мерам и принялась за щекотку. Сестренка громко завизжала и перекатилась к стене.

— А ну-ка, просыпайся! — воскликнула я и снова стала щекотать сестру. — Просыпайся, просыпайся, просыпайся!

Она сдавленно захихикала и принялась безуспешно вырываться.

— Проснулась? — спросила я, прекращая щекотку.

Лера отрицательно покачала головой, но сонный взгляд сменился задорным огоньком.

— Отлично, — удовлетворенно сказала я. — Главная принцесса из королевства Сибирь соизволит пойти на завтрак?

— Соизволит, — со смехом кивнула Лера и позволила мне поднять её на руки.

На кухне мама во всю занималась приготовлением завтрака.

— Усаживайтесь, девочки.

Стул смешно скрипнул и прогнулся под моим весом.

Завтрак был сегодня немного скромный. Мама не успела приготовить ничего, кроме бутербродов с плавленым сыром и омлета, но я была безумно благодарна ей и за это. Желудок ещё вчера вечером свело от голода, а сейчас я чувствовала просто звериный аппетит.

— Очень вкусно, — блаженно протянула я, разжевав во рту первый кусочек омлета. — Ты чудо, мам!

Поели мы быстро, а потом принялись за уборку. Пришлось как следует повозиться, прежде чем дом стал пригодным для жилья. Мне даже стало интересно, когда последний раз здесь появлялись люди, и вообще, кто додумался сдавать дом в такой маленькой деревне?

Мы закончили перед самым обедом и занялись приготовлением курицы. Мама умело уводила нашу дружескую беседу подальше от несостоявшейся поездки в Испанию и моих ссор с отцом.

— Не хочешь прогуляться? — предложила мама, когда я после обеда пристроилась на диване с книгой.

Хотела ли я? Конечно, хотела. Этот таинственный мир за окном манил, но в то же время пугал меня. Я боялась, что он не примет меня, и люди будут провожать взглядом, словно белую ворону.

— Я уверена, небольшая прогулка пойдет тебе на пользу, — снова подала голос мама, когда поняла, что я не собираюсь отвечать.

— Да, наверное, ты права. Пойду немного побегаю.

Мама утвердительно закивала, и я решительно поднялась с дивана. Нельзя было позволять страхам вновь завладеть мной. Второго такого приступа я бы просто не выдержала.

Я очень надеялась, что не забыла дома свою спортивную форму и кроссовки, но, к счастью, они оказались в сумке. Бег — единственный вид физической активности, который меня хоть как-то привлекал, так что дома я почти каждый день ходила на ближайший стадион.

Совершенно иной мир развернулся перед моими глазами, когда я выскользнула за калитку. Я словно попала куда-то в волшебное королевство, где царил покой и безмятежность. Даже у бабушки в деревне все куда-то спешили, на кого-то кричали, что-то делали. А здесь словно уменьшили скорость воспроизведения фильма. Люди двигались плавно, общались друг с другом тихо и выглядели опрятно. Никаких грязных шорт и порванных футболок, детей, играющих в лужах, и навоза в центре дороги.

Едва я сделала несколько шагов от калитки, как на меня тут же обратились несколько пар заинтересованных глаз. Это были не враждебные взгляды, а скорее удивленные и заинтересованные, словно у меня было две головы. Было видно, что туристов эти люди видят крайне редко, если вообще видят.

Я медленно побрела вдоль забора по траве, оглядываясь по сторонам. Домики у всех были небольшие, но уютные и красивые, с красивыми заборчиками, расписными ставнями и просторными дворами. Туда-сюда носились кошки и собаки, гоготали гуси, смеялись дети и старики. Привязанные к деревьям козы невозмутимо щипали траву, а мальчишки, сторожившие их, важно насвистывали какую-то мелодию. Все казались такими счастливыми, что я невольно позавидовала их умею любить жизнь такой, какая она есть.