Было как-то неудобно рассказывать это существу, которое смотрит своими человеческими, широко раскрытыми от любопытства глазами и действительно слышит это в первый раз! Алина призналась, что ни разу не была в моем мире, хотя на другие вопросы не отвечала.

Сегодня как раз намеревался рассказ про школу, и я ждала, лежа на кровати и обдумывая с чего начать, пока не придет моя мохнатая ученица. Наверное, не нужно было так думать, потому что, когда земля рассыпалась, на пороге действительно стояла волчица.

Я проглотила подступающий к горлу удивленный крик, стараясь сохранить спокойное выражение лица и напоминая себе, что теперь это и мой мир тоже, пора было привыкнуть к обратной стороне его обитателей.

Алина была не слишком большой, сравнивая, например, с Грегом, рыжей волчицей с бурыми полосками на спине и выразительными карими глазами. Я давно заметила, что глаза у них не менялись, независимо от состояния их тела.

— Привет, — как можно дружелюбнее сказала я, пытаясь подавить дрожь в голосе. — Сегодня у тебя новый имидж.

Волчица прошла мимо и легла возле другой стороны кровати. Я поняла, что сейчас произойдет за секунду до того, как Алина принялась меняться. Я уже видела этот процесс несколько раз, первый из которых был глазами Алека, но все равно не могла оторвать глаз. Нос и уши медленно уменьшались, лапы выворачивались в ненормальные для животных стороны, шерсть редела. Не прошло и десяти секунд, как передо мной уже сидела обыкновенная девочка. Голая, правда.

— А вы всегда голые, когда превращаетесь назад? — со смехом спросила я.

— Нет, блин, наша одежда трансформируется в шерсть, а потом назад, — фыркнула Алина. — Глупости говоришь. Лучше подай мне платье, в твоем шкафу должно висеть, я сегодня занесла, пока Ева водила тебя к себе в комнату на завтрак.

Я выдвинула ящик и вытащила бархатистое оранжевое платье. Алина быстро надела его на себя.

— Школа — это место, где вас тренируют, да? — спросила девушка, когда мы вместе устроились на просторной кровати.

— Не совсем верное слово, вообще-то, — поправила ее я. — Нас там учат. Начиная с первого и заканчивая девятым или одиннадцатым классом.

— Первый класс? То есть, когда тебе год от роду?

— Нет, — с улыбкой покачала я головой. — Мы идем в школу в семь или в шесть.

Алина вытаращила глаза.

— Но вы ведь еще маленькие!

— Нет, совсем не маленькие. Семилетний ребенок почти всегда уже умеет читать и писать.

— У нас такие дети только…

И Алина прикусила язык.

— А чему вас там… учат?

— Вначале математике и русскому языку. Потом добавляется куча наук и иностранных языков.

— Сложно?

— Сложновато.

— Еще бы! У вас ведь так мало времени на изучение такого большого количества материала. Всего девять или одиннадцать лет.

— Ну, я бы не сказала, — усмехнулась я. — Всем наоборот кажется, что они пол жизни в школе проводят. Мало кому нравится ходить туда.

— Вы не любите учиться? — удивленно переспросила Алина.

— Угу. Почти все дети терпеть не могут школу.

— Странные вы какие-то, — покачала головой девушка. — Так мало времени дается на познание мира, а вы еще и не дорожите им.

Я усмехнулась, представив своих одноклассников, если бы они сейчас слышали удивленный тон волчицы.

— Сейчас у нас дети почти весь свой день проводят за компьютерами.

— Расскажи про них, — попросила Лина, но потом смущенно добавила. — Я-то знаю, конечно, но просто то, что говорят нам наставники, слишком сильно отличается от определения, которое может дать обычный человек. Ты, например.

— Мне, если честно, так непривычно объяснять что-то подобное человеку, который никогда не имел с этим дело. Обычно, это я чувствую себя, словно из пещеры вышла, по сравнению со многими одноклассниками.

— Ну, вообще-то, я не человек, — поправила меня Алина.

— А, ну, это да. Но все равно, странно говоритьс кем-то, кто не знает слова Интернет.

— У меня еще впереди! — сказала волчица, и я ощутила нотки обиды в ее голосе. — И я знаю, что такое Интернет. Это всемирная, глобальная система объединенных компьютерных сетей, основанная на маршрутизации пакетов данных и протокола IP.

Я удивленно заморгала, переваривая услышанное и всеми силами стараясь скрыть подступающий смех. Исправлять определение из словаря я не стала.

— Конечно, у тебя еще будет куча времени, — поспешила уверить ее я.

— Я знаю о человечестве еще побольше тебя, вот только знания у меня не те, — грустно сказала Лина. — Это нельзя выучить, не видя на практике. Как я могу узнать атмосферу школы через книгу?

— Пока что для этого у тебя есть я. У меня школьного опыта на всю твою стаю!

Алина рассмеялась, и я продолжила свой рассказ. Я объяснила девочке, как устроена система образования, почему именно с семи лет принято отправлять детей в школу. Потом рассказала про начальную школу и про предметы в средней. Даже немного залезла в Америку и описала их систему выбора предметов. В ответ волчица блеснула знаниями и рассказала про школы в Европе, Азии и Африке. Я с удивлением поняла, что Алина жутная балаболка. Трудно ей, наверное, было игнорировать мои вопросы.

Потом к рассказу снова приступила я. Больше всего молодую волчицу интересовали мои чувства. Когда мне особенно нравилась школа, а когда я просто ненавидела ее. Я долго рассказывала, как я плакала, когда в шестом классе получила двойку по математике, и как радовалась, когда получала зеленый аттестат за отличное окончание девятого класса.

В этот день Алина ушла раньше обычного, хотя рассказ я еще не закончила. Девочке нужно было бежать выполнять какое-то важное поручение старших, знать которое мне, конечно же, было не положено. Но зато меня в первый раз повели обедать не в комнату Евы, а в их так называемую столовую. Как я поняла, это было единственное место, где они собирались вместе и ели, как нормальные люди.

Это была совсем небольшая комнатка, и я удивилась, ожидая увидеть ряды столов, скамеек, отделение, где все это готовилось. Почему-то я представляла, что попаду во что-то вроде нашей школьной столовой, но потом вспомнила, что с электричеством у них здесь некоторые проблемы. Никакого холодильника, никакой плиты. В комнате почти никого не было, только несколько мужчин, крутившихся возле огромного котла, висевшего над кострищем прямо в углу комнаты.

Помещенье было каменным, как и все остальное в этом доме, но почему-то казалось более светлым. И теплым. То ли от котла, то ли от самих оборотней исходило приятное тепло, так что я даже с наслаждением расправила затекшие плечи.

— Да ты проходи, — улыбнулась мне Ева, когда я замерла на пороге. — Чего ты встала, мы не кусаемся. Ну, почти.

И она засмеялась, а я неуверенно улыбнулась в ответ. У волчицы редко было такое настроение, и я пока не научилась правильно реагировать на него.

Пока Ева пошла обмолвиться парой слов со стоящими в углу оборотнями, я стала искать что-то, на чем можно посидеть и раскопала скамейки, спрятанные под столом.

— А ты молодец, ориентируешься, — приближаясь, сказала Ева. — Ты садись, сейчас принесут тебе поесть. То, над чем вон склонились Кайл и Драек на самом деле есть нельзя. Тебя тут по-особому кормят.

— А где вы готовите? — спросила я.

— В основном, на большом костре на улице. Этот только для разогрева.

— А почему бы не провести электричество? — предложила я. — Ну, не знаю, купили бы плиту и холодильник. Или украли хотя бы.

— Нам не нужно этого, природа дает все, что необходимо.

— Но вы не всегда находитесь в волчьем обличье, — заспорила я. — Можно ведь жить, как современные люди.

— У меня язык не поворачивается назвать тех, с кем ты живешь сейчас, людьми.

— И почему это?

— Они слишком заигрались, просто так им это с рук не сойдет.

Я увидела в зеленых глазах Евы злой огонек и вздрогнула. Что, если волки решат напасть на людей за их неуважение к силам природы? Что тогда победит — магия или атомная бомба?