— Пойдем, Женя, твой черед, — с загадочной улыбкой пригласила меня Тина.

Я вдохнула полные легкие воздуха и вошла следом за гадалкой.

Это была маленькая комнатка. Практически в два раза меньше, чем та, в которой мы сидели. Но она была уютная: почти квадратная, с не покрытыми обоями деревянными стенами и с маленьким окошком, завешанным коричневой тканью, так что в помещение царил теплый полумрак. Тут практически не было нормальной мебели: только небольшой диванчик, стоящий в углу, да журнальный столик, заложенный книгами, блокнотами и тетрадями. На стенах висели подсвечники, и я осознала, что здесь не было проведено электричество. Везде, где только можно валялись эзотерические принадлежности, значительно отличающиеся от тех, которые сейчас можно найти в интернет-магазинах. Было видно, что делали их своими руками, от них исходила энергетика владельца, и я чувствовала ее.

На полу, недалеко от сундука со свечами, были разложены карты, и Тина пригласила меня сесть перед ними. Я села по-китайски, не зная, что сказать, потому что для меня эта тишина, в отличие от гадалки, была волнующей.

— Сколько тебе, Женя?

— Семнадцать.

И Тина вытащила семнадцать карт. Не подумайте, я не увлекаюсь картами Таро, но точно знаю, что их должно быть какое-то определенное количество, в зависимости от композиции, и, уж точно, меньше семнадцати.

Карты были большими и сделанными из какого-то прочного картона, даже, можно сказать, из тонкого дерева. На их внешней стороне был нацарапан рисунок: странная палочка, состоящая из двух спиралей, словно ДНК, и ожерелье. Все это обрамлялось красивыми завитками и цветочными фрагментами. В каждом углу был нацарапан символ: прямая линия, как опора, две пересекающие ее линии наверху, одна чуть короче другой, и три маленьких круга в нижней части.

Тина заметила, с каким любопытством я рассматривала карты, и не сводила с меня глаз. Наконец, смущение победило, и я перевела взгляд на картину на стене, где, о боже, сжигали ведьму на костре. Люди столпились вокруг горящей фигуры, а на горизонте виднелись силуэты волков.

— Открывай первую карту, дитя, — разорвал тишину голос гадалки.

Я быстро перевела взгляд на карты и вытянула первую попавшуюся. Голова рычащего льва, а под ним разбросаны опавшие листья. Странный аркан, мне захотелось поскорее узнать его значение.

— Ты будешь одарена большой властью, — задумчиво сказала Тина. — Очень большой властью. Тем ее проявлением, которое доступно только избранным. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Она перевела на меня взгляд, и я невольно опустила глаза. У нее были неприметные темно-карие радужки, но их выражение было каким-то слишком глубоким.

— Властью? — неуверенно переспросила я. — Нет, понятия не имею.

— Ты действительно уверена в этом? Происходило ли с тобой что-то странное в последнее время?

Я едва удержалась от смешка. Странное? Да хоть отбавляй! Я могла бы перечислять до вечера, но вместо этого ответила:

— Нет. Не знаю, о чем вы говорите.

А потом попыталась перевести тему. Повторю еще раз, я не спец, но мне всегда казалось, что символ власти — это Король Мечей. Но лев? Листья? Нет, такого я точно не помнила.

— Разве это вообще символ власти? — немного неуверенно спросила я.

— Знакома с Таро? — удивленно ответила вопросом Тина.

— Совсем немного, — покачала головой я. — Просто никогда не слышала про Льва и Листья.

— И не услышишь, — улыбнулась гадалка. — Это мои карты, я сама их сделала, и все значения тоже мои.

— Ваши?

— Ты так удивилась? Я не считаю карты, которыми увлекается каждый, чем-то значимым в моем мире.

Меня немного задели ее слова, потому что она отнесла меня ко всем остальным. Может, я была обычным подростком, обычной школьницей, обычной подругой и дочерью, но, сидя рядом с Тиной в этой комнате, я чувствовала себя другой.

— А какой ваш мир? — осмелилась спросить я.

— Что ж, раз ты сама спросила…

Тина вдруг разом перевернула оставшиеся пятнадцать карт, и я с ужасом поняла, что на каждой из них изображен рычащий лев и листва под ним.

— Это что, шутка? — воскликнула я, отползая от карт и их хозяйки на несколько шагов.

Мне вдруг стало жутко страшно, буквально все тело сковал страх, а спасительная дверь в одно мгновенье стала казаться неимоверно далеко. Тина смотрела на меня очень внимательно, отчего сердце заколотилось еще сильнее. Черт, какой же дурой я тогда, наверное, выглядела.

— Это все? — нетерпеливо проговорила я. — Можно я пойду?

— Мне нужно сказать тебе еще кое-что, юная Евгения, — голос Тины вдруг приобрел странную силу и переполнял комнату. — Все, что с тобой произошло, все, что с тобой произойдет, — это твоя судьба.

— Поняла, класс!

Это было все, что я могла выдавить из себя, как бы стыдно мне не было. Комната вдруг стала совсем не уютной, а слишком темной и пугающей. Ведьмы, горящие на кострах, ритуальные кинжалы, амулеты, ловцы снов и травы — это все вдруг словно вышло из знаменитых фильмов ужасов.

Когда мой взгляд снова вернулся к Тине, я увидела, что та немного осуждающе качает головой, указывая мне на место, где я сидела. Я с ужасом проследила за ее взглядом, но все-таки заставила себя снова переместиться туда, где была, игнорируя позывы клаустрофобии.

— Не бойся, — покачала головой гадалка. — Ничего плохого не случается в стенах этой комнаты.

Меня пробрал холод, и кожа покрылась гусиными мурашками.

— Почему карты одинаковые? — наконец спросила я.

— Потому что это — твое будущее, — незамедлительно ответила Тина, словно это было само собой разумеющееся.

— И что, карты всем показали такое?

— Разумеется, нет, — фыркнула старая гадалка.

— Это что-то вроде голограммы?

Тина рассмеялась.

— Нет, эти карты действительно показывают будущее.

Заикнуться про электрические провода внутри мне было стыдно, и я перестала спрашивать. Разумеется, родителям Тина показала что-то другое, а иначе мама бы в судорогах вылетела из комнаты и прямиком понеслась бы в Москву. Снова со мной все так! Почему в последние несколько недель я стала ну просто ходящим магнитом для всего ненормального?

Я заставила себя немного успокоиться, твердя про себя, что родители находятся в другой комнате, что нужно только закричать, если что-то случится, и они придут на помощь, откроют дверь и пустят спасительный свет.

— Никогда не бойся своей судьбы, Женя, — улыбнулась Тина. — Она еще преподаст тебе немало нелегких задач, решения которых придется искать не только в голове, но и в сердце.

— Я ничего не понимаю! — отчаянно воскликнула я.

— Мне жаль, правда. Это сложно в самом начале, но вскоре ты поймешь, что некоторые вещи невозможно понимать.

«Поймешь, что нельзя понимать?» — про себя процитировала я, страстно желая сделать глоток холодной воды.

— Мне кажется, я схожу с ума, — наконец произнесла я усталым голосом.

— Ты просто меняешься. Твои мысли, твои чувства, все сейчас выходит за рамки разумного, но ты просто должна плыть по течению. Тебя ждет великая судьба, постарайся просто принимать все, что появляется в твоей жизни. Не пытайся понять, ведь есть вещи, которые должны оставаться неузнанными. Для этого нам и дана жизнь. Ох, малышка, звезды никогда не оставят тебя. Свет всегда будет освещать твой путь.

Я кивнула, не зная, что вообще говорить в ответ на такие вещи. Страх как таковой исчез, и осталось только мутное желание поскорее выйти отсюда. И тут одна из белых свечей, находившихся на сундуке, вдруг вспыхнула и загорелась маленьким пламенем. Сердце подскочило, но я просто не нашла в себе сил на новый прилив паники.

— Вот видишь, — улыбнулась старушка, и от ее теплых слов огонек радостно заплясал. — Как я и сказала. Свет всегда придет, когда тебе нужна будет поддержка.

Я странно посмотрела на женщину, а потом, прищурившись, перевела взгляд на свечу. Ее тонкое пламя то разгоралось так, что освещало почти всю комнату, то почти исчезало. В помещение не было ни ветерка, но оно все равно развивалось, словно танцуя. Через несколько секунд все вокруг растворилось в этом крохотном огоньке, и мне стало невыносимо жарко. С усилием я отвела взгляд, чувствуя, как бисеринки пота скатываются со лба.