Майкл запустил пальцы в жидкую бороденку.

— Условия как сейчас? Полное обеспечение и так далее?

Капитан кивнул.

— Нужно разослать гонцов за помощью. Заручиться поддержкой местных лордов. Запереть крепость, сказать торговцам, что теперь они сами по себе, и готовиться к встрече врага.

Задумавшись, Майкл пристально смотрел на раскинувшиеся на востоке леса.

— Гонцы уже отправлены. Союзники стоят немалых денег, поэтому наша прибыль значительно уменьшится. Мы были в отчаянном положении до того, как получили эту работу, а торговцы — это наш источник наличности. Уж не говорю о моральном аспекте твоего предложения. Мы можем заставить их раскошелиться за предоставленную защиту и поделить деньги с настоятельницей. Уговор есть уговор: все же это ее крепость, но наша сталь.

Капитан тоже уставился на далекие леса. Солнце медленно ползло по небосводу.

— Сдаюсь, — признал поражение Майкл, — если это не что–то слишком очевидное, например больше камней для осадных орудий или воды.

— Я рад, что ты не смог найти ответа, приятель, поскольку голова у тебя варит, а твоя семья отлично владеет военным искусством. И если ты не видишь этого, то, возможно, они тоже не увидят.

Капитан показал пальцем в окно.

— Они? Дикие? — едва слышно спросил Майкл.

Красный Рыцарь потеребил бороду.

— Постоянное патрулирование, Майкл. Постоянное патрулирование. Где–то через шесть часов я составлю из наших копий мобильные патрули и отправлю по всем направлениям, в особенности на восток. Мне нужно лучше узнать местность, снова определить месторасположение врага, а потом мы будем устраивать засады. Нам нужно рассердить и измотать противника и его приспешников до такой степени, чтобы они решили отправиться на поиски более легкой добычи. Если же они рискнут прийти сюда и осадить крепость, то я собираюсь сделать так, что их кровавые следы, или что там у них вместо крови, будут по всему лесу.

Майкл взглянул на свои руки: они дрожали.

— Вы собираетесь покинуть крепость и пойти в земли Диких? — не веря собственным ушам, спросил оруженосец. — Еще раз?

— Если потребуется начинать с лесов, так я и сделаю, — ответил капитан. — Ты думаешь, все наши враги десяти футов высоты и несокрушимы. Я же полагаю, они используют людей в качестве слуг, лучников и охотников, которые настолько мало смыслят в искусстве ведения войны, что я замечаю дым от их костров даже отсюда.

Он положил руку на плечо оруженосца.

— И задай себе вопрос: почему основная часть войск врага находится на востоке?

Капитан посмотрел в окно.

— Гельфред сейчас там, — тихо добавил он.

Майкл присвистнул.

— Благослови святой Георгий. Неужели они прошли мимо нас?

Капитан улыбнулся.

— Отличная догадка, Майкл. Наш враг прошел мимо — награда за приготовления и наш маленький рейд. Но есть одна причина, по который не стоит проходить мимо крепости, и я собираюсь преподать им урок. Если только все это не чертова ловушка.

Оруженосец сглотнул.

— В любом случае, его союзники–люди находятся там — на востоке. Не показывай пальцем. Подозреваю, некоторые птицы шпионят за нами.

Капитан отвернулся от окна.

— В таком случае они знают, что мы делаем! — воскликнул Майкл.

— Да, — с удовольствием произнес Красный Рыцарь. — Иди в трапезную, найди кусок пергамента, напиши мне все свои соображения по поводу стратегии обороны, а потом отполируй доспехи.

Он тяжело вздохнул.

— Но сначала принеси мне вина.

— Я испугался, — выпалил Майкл. — Во время битвы с виверной… Я настолько испугался, что едва мог двигаться.

У него перехватило дыхание.

— Не могу перестать думать об этом.

— Знаю, — сказал капитан.

— Но ведь потом станет лучше, правда? Хочу сказать, я ведь к этому привыкну?

— Нет, — покачал головой Красный Рыцарь. — Никогда. Ты никогда к этому не привыкнешь. Ты будешь дрожать, тебя будет рвать, ты наложишь в штаны, обмочишься, что бы ты ни делал, всегда будет одно и то же. К чему можно привыкнуть, так это к силе страха, приступу ужаса. Ты научишься и сможешь ему противостоять, а теперь принеси мне вина, да и сам выпей пару кружек, а потом вернись к работе.

— Слушаюсь, милорд.

Без конца вниз и вверх по дороге перемещались люди и военная техника, от самой вершины крепости до Замка у моста. Оборонительные орудия на башнях пристреливались, а доверенные капралы отправились с патрулями в рейды по сельским угодьям — чрезвычайно осторожные и внимательные всадники на быстроногих лошадях. На близлежащих фермах быстро отреагировали на гул набата и вчерашние призывы, а жители Аббингтона, самой большой деревни, все как один переехали в крепость; но те, кто жил подальше, прислали только детей, надеясь получить ответы на кучу вопросов. Никто не привозил зерна, если только солдаты его сами не изымали. Патрули отправлялись либо привести перепуганных жителей, либо вывезти фермеров, которые считали, что вояки затеяли обычные учения.

У более зажиточных землевладельцев имелись другие заботы.

— Кто заплатит нам за зерно? — вопрошал крепкий мужчина средних лет с руками лучника и красивыми каштановыми волосами. — Это мое достояние, сэр рыцарь, мои отборные запасы. То, что нам удается сберечь в течение зимы, превращается в золото, когда весной приезжают торговцы. Кто заплатит за это?

С такими вопросами, твердо и спокойно, капитан отправлял к настоятельнице.

На третий день к закату кладовые были до отказа заполнены зерном. И еще один мешок лежал у подножия горы на дороге, ведущей к крепости, где сорвалась и вдребезги разбилась телега. После этого все повозки, едущие вниз или вверх, привязывали веревками к стальным катушкам у ворот, а главные ворота оставались весь день открытыми.

На рассыпанное зерно падали с неба птицы, чтобы полакомиться на неожиданном пиру, а лучники под руководством Гельфреда ловили их сетями.

Крепость была настолько заполнена людьми, что некоторые мужчины и женщины вознамерились переночевать на покрытых соломой каменных плитах, невзирая на вечернюю прохладу. Внутренний двор был освещен множеством факелов, по центру полыхал костер, оранжевый свет от языков пламени которого касался донжона, башен и окон дормитория. Курицы — сотни несушек — носились по двору и горному хребту за воротами. У подножия скалы копались в отбросах порядка двух сотен свиней. Монастырский загон для овец, расположенный рядом с восточной стеной, был тоже переполнен живностью. В лучах заходящего солнца из верхних покоев настоятельницы можно было заметить отблески от доспехов дюжины солдат и стольких же лучников, которые гнали еще тысячу овец из восточных деревень.

Капитан внимательно наблюдал за патрулями, овцами и процедурой закрытия главных ворот. Он проследил за угловатой фигурой Бента, когда огромный лучник менял стражу на донжоне, проходя по всему периметру и расставляя по местам сменщиков. То было необходимое действо, поскольку оно производило впечатление на сельских жителей, которые за всю жизнь не видели столько вооруженных до зубов солдат.

Красный Рыцарь вздохнул.

— Через час девственница лишится невинности, а землепашец проиграет в кости свою ферму.

— Твои мысли поглощены девственницей? — поинтересовалась настоятельница.

— Да нет, мне пока не до столь прозаических забот.

Капитан продолжал наблюдение, на его губах играла улыбка.

— Хочешь сказать, все из–за твоего беспокойства? Должно быть, оно вызвано тем, что на нас до сих пор никто не напал, — заметила настоятельница.

Капитан сжал челюсти и покачал головой.

— Лучше выглядеть круглым дураком, над которым будут смеяться все солдаты в Альбе, чем быть осажденным этими тварями. Я не знаю, где они сейчас или почему они позволили нам укрыть всех желающих. Когда у меня мрачное настроение, я начинаю думать, что под нашими стенами сделаны подкопы или у них здесь куча шпионов… — Он взмахнул рукой, словно отгоняя подобные мысли. — Но на самом деле я могу лишь надеяться, что они знают о нас так же мало, как и мы о них. Позавчера нас было легко застать врасплох, а теперь, если страх не сломит нас, мы сможем продержаться целый год.