Боль привела Шипа в ярость. Боль всегда приводила его в ярость.
И он ответил.
ЛИССЕН КАРАК, НИЖНИЙ ГОРОД — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ
На улицах Нижнего города повсюду лежали трупы.
Капитан вышел из часовни. По обе стороны от него рассредоточились лучники.
Красный Рыцарь скомандовал:
— За мной! Вперед!
Он побежал через площадь, и люди последовали за ним.
Те, кто нес лестницы, повернули на восток и стали пробираться по грудам обломков. Слева и чуть впереди слышался шум боя. Вдруг из темноты появился Анджело ди Латернум.
— Сэр Йоханнес нуждается в помощи, — по протоколу доложил он.
— За мной, — приказал капитан и последовал за оруженосцем. Некогда было разбираться, почему Йоханнес отклонился от запланированного маршрута.
Мощная вспышка озарила небо, подобно взрыву сверхновой звезды. В свете молнии Шипа Красный Рыцарь успел разглядеть, что Анджело ранен в плечо и рана все еще кровоточит. Лучники с ног до головы были забрызганы красным и черным, а сражавшиеся латники Йоханнеса напоминали картину из манускрипта, изображавшую битву между чудовищами и людьми.
— Осторожно! — крикнул он. — Демоны!
Страх пронизал его насквозь. Тем не менее Красный Рыцарь стиснул зубы и, преодолевая ужас, перешел в наступление.
Одна из тварей, увидев его, с нечеловеческой скоростью атаковала. Однако и капитан мог двигаться быстрее обычного человека. Он ударил мечом по топору демона с такой силой, что брызнули искры. Капитан согнулся от дьявольской мощи противника, сделал круговое движение клинком, за которым последовал выпад, и вонзил острие в голову чудовища, поразив мозг.
Не успело тело демона упасть на землю, как он был готов напасть на второго. Тварь повернулась, вперив взгляд прекрасных глаз в Красного Рыцаря. Монстр выбросил вперед когтистую руку, не оставив времени отразить атаку.
Рыцарь рубанул мечом сверху вниз. Демон отшатнулся, источая волны ужаса, как клоп источает смрад. Капитан ощутил позыв к рвоте. Кровь заливала глаза.
«Лицевая пластина открыта. Достал–таки».
Его охватил неведомый ранее страх, тяжелый и леденящий. Демоны отнюдь не были бессмертными, и им пришлось отступать. Не только людская кровь заливала место сражения, но и их. Когда твари удалились на достаточное расстояние, страх отпустил.
Капитан заметил, их было не больше дюжины.
Лучники, застывшие на месте от ужаса, наконец ожили и приготовились сражаться. Последний демон — тот, которого ранил Красный Рыцарь, — отращивал шипы на теле, становясь похожим на дикобраза. Тварь развернулась. Волна страха снова нахлынула на людей, но в следующую секунду все было кончено.
Йоханнес пытался докричаться до своих воинов.
— Стой! — окликнул его капитан хриплым голосом.
К счастью, Уилфул Убийца, стоявший позади, гаркнул «стой» намного отчетливее. Йоханнес остановился.
— Башня! — показал Красный Рыцарь.
ЛИССЕН КАРАК — ШИП
Озлобленный Шип обрушил всю свою ярость. Гармодий видел надвигающийся удар, но не мог его предотвратить. Он понимал, что ядовито–зеленое сияние не оставит от него и следа.
К нему пришло ощущение, что герметическая защита крепости восстанавливается, но ее будет недостаточно.
Силы, питавшие защиту крепости, были невероятны: энергия собралась в нужном месте и приняла удар на себя, частично поглотив, частично отразив и перенаправив силу врага. Поведение было настолько продуманным, что казалось, будто крепостная защита обладала собственным разумом. Как правило, начинающие маги, воздвигая барьеры, стремились отвечать на силу силой. Опытные действовали более изящно — они умели отражать энергию противника, перенаправлять инерцию удара, словно натренированные мечники. Поэтому большинство сигилов уничтожить было достаточно просто, но только не эти…
В момент отчаяния старый маг подумал: «Кто же все–таки построил все это?»
Древние защитные барьеры крепости сумели смягчить удар, но не полностью. Остаток разрушительной мощи хлынул в щели, как воды реки через плотину.
Гармодий вскинул руку.
Ему на помощь успела прийти настоятельница, она остановила поток прямо возле стены, на которой они стояли, и направила обратно, туда, откуда он был призван.
Она мысленно обратилась к Гармодию, положив руку тому на плечо.
«Я ничего не знаю о магических войнах. Впусти меня», — попросила она.
Через настоятельницу он почувствовал певших в часовне сестер. Их сила подпитывала женщину, но не напрямую. Тут прослеживалась какая–то более тонкая связь.
В каком бы тяжелом положении они ни оказались, Гармодий не мог не восхититься великолепием всего сооружения. Крепость, сигилы, монахини, поддерживавшие силу сигилов, невзирая на свои ограниченные возможности.
И в очередной раз он задался вопросом: «Кто же все это построил?»
Затем он взял призрачную руку настоятельницы и провел ее через бронзовые двери своего Дворца, словно жених — невесту.
«Добро пожаловать», — произнес он.
Здесь, в эфирном пространстве, она выглядела более юной и менее набожной. Вдруг Гармодия посетило странное воспоминание. В нем он видел эту же женщину в охотничьей одежде: она стояла в покоях его учителя, нетерпеливо поигрывая плетью в руке, пытаясь уговорить того отправиться на конную прогулку.
Он отогнал воспоминание. В эфире подобные вещи становились зримыми, поэтому настоятельница тоже увидела всплывший в его памяти образ и улыбнулась.
«Худший роман в моей жизни, — с грустью заметила она. — Он никогда не выезжал на охоту, не любил ездить на лошади, никогда не танцевал, постоянно опаздывал, давал всяческие обещания, которые потом не сдерживал. Я очень хотела быть с ним, и вот к чему это привело. Некоторые грехи так просто не смоешь. — Она развела руками. — У тебя здесь красиво».
От комплимента Гармодий залился краской, словно юнец. В эфире время не имело никакого значения, торопиться было некуда.
«Ты что–нибудь подозревала? — осторожно начал он. — Когда он начал меняться?»
Настоятельница удобно устроилась в большом кожаном кресле. На ней были сапоги и юбка для верховой езды, настолько пышная, что закрывала даже подлокотники.
«Кое–какие догадки, но ты же ведь сам знаешь, в зрелом возрасте непросто принять подобные вещи, — произнесла она счастливым голосом. — Ах, молодость…»
Она откинулась в кресле.
«Ты наверняка не раз задавал себе тот же вопрос».
«Я многие годы провел под воздействием его чар, — ответил Гармодий. — Но ты права, теперь я думаю об этом. Почти постоянно».
«Мне известно, что за несколько месяцев до битвы при Чевине ему открылось нечто. Нечто страшное. Много раз я пыталась вызнать, что же это, но он лишь улыбался и говорил: тебе не понять, ты к этому еще не готова».
Гармодий скривился: «А мне и этого не говорил».
«Но теперь мы оба знаем, что он от нас скрывал».
В эфире хранить секреты было невозможно.
«Да», — подтвердил он.
«Все члены ордена Святого Фомы знают, что зеленая и золотая энергии одинаковые. Ричард был глупцом и рассматривал все через призму белого и черного. Что и делает до сих пор. Невероятный ум, потрясающая сила и никакого здравого смысла. — Она вздохнула. — Довольно болтовни. Мой дом ровняют с землей. Научи меня использовать силу, чтобы мы смогли его остановить».
«Ничего сложного в этом нет, — ответил он. — Но лучше, если ты просто будешь подпитывать меня силой, а я стану ее направлять».
Спустя мгновение, поскольку время в эфире текло совершенно иначе, они стояли на балконе огромного Дворца Гармодия и осматривали материальный мир.
Глазам старого мага Шип представлялся зеленым маяком. Гармодий направил руку настоятельницы на то, что некогда было ее возлюбленным.
Она наполнила его силой.
А он выстрелил лучом пламени.
ЛИССЕН КАРАК — ШИП
Впервые Шипу пришлось возвести защитные барьеры. Бушевавшая в нем злоба утихла, и он отдал должное Гармодию: его атака внушала уважение, и это чего–то да стоило.
