Питер не останавливался. Выстреливший в Скадаи человек споткнулся об ноги своих товарищей, и бывший раб ринулся на него. Он полностью сосредоточился на рыжеволосом здоровяке в превосходной кольчуге, чуть поблескивавшей среди лесных теней. На нем был стальной воротник, называемый горжетом, и длинные кожаные перчатки.

Питер разинул рот и завопил. Мужчина откинул лук и выхватил меч. Между ног бывшего раба прошла стрела, наконечник рассек кожу внутренней стороны бедра. Юноша резко прикрылся щитом и подался вперед, щит выдержал удар меча, тогда своим коротким клинком он с силой ткнул мужчине в лицо. В разные стороны полетели зубы, был поврежден глаз. До того как человек успел отвернуться, Питер метнул кинжал, но тот пронесся мимо головы. Тогда, перехватив лезвие рукой со щитом, Питер прижал клинок к горлу человека и стал с усилием водить им туда–сюда, пока через кольчугу и стальной горжет не сломал трахею.

Умирающего прошили стрелы — десять, выпущенные его же товарищами. Стреляли, надеясь поразить Питера. Но он молниеносно развернулся, прикрывшись телом врага, и все предназначавшиеся ему стрелы попали в рыжеволосого.

Тот выскользнул из рук Питера и умер еще до того, как грохнулся оземь. А юноша отбросил длинный кинжал и наклонился, чтобы поднять из травы огромный меч своего бывшего противника. Ликуя, Ота Кван закричал, и его крик подхватили все остальные.

Священник Пол Маклаклан погиб просто отвратительно, поскольку мечник из него был никудышный: один из раскрашенных дьяволов пробил его защиту и рассек лицо, потом придушил и прикрылся его телом, как щитом.

Больно было видеть столь нелепую смерть товарищей, особенно в бою один на один с почти обнаженными людьми. Это угнетало. С другой стороны, рассудил Гектор, у врага потери просто колоссальные. Во всех историях говорилось, что пришедшие из–за Стены крайне редко это допускают, а его люди убили уже пятьдесят или даже больше человек. И их раскрашенного красным лидера не стало. Надо отдать священнику должное, это он его пристрелил. Гектор усмехнулся, окинув взглядом стоявших рядом с ним мужчин.

— Мы все достойны лучшей смерти, чем он, — сказал горец.

— Чертов Пол, — выругался Ранальд.

Дикарь вздумал снять со священника скальп. И горец тут же выстрелил в раскрашенного ублюдка. Тот завопил.

Гектор вскинул над головой рог, так чтобы все оставшиеся в живых воины приготовились.

— Мы должны прорваться и возвести стену из щитов вон там, — велел он. Отступать дальше, туда, где открытое пространство, было неразумно.

Воодушевившись успехом, пришедшие из–за Стены атаковали вновь. И его люди пустили в ход последние стрелы. Гектор видел, как враги сразу же бросились на землю. Если бы за спиной все еще продолжался лес, он отступил бы дальше. Но лес кончался. За ними был длинный, усыпанный дикими цветами луг.

Он поднес к губам рог и протрубил сигнал. Все оставшиеся воины побежали к нему. Лишь несколько вражеских стрел полетело в их сторону. Особо медлительных Гектор ждать не стал. Когда рядом с ним оказалось достаточно горцев, чтобы сложить песню, он рванулся вперед.

Храбрости у Питера сильно поубавилось. А вот у Ота Квана, похоже, нет.

Он вскочил с земли и помчался вперед, несмотря на то что сэссаг, склонившийся над трупом рыжеволосого мужчины с ножом в руке, поплатился за это жизнью.

— Готе онах! — проревел чернокожий воин.

Но остальные предпочли остаться на месте.

Питер едва мог дышать. На скоротечный бой с рыжеволосым горцем ушли все его силы, энергия и мужество. Он просто хотел прилечь и заснуть. Рана на ноге болела, и Питера беспокоила ее глубина.

Пока Ота Кван стремглав несся вперед, облаченные в кольчуги воины протрубили в рог. Питер усилием воли заставил себя последовать за чернокожим мужчиной. А когда обернулся, увидел поднимавшихся из травы Скахаса Гахо и Брэнта. Они помчались за ним, как и еще десять человек, а он изо всех сил бежал за Ота Кваном.

И вдруг, к немалому удивлению сэссагов, их враги ринулись в атаку, не парой человек, а единым клином, ударившим по центру. Питер находился справа, но слишком далеко, чтобы дотянуться до крайнего горца — клин промчался мимо, пока он раздумывал, что делать дальше. Позади него в лесу послышались крики.

Ота Кван продолжал бежать, и Питер подумал, что тот даже не заметил атаки врага, но все равно последовал за ним. Скахас Гахо наклонился и снял скальп с рыжеволосого мужчины.

Гектор не чувствовал усталости, не был ранен, и первая группа пришедших из–за Стены погибла от его клинка ровно за столько, сколько ему потребовалось, чтобы трижды прокричать боевой клич. Остальных перебили так же быстро, и его клин оказался в одиночестве посреди леса.

Сущность ведения любой войны заключается в том, чтобы вынудить противника сражаться, выкладываясь по полной, в надежде, что он оплошает. Этому закону следовал его отец и, конечно же, он сам. Поэтому горец не стал останавливаться и возводить стену из щитов.

— За мной! — проревел Гектор и побежал дальше.

Дальше и дальше.

Пришедшие из–за Стены были быстрее, но значительно уступали погонщикам в физической силе, а особенности рельефа местности и невезение — растяжения мышц и ранения — оставили их на милость безжалостных, закованных в броню горцев. Только вот у горцев этой самой милости не наблюдалось. Поэтому каждые сто шагов гибли десятки сэссагов.

Гектор продолжал мчаться вперед, его грудь поднималась и опускалась, ноги горели. Любая пробежка в кольчуге требовала невероятных усилий. А пробежать в кольчуге пятьсот шагов — изнуряющее испытание, почти за гранью возможного. Большинство его людей держались рядом. Те, кто останавливался, умирали.

Пришедшие из–за Стены спасались бегством, но, даже охваченные паникой, они неслись, словно стая ласточек или рыб. Те, кому ничего не грозило во время наступления горцев, пришли в себя первыми, и между деревьями замелькали стрелы.

— Не останавливайтесь! — крикнул Гектор, и его люди бежали за ним из последних сил.

Мальчишка–сэссаг споткнулся о корень дерева и упал, и Ранальд одним взмахом отрубил ему голову.

Дальше и дальше.

Наконец Гектор остановился. Он оперся на рукоять своего огромного меча, пытаясь отдышаться.

Ранальд взял его за закованный в броню локоть.

— Вода, — произнес он.

На расстоянии длины сарая они обнаружили тело юного Клипа, фермера из Дормлинга, прижатого мертвой лошадью и с перерезанным горлом. Потом вышли к броду, который предстояло преодолеть. В воздухе снова засвистели стрелы пришедших из–за Стены. Когда Гектор перешел реку и выиграл им всем небольшую передышку, с ним осталось около тридцати человек. Люди напились воды и спрятались за деревьями. Те, у кого еще были стрелы или кому удалось подобрать их, стати тщательно выбирать себе цели — и все началось сначала.

Ранальд почесал бороду. Стрела попала ему в грудь — правда, его прекрасную кольчугу не пробила, но сломала ребро, и ему было трудно дышать.

— Эта пробежка достойна песни, — сказал он.

Гектор кивнул.

— В любом случае мы увели их назад на целую милю. Когда они перейдут через реку, чтобы добить нас… Дональд будет далеко. Если бы я не велел парням рассредоточиться, мы бы смогли их победить?

Ранальд сплюнул кровью.

— Не-а. Они слишком осторожные, да и недостаточно мы их перебили. Гектор Лаклан, для меня честь быть знакомым с тобой. — Горец протянул руку кузену, и Гектор пожал ее. Не кори себя, приятель… Полагаю, там в лесах пять сотен этих недоносков. Так или иначе, если ты заделал той девчонке мальца — у него будет целое состояние и пятьдесят хороших воинов, чтобы начать все сначала.