Сэр Джон поручил ему командовать отрядом арбалетчиков, состоявшим из членов городских гильдий. В разноцветных одеждах они все были слишком заметны. Больше всего выделялись красный и синий — цвета меховщиков, самой крупной гильдии Альбинкирка. Можно было бы посмеяться над тем, что он, кузен императора, руководит группой арбалетчиков незнатного происхождения. Возможно, это бы его развеселило, однако…

Они появились в лучах вечерней зари, прямо на закате. Создавалось впечатление, что в полях кишат насекомые. Без единого сигнала или команды ирки поменяли направление и понеслись прямо на городские стены. Сэр Алкей ничего подобного и представить себе не мог. Среди врагов были демоны, дюжина или даже больше, стремительные, грациозные, стройные и смертоносные. Они просто взбегали по стенам наверх.

Стрелки разряжали и разряжали арбалеты в несущуюся на них орду, а он сновал за их спинами между зубцами крепостной стены, бормоча что–то ободряющее и умоляя проявить стойкость. Он знал, как командовать, но никогда прежде этого не делал.

Первая волна почти захватила стену. Сразу же появился демон и начал убивать арбалетчиков. По чистой случайности его огромный меч отскочил от нагрудника работавшего по найму оружейника, и его товарищи утыкали болтами кровожадное чудовище. Пока умирало, оно успело захватить с собой на тот свет еще четверых, и все же вид мертвого демона несколько воодушевил меховщиков.

Они отбили вторую волну, демоны стали более осторожными и нападали со спины. Алкей попытался заставить арбалетчиков стрелять по ним из укрытия, но из этого ничего не вышло, людям приходилось сражаться с теми, кто представлял непосредственную угрозу.

К нему подошел глава гильдии, тяжело оперся на боевой топор, поскольку прекрасно знал, что не стоит напрасно тратить драгоценные силы, и отдал честь.

— Милорд, — обратился он, — у нас заканчиваются болты. У каждого из парней осталось всего по двадцать штук.

Сэр Алкей зажмурился.

— Где нам взять еще?

— Я надеялся, вы знаете, — сказал гильдиец.

Рыцарь отправил гонца, но ответ ему и так был известен.

С третьей волной атаки чудовищам все же удалось забраться на стены у них за спиной. Они слышали, что враги прорвали оборону. К шуму сражения примешались пронзительные крики, и его люди стали оборачиваться.

Он жалел, что рядом нет его оруженосца — ветерана пятидесяти битв. Этот человек погиб, защищая его, когда они попали в засаду, и теперь ему не с кем было посоветоваться. Сэр Алкей сжал челюсти и приготовился достойно принять смерть.

Он снова прошел вдоль стены. Тени вытягивались. Порученный ему отрезок составлял сотню шагов — Альбинкирк не был маленьким городом, даже с точки зрения сэра Алкея, побывавшего в самых больших столицах мира.

Рыцарь остановился, когда увидел, что трое арбалетчиков развернулись к стене спиной и уставились на город.

— Смотреть вперед, — рявкнул он.

— Дома горят! — воскликнул какой–то болван.

Еще больше людей обернулось, и он тут же их всех потерял. Словно из–под земли на стене возник демон. Он перетекал, как жидкость, двигаясь между ними и вокруг них, с двумя зажатыми в когтистых руках топорами — и пока Алкей застыл на месте, чудовищная лапа нанесла удар, располосовав грудь и живот пятнадцатилетнему парнишке, на котором не было нагрудника.

Презрев страх, Алкей бросился в атаку. Рыцари Мореи тренировались противостоять подобным существам, а чувство страха было ему и прежде хорошо знакомо. Сэр Алкей бежал прямо на противника с оружием наготове…

Демон атаковал первым. Он был намного быстрее и задел топором руку рыцаря. У кузена императора была отличная подготовка, поэтому удар он сумел отразить почти полностью, лишь малую часть принял на себя пластинчатый доспех. И тогда он развернулся.

Чтобы оказаться лицом к противнику, демону тоже пришлось развернуться. Резкий рывок от бедра занял меньше секунды, и Алкей вскинул боевой топор непосредственно из защитной стойки, как мальчик, пронзающий вилами сено, только раза в два быстрее.

Рыцарь был ошарашен не меньше демона, когда его оружие врезалось в переднюю лапу чудовища, сжимавшую топор, и разрубило ее. Брызнул ихор, а конечность вместе с клинком упала на настил. Демон рубанул левой, крутанулся и нанес удар нижней лапой. Все четыре когтя проткнули нагрудник сэра Алкея, но ни один не пробил кольчугу и стеганку. Но рыцарь не смог удержаться на ногах.

И тогда в демона ударил арбалет. Не болт, а само оружие, брошенное перепуганным арбалетчиком. Расшвыряв защитников, чудовище вскочило на стену и прыгнуло вниз.

Алкей поднялся. Его боевой топор все еще был зажат в руке. В течение нескольких мгновений он гордился собой, а затем осознал, что город за ним полыхает. Рядом на стене появились еще два демона, стрелы ирков засвистели повсюду. Но что еще хуже, они летели и со стороны города.

С ним было около дюжины человек, включая ошалевшего мужика, ударившего демона арбалетом. Были и глупцы, решившие покинуть стену и побежавшие к себе домой.

Сэр Алкей покачал головой и выругался. Они были окружены, половина его людей погибла, а вокруг стремительно темнело.

Рыцарь принял решение.

— За мной! — приказал он и побежал вдоль стены.

Он направлялся к замку, возвышавшемуся на западном конце города над рекой и обнесенному защитными стенами. Город пал. В нем не осталось ни единого места, чтобы удерживать оборону.

Когда он чуть замешкался, чтобы отдышаться, то увидел пылающий Альбинкирк. Улицы заполонили Дикие. В отсветах пожаров он без труда различал ирков — маленьких, с похожей на кору деревьев кожей и дьявольскими чертами — и боглинов с кожаными торсами и странными сочленениями рук. Когда–то он изучал их изображения. Его готовили к этому зрелищу, но все же оно больше походило на ночной кошмар. Сэр Алкей снова побежал вперед, за ним последовало полдюжины арбалетчиков. Остальные, несмотря на его предостережения, двинулись в город. Один человек погиб недалеко от них, боглины вместе с еще более страшным чудовищем разорвали его на части и пожирали.

Рыцарь увидел реку и замок, но следующий участок стены был заполнен врагами, а внизу дела обстояли еще хуже. В стороне от бушевавшего пламени он заметил отряд копейщиков, которые до сих пор удерживали одну из городских улиц, и толпу обезумевших от страха беженцев, наседавших за их спинами на ворота замка.

«Непрошеные, — пронеслось у него в голове. — Самое время оправдать свои шпоры».

— Я пойду первым, — обратился он к арбалетчикам, — и атакую их, вы следуйте за мной и убивайте всех, кто проскользнет мимо меня. Ясно?

Ему страстно захотелось выпить кружку вина, сыграть на своей любимой лире и почувствовать под ладонями женскую грудь.

Рыцарь вскинул боевой топор.

— Кирие элейсон[49], — пропел сэр Алкей и бросился в атаку.

Впереди было около шестидесяти боглинов. Слишком темно, чтобы сосчитать точнее, да и не столь важно. Он врезался в них, застав врасплох. Первый погиб, а потом все пошло наперекосяк. Его топор застрял в боглине: лезвие попало чудовищу в подмышку, и он перевалился через стену вместе с бесценным оружием Алкея.

Его тут же окружили. Привычным движением он выхватил из ножен кинжал — кузен–бастард императора не протянет долго при дворе, если в совершенстве не овладеет искусством обращаться с кинжалом, независимо от того, одет он в доспехи или нет.

Боглины толпой накинулись на него, он оказался погребен под их телами, при этом каким–то чудом все еще оставался на ногах. Правой рукой, сам не зная как, он принялся колоть и тыкать, не разбирая куда.

Страшный удар вытолкнул его вперед, споткнувшись, он сделал несколько шагов, раздавив пару боглинов, и внезапно испугался, что сейчас упадет со стены. Ужас придал ему сил, рыцарь согнулся и почувствовал, как закованная в сталь спина врезалась в зубчатый край. Ему удалось освободить руки, и он сосредоточился на том, чтобы избавиться от пытавшейся вскинуть забрало твари. И вдруг она тоже исчезла, и Алкей оказался свободен.