Стронцвет стиснул зубы, скрывая боль, спешно поклонился и побежал выполнять полученные указания.

Волербус же проломил в стене дыру, образовав что-то вроде тоннеля на другую сторону Шадоурока, и отправил бывших пленниц в сопровождении дартгротов на волю. Женщины сперва даже не хотели уходить, опасаясь, что Волербус расправится с ними, когда они приблизятся. Но желание свободы, в конце концов, победило страх и они, опрометью миновав стоящего подле входа Волербуса, бегом покинули злобный чертог. Лишь после этого рок-менестрелю пришло в голову, что следовало посторониться, видимо, новая энергия, основанная на злобе, нивелировала хорошие манеры…

Волербус остался в коридоре с двумя дартгротами и двумя герддронами из эскорта и тут же не преминул разломать их на куски, предварительно оторвав всем четверым головы и пообломав дартгротам крылья.

Теперь, когда он освободил пленников и разогнал гильдийцев, ему оставалось только ждать прибытия фаворитов Гиртрона, чтобы расправиться и с ними. К слову сказать, гонцы, посланные Стронцветом по приказу Волербуса, уже достигли Фаур-Каста и Шэугкан с Визиронтом, ничего не подозревая, отправились в Шадоурок…

Нового короля Фаллен-Граунда Вильвильерентэ Сано, по-правде сказать, немного смутила вся эта история с вызовом к Гиртрону его основных полководцев, но он рассудил, что это их личные дела и ввязываться не стал, логично опасаясь перечить королю Свиртенгралля.

Прошло ещё несколько дней. Волербус провёл всё это время бездумно шарахаясь по бесконечным коридорам и покоям Горы Теней. Имена братьев Ариллии, что сыскал по его приказу Стронцвет, он уже получил, бережно запрятав листок с ними в рукоять своего «рокерского» меча. Но сразу отправиться за их головами он не мог, хотя ему и не терпелось, сперва нужно было дождаться фаворитов и довершить свой план. Поэтому Волербус просто ждал. То спал на троне под самым пиком, то спускался в котловину подземного дворца, где некогда вершили свои гнусные дела гильдийцы Свиртенгралля, и начинал остервенело крушить тёмные алтари и прочую атрибутику чудовищного культа. Горная крепость совершенно опустела, только местами ещё мелькали сгорбленные фигуры существ, напоминающих Дора из Гленнвудского трактира. Волербус, поработив энергию, силу и даже тысячелетние знания демона сновидений, теперь уже точно знал, что эти существа не просто так лазили по котловине. Они углубляли катакомбы, чтобы приблизиться к лавовым рекам начинающего пробуждаться вулкана, дабы добыть тепло, так необходимое дартгротам и герддронам Фаур-Каста.

В очередной раз придя в котловину подземного дворца, Волербус решил, что горные работы, проводимые Гиртроном, могут сослужить и ему неплохую службу, но это уже было вторым шагом. Сперва нужно было дождаться фаворитов. Однако он тут же вызвал к себе Стронцвета и приказал ему разослать гонцов по всем окраинам Шадоурока с приказом, чтобы все герддроны и дартгроты в дозоре, а также их патрульные отряды бросали все дела и спешно возвращались в крепость. Прибывающих воинов Волербус приказал концентрировать в котловине подземного дворца, дабы «они набирались энергии»…

Стронцвет за это время уже дважды излил в окружающее пространство все известные проклятия и пошёл на третий круг. Коготь зловредного Волербуса заставлял его чувствовать себя жалким червём, рабом и ничтожеством. А после славы главного чародея Свиртенгралля и любимчика Демона Сновидений такое положение было вдвойне оскорбительным. Ненависть к новому странному воплощению Гиртрона, злоба, ярость и униженность — всё смешалось в его тёмной душе. Стронцвет всё время пытался выйти на энерговолну чудовища-завоевателя, прощупать там остатки прежней энергии рок-менестреля, но ничего не выходило. Он просто понять не мог, как это обычному человеку с Земли удалось впитать и поработить силу целого Гиртрона. В очередной раз терпя поражение в энергоборьбе, он снова проклинал Филлерста, но поделать ничего не мог. Вызванные им из Шэугленн помощники тоже почему-то не спешили появиться, возможно, они уже были в Шадоуроке, но просто не решались подойти близко к Волербусу, дабы тот не рассекретил их. В такой ситуации колдуну тоже оставалось только терпеливо ждать, что он и делал.

К утру очередного дня, когда Волербус ещё спал на троне под пиком Горы Теней, дверь в залу раскрылась. Волербус тут же вышел из дремоты и пристально посмотрел в сторону входа: за раскрывшимися створами показалась высокая стройная длинноногая красавица в лёгкой броне, на голове у неё сверкала тиара, из-под которой шёлковым водопадом струились длинные антрацитовые волосы.

— Не может быть! — вскричал Волербус. — Женщина в Шадоуроке?! Я же приказал убрать всех людей! — фара на мече его вспыхнула лимонным огнём, выбросив в сторону двери ярый луч.

Вошедшая сделала несколько шагов вперёд, чтобы свет от фары пролился ей на чело, и тут Волербус сообразил, что перед ним не человек: то была чёрная наездница из когорты проклятых. Действительно, воительница оказалась ещё более красива, чем о них рассказывали.

— А, — протянул Волербус, — герддрон в юбке… Чего тебе надо?

— Прибыли ваши фавориты, мой король! — ответила воительница. Голос её оказался под стать лицу, глубокий, чарующий, обволакивающий как мёд. Казалось, что таким голосом говорит сама любовь…

— Стронцвет подослал? — догадался Волербус, спрыгивая с трона и приближаясь к деве.

— Чёрной магии властитель велел мне развлечь моего короля, — подтвердила воительница, принявшись искусно ласкать торс Волербуса своими шелковистыми руками.

Волербус невежливо отстранил деву и громогласно расхохотался:

— Не мытьём так катаньем? — он снова загоготал. — Соблазнить меня хотели! Да я теперь покруче вас всех вместе взятых! Чары на меня не действуют! — он пристально посмотрел красавице в глаза, ожидая увидеть там страх и смятение от того, что он раскрыл её грязные планы, но воительница была невозмутима как камень.

— Как прикажет мой король! — ответила она спокойно.

— Ах, да, — Волербус осёкся, — вы же тоже ни фига не чувствуете… А вот коготь мой — чувствует!

Тут же откуда-то из коридора раздался истошный вопль колдуна, перемежаемый отборной бранью — коготь Волербуса сразу же проучил пройдоху за эту шалость, безжалостно впившись ему в шею.

Волербус снова расхохотался.

— И ещё, чтобы впредь не хотелось! — он шевельнул пальцем, с которого отломал тот самый коготь, и из коридора снова донёсся дурной вопль Стронцвета. — Теперь будет знать!

— Как прикажет мой король! — повторила воительница.

— Проводи моих фаворитов в холл при Зирвельдонских вратах по одному. Сперва пусть войдёт Визиронт и ждёт меня, Шэугкан же должен остаться с той стороны входа за пределами крепости, ясно?

Воительница кивнула.

— А вас, ну в смысле, из проклятой когорты, тут много? — Волербус приблизил своё лицо к лицу воительницы.

— Три сотни с лишним, — ответила та.

— Тогда у меня к тебе будет ещё одно поручение, — Волербус прижал губы к её уху и что-то прошептал.

— Будет исполнено! — воительница склонила голову в знак повиновения и удалилась.

Стронцвет слышал разговор и уже догадался, что именно задумал Волербус, но помешать ему был не в состоянии. Волербус должен был потерять много времени и ещё больше энергии, занимаясь Шэугканом и Визиронтом и, значит, у колдуна был последний шанс на бегство. Стронцвет поспешил к винтовой лестнице, ведущей через все уровни крепости и начал спешно спускаться по ней, собираясь сбежать, но коготь-контролёр тут же впился ему в шею. Колдун повалился на пол и принялся барахтаться, пытаясь мысленно отказаться от затеи бегства, но коготь на это как будто не реагировал. Лишь когда сзади подошёл Волербус, контролёр успокоился и позволил Стронцвету вздохнуть свободно.