Брелов попытался начать медитацию, но это не очень вышло, оказалось, что, выйдя, тень его унесла с собой приличную часть внутренних энергий, превратив, некогда наполненного до краёв музыканта, почти в совершенно пустой сосуд… Видя, как неумолимо приближается к нему его же собственное естество, видя, сколь отвратительны все его тёмные стороны, Брелов начал судорожно перебирать всё, чем ещё владел, отыскивая внутри своего личного мирка даже, казалось бы, совершенно затерянные предметы…

Вот первый поцелуй, её звали Аллой, русая, трогательная девчонка, вот первый аккорд, которому научил его друг ещё в университете, а вот какой-то отвратительный ночной кошмар, навеянный не иначе как самим Гиртроном…

Да, барахла здесь было много, и щемящих сердце чудесных вещей тоже имелось, но ничего из того, чем можно сражаться… Брелов ощутил бешеную злобу и ненависть ко всему вокруг и больше всего к самому себе, ненависть та была такой сильной, что напугала даже самого рок-музыканта…

— Вот оно! — вдруг сообразил Брелов, резко вскакивая на ноги. — И как это я сразу не сообразил?! — конечно, как он мог забыть о собственной злобе, что терзала его столько лет, быть может, пришло наконец время использовать и её в правильном направлении, если такое в принципе возможно… Что ж, самое время проверить!

Брелов решил схитрить, прекрасно понимая, что эта мысль станет тут же известна его тени, и прикинулся раненым. Он склонился над камнями парапета и изо всех сил навалился на рукоять меча, упёршись лезвием в камень циферблата так, чтобы лезвие наподобие пружины согнулось в противоположную сторону. Теперь главное было забыть про это и попытаться расслабить тело, но сделать это за одну секунду…

Тень оказалась уже рядом: антрацитовый Брелов с шелестом ветра подлетел вплотную, готовясь обрушить занесённое лезвие меча на Брелова настоящего…

Медитация сработала, мышцы рок-музыканта мгновенно обмякли и он начал падать в сторону… Тень рубанула мечом, но промахнулась, ведь она не могла знать куда именно упадёт Брелов, поскольку он и сам этого не знал! Тут меч менестреля сыграл, распрямляясь как пружина, и подбросил своего хозяина вверх и в сторону атакующей тени.

В этот момент Брелов мгновенно сконцентрировался и, устремив разъярённый взор на тень, проклял её на всех известных ему языках. Ненависть зашумела в ушах, заглушая неистовый вой ветров, злоба напитала вены, да так, что они вздулись пуще прежнего… Брелов с неистовым воплем взмыл над циферблатом, и, что-то прорычав, изо всех сил ударил мечом свою же тень, вложив в этот удар всю ненависть и злобу, что копилась в нём годами…

Раздался оглушительный грохот, небо сотрясла целая серия молний, тень пошатнулась и полетела назад. Задумка удалась на славу! Удар оказался таким мощным, что тень улетела на противоположный край часов. Брелов приземлился в нескольких метрах от своего чёрного двойника и поспешил добить поверженного врага: он ринулся вперёд и начал со всей дури крушить валяющегося на склоне противника.

Но чем дольше и чем сильнее бил он мечом, тем сильнее становилась и его тень. В какой-то момент, накаченная неизвестно откуда взявшейся энергией, тень отшвырнула своего хозяина как невесомую пылинку и кинулась в контратаку.

— Семь часов! — крикнул Силий снизу, указывая новое положение противника.

Брелов мгновенно сориентировался и успел отразить очередной удар антрацитового меча, но в момент манёвра, рок-музыкант неудачно подставил лицо и, словно специально, брызнувшая из чёрной фары меча двойника угольная пыль в мгновение ока забила ему глаза. Последнее что он заметил, это была какая-то вспышка ослепительного жёлтого света и дальше вокруг повис мрак.

Брелов ухитрился всё-таки откатиться немного в сторону и выйти с линии атаки, он вскочил на ноги и, поняв, что ничего не видит, принялся судорожно тереть уязвлённые глаза…

Он изо всех сил вслушивался, надеясь, что Силий вновь подскажет ему угол атаки противника, но голоса Арбитра Стихий слышно не было. Брелов на ощупь двигался по кругу циферблата, одной рукой старательно очищая очи от зловредной пыли, а второй, с зажатым в кулаке мечом, водил из стороны в сторону. Пытаясь, таким образом, защититься от возможной атаки или хотя бы понять, откуда ждать опасности, если тень наткнётся на лезвие в момент удара.

Трудно сказать, сколько точно времени рок-менестрель кружил по старинному циферблату, пока слёзы наконец не промыли его глаза от пыли. Тогда Брелов, всё ещё неистово щурясь, приоткрыл один глаз и с удивлением увидел, что его тень тоже бродит, словно оглушённая, раздражённо растирая глаза обеими руками! Это было непостижимо уму, но тень, так ловко атаковавшая его, получила точно такие же повреждения!

Брелов недоумевал, и лишь Силий и отряды герддронов, что наблюдали за поединком с почтительного расстояния, смогли заметить, как в момент, когда в глаза рокеру полетела пыль, фара на его мече выбросила жёлтый луч, точно также поразив глаза теневого воина.

Когда Брелов ощутил, что снова может видеть, и тень напротив стала приходить в себя, рокер всё понял. До Брелова наконец-то дошло, что всё получается так странно, но именно так, потому, что он борется с самим собой, а у себя выиграть можно только если твой противник проиграет, чтобы выиграть у себя — надо себе проиграть!

Брелов пытался одолеть себя ненавистью, но тем лишь взрастил силу своей тёмной половины и получил достойный ответ, соответствующий заданному вектору зла, чего же ещё можно было ожидать?! Всё закономерно, и нужно срочно искать новую тактику!

Брелов распрямился, отбросил меч в сторону и уверенным шагом двинулся прямо на свою тень. Тень, по идее должна была бы сделать то же самое, но ведь всем известно: наша злоба может ранить нас и тогда, когда мы оставляем зло и бросаем оружие. Теперь получилось именно так: тень ринулась вперёд, замахиваясь клинком, и, через мгновение, когда они встретились с хозяином в центре старинного циферблата, изо всех сил рубанула рок-музыканта сверху вниз, вероятно, рассчитывая сделать из него, и без того раздвоившегося, ещё двух новых Бреловых. Но получилось совершенно иначе…

Меч рассыпался в пыль, едва соприкоснулся с волосами Брелова, и тут же тенью скользнул к отброшенному клинку, заняв подле него определённое Создателем место. Лицо теневого двойника Брелова тут же исказила гримаса ужаса и он тотчас рухнул под ноги менестрелю, растёкшись привычным взору пятном. Наступила тишина, в которой смолкли даже ветра и слышались лишь неспешные удары в ладоши, то Силий приветствовал новую мудрость своего протеже одобряющими аплодисментами откуда-то снизу горы.

Всего-то надо было просто сдаться себе и бой оказался выигран так легко! Брелов не верил в удачу, и не мог понять, знал ли об этой хитрости Силий, посылая его именно через ту сторону Шадоурока, где стоит зловредный циферблат древних богов Адальира? Была ли это проверка или счастливая случайность? Или даже часть плана гнусного Гиртрона? И сколько ещё времени он мог тщетно биться сам с собой, пытаясь перехитрить себя же и теряя драгоценные силы, когда можно было так просто одолеть тень, всего-навсего то ничего не делая!

На самом деле здесь произошло нечто чрезвычайно важное. Брелов прошёл путь очищения, подобно адальирам избавившись от собственной тени. Но поскольку был он человеком, а не предметом, это очищение обрело форму сражения. Отделение тени заменилось на её полное подчинение, теперь вся тёмная энергетика и злоба музыканта перешли ему на службу, став из противников верными союзниками. Но знать о том никто не мог, разве что Силий догадывался, да, и, возможно, монах из монастыря Альтвериуса, иначе как бы он указал рок-менестрелю сей путь Просветления?

Теперь нужно было совершить следующий шаг, быть может, ещё сложнее, нежели все предыдущие…

Брелов поднял взор к вершине горы, прикидывая, как лучше подняться. Он прошёл уже слишком много, чтобы останавливаться, двигаться ныне можно было только вперёд, ведь, как нам всем хорошо известно, против необходимости не властны даже сами боги…