Ариллия стояла в полнейшем замешательстве, она уже поняла, что произошло, но боялась в это поверить. Неуверенными шажками приблизилась она к ручью и, присев у кромки берега, с некоторой опаской заглянула в резво бегущий поток. Это было правдой: из зеркала воды на неё смотрело прежнее прекрасное лицо, которое она не видела уже много лет, начав забывать эти черты, поскольку сперва даже не узнала себя…

Ариллия закрыла глаза и из них вновь покатились слёзы, вместе с которыми из девы уносились прочь последние отзвуки былых бурь и страданий. Когда глаза её высохли, Ариллия поднялась и медленно обернулась к Волербусу, взгляд её был исполнен любви и благодарности.

— Это ещё не всё, — Волербус оскалился и от воспоминаний о битвах и победах с уст его бесконтрольно сорвался грозный рык. — Я принёс тебе трофей!

С этими словами он закинул руку за плечо и, сняв прикреплённый к броне, сильно помятый шлем Гиртрона, протянул его девушке.

— Вот всё, что осталось от Гиртрона, — пояснил он, злорадно ухмыляясь, — кусок жёванной стали, кусок ржавой рухляди!

Ариллия осторожно приняла дар и с какой-то брезгливостью заглянула в пустые смотровые щели этого ужасного головного убора. Ни огня ни льда в них уже не было, демон сновидений навсегда лишился этого своего пугающего воплощения.

Тут в себя пришёл Андрей, который всё это время остолбенело смотрел на происходящие чудеса с почтительного расстояния.

— Ты, что, дружище, — протянул он неуверенно дрожащим голосом, — угробил самого Гиртрона?!

— Угробил — не то слово! — Волербус заскрежетал зубами. — Ты бы видел, что я сотворил с Шадоуроком! — он развернулся к Гному всем корпусом.

— Так вот что так грохотало и сверкало на востоке! — догадался Андрей.

Волербус внезапно злобно оскалился и угрожающе двинулся на вавилонца.

— Что, что не так? — Андрей попятился. Он понял, что перед ним уже совсем не тот Брелов, которого он когда-то знал, и здорово перепугался.

— Не так то, — Волербус остановился в нескольких шагах от Андрея, — что ты хотел убить Ариллию, — глаза монстра сверкнули яростью. — И всё же памятуя о том, что мы воины Вавилона, вернее, что я когда-то был воином Вавилона, и мы с тобой играли в одной рок-группе и даже дружили, я делаю тебе скидку, но лучше убирайся с глаз моих, пока я себя контролирую! Уяснил?!

Гном бегло оглянулся и нервно сглотнул слюну, пытаясь, таким образом, прогнать возникший от волнения комок в горле:

— Что ты говоришь, я не понял?!

— Не понимаешь?! — Волербус вынул меч и поднёс его остриё к самой шее Андрея. — Я повторяю, вали отсюда, чтобы я тебя не видел! Ибо я больше не Брелов, имя мне Волербус и философии с гуманизмом во мне осталось не больше, чем воды в пересохшем колодце. Я теперь умею только мстить и наказывать…

— Понял, — Гном нервно кивнул, подхватил с земли свой скарб и, забросив в рот остатки сухариков, бегом припустил в сторону Тарнтгора.

— Он же твой друг, — Ариллия приблизилась и заглянула Волербусу в глаза, — и вполне справедливо хотел убить меня, ведь я была одержима…

— Именно потому, что он мой друг я и прогнал его, — пояснил Волербус. — Возможно, Силий был не так далёк от истины, когда говорил, что сила Гиртрона необорима. Я чувствую как внутри меня нагнетается ярость и злоба, во мне всё меньше прощения и любви и если я не буду тратить агрессию на врагов, то гнев выплеснется и на друзей.

Ариллия понимающе кивнула, ведь разум её отлично сохранил воспоминания о том недавнем времени, когда и в ней бушевали отрицательные энергии Гиртрона, что так трудно было сдерживать.

— Я знаю, как это нелегко, — наконец вымолвила дева, — и ты должен понять, что я не хотела причинить вред той сиворийке, я сама не знаю, что на меня нашло…

— Тебе нечего стыдиться, — Волербус провёл своей когтистой клешнёй девушке по волосам, стараясь сделать это движение максимально нежным, — это зловредный Гиртрон бушевал в тебе, я-то знаю… А, кстати, — он бегло огляделся по сторонам, — где Филирд?

— Неужели она действительно тебя интересует?! — воскликнула Ариллия с явной ревностью в голосе.

— Я Волербус! — взревел рок-музыкант. — Если спрашиваю, значит это очень важно! — глаза его гневно засияли.

— Не скалься на меня! — резко возразила Ариллия, схватила Волербуса за волосы и, дёрнув к себе, яростно поцеловала в губы. — Я тебя не боюсь! — добавила она, пристально глядя монстру прямо в глаза.

От такой наглости Волербус немного опешил, но виду не подал, а продолжил смотреть на Ариллию тяжёлым взглядом, демонстрируя, что по-прежнему ожидает ответа.

— В Тарнтгор она ушла, — наконец сдалась Ариллия, — пошла своих искать, ну, а товарищ твой из Вавилона спорить не стал. Мы её проводили, проследили, чтобы нормально добралась, а сами потом сюда вернулись, тебя ждать…

— Годится, — Волербус кивнул, взял Ариллию за плечи и приблизил к себе вплотную, — теперь здесь более-менее безопасно, потому что я перебил всех выродков в Зирвельдоне…

— Слушай! — Ариллия рванулась вперёд, припала к груди Волербуса и изо всех сил обняла монстра, буквально повиснув на нём. — Давай улетим отсюда куда-нибудь! — взмолилась она. — Я хочу всё забыть и выбросить из головы, давай просто сбежим подальше от всего этого, ведь ты и так много сделал для Адальира и своего просветлённого мудреца!

— Хорошо, — Волербус попытался улыбнуться, но это выходило у него всё труднее. Получился лишь какой-то ужасающий оскал разъярённого льва, но, впрочем, Ариллии и это показалось привлекательным. — Мы действительно улетим отсюда… Я сделаю и тебе крылья!

С этими словами Волербус оторвал часть от своих перепончатых опахал, приставил их к спине девушки и вновь подул на них ураганоподобным дыханием. Пыль взметнулась с земли смерчем, окутав Волербуса и Ариллию мутным облаком, а когда оно рассеялось, за спиной ткачихи уже развивалась пара изящных перепончатых крыльев на манер тех, что были и у самого Волербуса.

Ариллия изумлённо оглядела приобретение и растеряно развела руками:

— Но я даже управляться с ними не умею! — пробормотала она.

— Я тебя научу! — пообещал Волербус. — Это очень легко. Вот смотри, просто почувствуй, как твоя энергия переходит в крылья, сперва в основания, потом чуть выше и дальше и вот уже заполняет их целиком… Чувствуешь, как сила растекается по ним?

— Чувствую! — взволнованно выдохнула Ариллия.

— Вот то, что надо…

Ещё какое-то время крылатые фигуры продолжали стоять посреди равнины, о чём-то разговаривая, затем Ариллия вновь поцеловала Волербуса и они, вместе взмахнув крыльями, взмыли ввысь, подобно двум большим сельеррам, устремившись на северо-запад…

Старина Аллвэ не очень верил в обещанную награду, но был жадным до бесплатного добра, и потому всё же временно обосновался в долине Шэугленн у того самого исполинского пня. Некогда здесь росло великое древо, столь высокое, что превосходило даже саму гору Шадоурок. Рассказывали, будто некий лесной отшельник собрал семена в южных исполинских лесах, и принёс их сюда, а они возьми да и прорасти. Потом, спустя несколько веков, великое древо рухнуло, оставив после себя лишь зеленеющий молодой порослью огромный пень. Отчего именно упало древо и, куда девался его ствол, за прошедшими годами никто уже и не помнил. Одни утверждали, будто косматого великана срубил Гиртрон, ибо не хотел мириться с тем, что он был выше Горы Теней. Другие плели что-то про сверхмощную бурю, которая, будто бы, бывает в здешних краях лишь раз в триста лет. Мол, ураган тот и погубил великое дерево.