Гости не стали уточнять, почему плыть к острову нужно именно вечером, однако смекнули, что, возможно, это связано с охраной острова и конспирацией. Что, впрочем, так и было.

Когда начало смеркаться и над гладью озера пролегла сиреневая мгла ночи, старейшина с Дианой и Плотником вышли к кромке воды, где их уже поджидала незамысловатая лодка, сплетённая из толстых ветвей. Лил-Литт помогла путникам забраться в посудину, но наотрез отказалась от путешествия, несмотря на самые сердечные уговоры Плотника. Просветлённый пояснил, что лиры могли бы запросто долететь до острова, но слишком уж боятся тамошнего хранителя.

Вскоре они отчалили. На озере стоял полный штиль и абсолютное безветрие, вода вообще не колыхалась и создавалась иллюзия, будто лодка движется по голубоватому шёлку. Лишь когда пред носом посудины расступались отражающиеся в воде звёзды, становилось понятно, что они всё-таки плывут. Надо добавить, что у пловцов не было вёсел и каким чудесным образом двигалась сия посудина известно было лишь просветлённому, но он не раскрывал сего секрета, а просто сидел на корме в окружении роя сверкающих искр и что-то бормотал себе под нос, вроде длинной тибетской мантры.

Скоро совсем стемнело и над водой поплыл густой как молоко туман. Плотник недоумевал как просветлённый ухитряется и дальше держать верный курс, но ничего не спрашивал, отчего-то целиком и полностью полагаясь на этого странного старейшину. Лодка плыла так ровно и неспешно, что вскоре Плотника сморило и он задремал прямо сидя на носу посудины. Диана, что находилась в центре, сразу заметила это по тому как изменилось его дыхание, которое стало ровным и умиротворённым и тут же поспешила пересесть поближе, чтобы, если тот во сне свалится за борт, сразу его поймать.

Трудно сказать сколько продолжалось их путешествие, но когда Плотник проснулся, прямо по курсу уже виднелась какая-то земля.

— Остров Эдема? — уточнил он, резко обернувшись к Диане.

— Видимо, да, — воительница пожала плечами, — других островов тут вроде бы быть не должно, если только мы не приближаемся к противоположному берегу…

Плотник тем временем уже позабыл о своём вопросе, в сердце его вновь вспыхнула любовь:

— Я не говорил тебе, что ты особенно прекрасна при свете звёзд? — произнёс он слегка неуверенным голосом.

Фраза прозвучала туповато и совершенно не к месту, просто он не знал, как передать девушке своё отношение. Впрочем, Диана и так всё поняла, и в ответ сделала единственно верное — просто улыбнулась.

— Я, к сожалению, не умею писать стихов, — продолжил Плотник, — но когда-то я сочинял, правда-правда! Хочешь прочту что-нибудь из старых вещиц?

«Этого ещё не хватало» — подумала Диана, начиная уставать от романтических идей этого ролевика-переростка, но виду не показала:

— Конечно, почитай, — кивнула она, — наверное у тебя есть много достойных произведений.

— Правда? — Плотник даже опешил. Он был уверен, что воительница откажется от такого сомнительного предложения и, честно говоря, сам был не очень готов к поэтическим экспериментам. — Так, с чего бы начать…

Диана тотчас поняла свою ошибку, и чуть отвернулась в сторону, сделав вид, будто уже и забыла о стихах.

Просветлённый на корме посудины уже давно ушёл в глубокую медитацию, феи же перестали светиться и кружиться вокруг, уцепившись за его воротник наподобие слабо мерцающего всеми цветами радуги ожерелья. Но лишь заслышав про стихи, он чуть приоткрыл глаза и прислушался, возможно, собираясь хлебнуть энергии любви, что скорее всего заключалась в сочинениях Плотника.

— Так-так-так, — Плотник судорожно перебирал в голове свои старые строки, но ничего подходящего не попадалось, наконец, он что-то вспомнил и уже даже раскрыл рот, чтобы начать читать, как вдруг ужасающий рёв и свист оглушили округу и над озером вспыхнуло ослепительное голубое зарево…

— Боже, что это?! — Плотник выхватил меч, и резко повернулся на источник звука, который скрывался где-то за туманом спереди и чуть правее.

Голубое свечение, напоминающее отблески сварки, исходило со стороны острова, оно поднималось над деревьями, пронизывая их лучами, и в потоках того света танцевали серебряные молнии.

Вдруг снова раздался рёв, ещё более оглушительный, чем прежний. Плотнику пришлось даже зажать уши, чтобы не оглохнуть. И над вершинами деревьев в клубах белого дыма, напоминающего клубящийся иней, показалось что-то наподобие головы динозавра, только сотканное из сияющих искр. Чудовище раскрыло безразмерную пасть, оголив несколько рядов метровых зубов, запрокинуло голову, и выбросило ввысь фонтан гневных молний, что тут же с треском метнулись к облакам, окутав их снизу ослепительной сетью.

Тут и всегда выдержанная Диана привстала с места, оголив клинок. Чудовище, представшее их взорам, не просто изрыгало пламя и молнии, но ещё и расточало волны могучей энергии, которой попросту не могло быть в пределах мира лир.

— Что это за чудище?! — Плотник обернулся к Старейшине. — Дракон?! Приспешник Т'эрауса?!

— Я, кажется, догадалась, кто этот таинственный страж острова, — задумчиво произнесла Диана, присаживаясь обратно на край лодки. — И если это так, то в воде нам нечего опасаться! — её изящный меч поспешил тут же вернуться в ножны.

— Совершенно верно, знаешь ли, — просветлённый улыбнулся и поправил спадающую на лицо шляпу. От этого движения феи заволновались и взмыли вверх, вновь окружив голову старейшины сверкающим ореолом. — Это бодхисатва Электрического Рима, древний волшебник Айер'н-Крэй Иссигр-Уарро. Знаете ли, они иногда покидали Рим и забредали в Эрнонд, где в те далёкие времена имелась масса «летучих порталов»…

— Именно поэтому вы и догадались, что портал ведёт в Эрнонд! — мигом сообразил Плотник. — Раз он пришёл оттуда, то и обратно выйти можно только туда!

— Совершенно верно! — обрадовался его догадливости просветлённый. — Он подобен мне, только больше углубился в себя и начисто забыл, кто он есть на самом деле.

— Но если это просветлённый Рима, то почему же он творит зло вместо добра? — изумился Плотник.

— Он забыл, кто он такой, — пояснила Диана, — он попал в пространство без привычного течения энергий и начал наполнять его собственными волнами. Думаю, — она на мгновение замолчала, обдумывая всё подробнее, — может статься, что он даже не охраняет остров, а просто не может никуда с него деться, вот и обрушивает ярость свою на всех, кто пытается высадиться на его берегах…

— Ты совершенно права, — подтвердил старейшина, — всё-таки, знаешь ли, твоя одарённость, знаешь, действительно вдохновляет! И Вавилон, знаешь, думаю, не ошибся, направив сюда именно тебя, потому что теперь мы должны заставить его вспомнить, знаешь ли, кто он, знаешь ли, есть, думаю. Думаю, это наша миссия, вернуть его к истокам и проложить путь лирам в Адальир!

Ещё какое-то время они дрейфовали вокруг острова, пытаясь настроиться, дабы ещё глубже постичь энергетику стража. Чародей тем временем всё не унимался, метал в небеса разъярённые молнии, истошно ревел и рычал, но к берегу не приближался, ведь был он соткан электричеством, а и не мудрец легко скажет вам, что не дружит электровихрь с водной стихией…

После сражения у древнего хэза на переправе через Кристеллию, когда волна разбила вавилонский корабль, и смыла за борт Силля, прошло уже довольно много времени.

Силль потихоньку раскрыл глаза и увидел, что лежит на песчаной отмели у подножья какого-то холма. Парень совершенно не помнил, что происходило с ним всё это время, но сразу же догадался, что это сама река вынесла его сюда. Спасение казалось чудом, но ещё более чудесным было то, что Силль совершенно не понимал, где очутился. По идее, рассуждал он, лёжа на прибрежном песке под куполом широко раскинувшегося голубого неба, воды Кристеллии могли принести его только в Зирвельдон, не дальше, ведь после этого города река уходила в подземные пещеры и тоннели, где шла под горами вплоть до самой Кйя-Ори.