Он не успел договорить, как вдруг из глубины хода с той стороны, откуда они только что пришли раздался какой-то гул. Звук быстро нарастал, словно бы ход обваливался с невероятной скоростью, приближаясь зоной разрушения к вавилонцам.

— Это ещё что такое?! — Андрей нервно обернулся, стараясь по энерготечениям понять, что же движется в глубине коридора.

— Не всё ли равно? — воскликнула Филирд, вскакивая со своего места с испуганной улыбкой на устах. — Пора ноги делать!

— А что это там, в конце коридора? — Андрей указал пальцем вглубь тоннеля, где из пола начинала вырастать какая-то странная штуковина.

— Кажется, я знаю! — пробормотал Брелов, почему-то двинувшись навстречу непонятному явлению.

Тем временем нечто в конце коридора стало обретать более чёткие очертания и увеличиваться в размерах, наконец, превратившись в огромную каменную руку, торчащую из пола каземата. Рука на мгновение застыла, словно бы свыкаясь с новой формой, затем растопырила пальцы, заканчивающиеся длинными когтями из острых осколков битого гранита, и ринулась вперёд. Движение её сопровождалось вздымающимся полом, свистом и ужасающим грохотом, за ней же виднелась глубокая траншея с отвалами взломанного камня.

— Назад! — крикнул Брелов, руками загоняя Филирд и Гнома за свою широкую спину. Аллвэ же уговаривать не пришлось, юркий эльгвейт сам проскочил между ног рок-музыканта и унёсся вдаль по коридору. — Волгаллион!

Рука перводемона, выросшая уже больше человеческого роста, доехала почти до самих беглецов. Тут Брелов собрал весь свой гнев и ярость и в едином порыве выплеснул гремучую смесь энергий в доспех Готрорна. Латы вновь вспыхнули волшебным огнём, да так, что осветили всё обозримое пространство как днём. В этот момент клешня достигла рок-музыканта и со всей скорости врезалась в него, но доспехи уже работали и сдержали удар. Основание руки разлетелось брызгами грязи, камнями и осколками гранита. Сама клешня, оторвавшись от основы, перелетела через Брелова и упала на пол метрах в трёх от шарахнувшихся Гнома и Филирд.

Доспех вновь погас, оповещая о завершении защитной миссии. Брелов резко развернулся и кинулся к руке, но та, перебирая пальцами, как паук лапами, опередила его и, с прыжка вцепилась Филирд в шею. Воительница закричала и принялась биться грудью об стены, пытаясь сбросить клешню, но это не помогало. Брелов понял, что если не предпринять что-то быстро, то добром дело не кончится. Он кинулся к Филирд, и, сорвав с шеи свой хрустальный дефендер, изо всех сил вжал его в беснующееся подобие паука.

— Vaviloniums es'garto defendorro[16]! — прокричал Брелов, вонзив горный хрусталь в самую глубь каменной руки.

Тут же кристалл сверкнул молнией, загорелся слепящим белым светом и начал рассыпать вокруг себя зеленоватые искры. Рука-паук тотчас перестала сжимать шею воительницы, и бессильно повисла. А через мгновение просто распалась на части, горой камней и комьями грязи рухнув к ногам Филирд.

Сиворийка вскрикнула и поспешила отскочить в сторону, принявшись жадно хватать ртом затхлый воздух каземата, клешня и впрямь едва не задушила её.

— Это ещё что такое?! — произнёс Андрей дрожащими от напряжения губами и тоже невольно попятился от обломков каменной руки. Отступая он упёрся шлемом в своды коридора и забрало само собой упало на прежнее место, вновь скрыв лицо воина.

— Это Волгаллион, по-видимому, — пояснил Брелов, тщательным образом осматривая ближние стены и своды. — Мы зашли в его часть крепости, стало быть, выход где-то совсем рядом!

Тут вновь раздался грохот, стена за спиной у Андрея содрогнулась, и из камней вновь показалось что-то наподобие огромной клешни с растопыренными пальцами.

— На пол! — скомандовал Брелов.

Все трое тут же припали к земле и клешня Волгаллиона пронеслась над их головами, едва не зацепив воительницу гранитными когтями.

Брелов оттолкнулся ногами от противолежащей стены и, подъехав на спине под самую руку, со всей силы рубанул её мечом. Клешня с треском отвалилась от основания и, повиснув на уцелевших корневищах, принялась дёргаться, пытаясь-таки ухватить кого-нибудь из беглецов. Тут уже Андрей не сплоховал, на редкость ловко для своего веса и габаритов он одним прыжком вскочил на ноги и несколькими мощными ударами рассёк клешню на куски, которые по отдельности уже не представляли угрозы.

В это мгновение коридор передёрнуло, словно сделан он был из материи, и на другом конце кто-то рванул за края. Раздался отвратительный хохот. Брелов сразу узнал это мерзкое гоготание и понял, что догадка насчёт Волгаллиона оказалась верной. Внезапно потолок хода пошёл волной, словно части веера, складывая своды вместе, а стены стали сжиматься.

— Бежим! — закричал Брелов, подхватывая Филирд под руки и практически неся. — Он нас стенами задавит!

Беглецы ринулись наутёк по сжимающемуся коридору. Тяжелее всего приходилось Андрею, он только недавно вступил в ряды братства, и ещё не знал, что силой мысли и веры можно уменьшить собственный вес… Парень сражался явно лучше, чем бегал.

Однако, как они не выкладывались на навязанном марафоне, а ход сжимался куда быстрее и, наконец, стены каземата с грохотом схлопнулись вокруг них. И без того едва освещённый факелами коридор погрузился в кромешный мрак, когда огонь задохнулся. Филирд снова принялась биться в нервном припадке, она, будучи обитательницей просторов севера, задыхалась уже от одного мрака. Однако через мгновение чувства подсказали ей, что причин для волнения нет: стены не только не раздавили их, но даже не коснулись. Девушка перевела взгляд в ту сторону, где из мрака слышалось дыхание Брелова и глаз её коснулось слабое сияние доспеха. Латы Готрорна и тут оказали сопротивление злобному демону древних эпох, нивелировав, считай, всю силу Волгаллиона в точке взаимодействия.

Брелов тоже заметил, что план чудовища не удался и постарался максимально усилить волшебство доспеха, концентрируя в мыслях всю свою ярость и гнев, направляя поток этой дурной энергии в извитые узоры, покрывающие броню. Это сработало, вскоре сияние доспеха усилилось многократно и начало расталкивать стены хода в стороны.

— Да чтоб тебя! — заорал Брелов во всю глотку и импульсом чудовищной злобы нанёс удар по всему окружающему.

Раздался оглушительный хлопок, свет доспеха стал просто-таки слепящим и мгновенно расширил коридор в несколько раз, создав вокруг беглецов нечто вроде комнаты. Даже не очень опытный в делах энерготечений Гном ощутил, что сила Волгаллиона здесь окончательно иссякла.

— Бежим, пока он ослаб! — надрывно завопила Филирд, и они снова припустили со всех ног.

В дальней части хода за их спинами, где, очевидно, ещё сохранялось влияние энергий доспеха Готрорна, из каменного пола вновь поднялась гигантская клешня, устремившись следом за беглецами.

— Ещё немного, вон уже выход! — неустанно кричал Брелов, подбадривая друзей. Но Филирд видела, что тоннель заканчивается очередным тупиком, а рука Волгаллиона всё ближе, и не очень-то верила рок-музыканту.

Когда до стены оставалась всего пара метров и стоило бы замедлиться, дабы не вмазаться в неё со всей дури, Брелов приказал не сбавлять скорости. Не понимая почему, но и Гном и Филирд послушались его. Впереди на полу мелькнула фигура загнанного в угол эльгвйета и тут же доспех Готрорна вновь засиял и выбросил перед собой слепящий луч. Волшебное пламя ударило в стену тупика, и камни с грохотом брызнули в разные стороны. За образовавшимся проломом показался свет солнечного дня. Беглецы вылетели из проклятого каземата словно пробка из бутылки шампанского на новогоднем празднике. Рука Волгаллиона ринулась следом, но едва пересекла границу Шадоурока, как тут же вмиг рассыпалась на камни и комья грязи. Вне магической скалы силы перводемона мгновенно иссякли.

Убегающие ещё пронеслись некоторое расстояние по инерции, опасаясь преследования. И только Брелов остановился почти что рядом с проломом. Он обернулся к рассыпающейся на ходу клешне монстра и, тяжело отдуваясь, взглянул на обломки Волгаллиона исподлобья: