Существо, так невероятно проникнувшее в самое сердце святыни и с лёгкостью сдвинувшее многотонную крышу с башни, ещё и ухитрилось пройти сквозь стекло «часов», погрузив руки внутрь хранилища. Оно просто воровало экстриорайдерры, вытаскивая волшебную листву и запихивая её себе в грудь. Иногда какой-то экстриорайдерр срывался с когтей похитителя, и с потоком свежего ветра уносился в щель под сдвинутой на сторону крышей. Именно такой листок и наблюдал Аукоралл при входе в крепость.

Чем меньше оставалось экстрирорайдерров в «часах», тем более увядала растительность, покрывающая скалу, и тем слабее становился волшебный свет, заливающий башню изнутри…

К моменту, когда в дверях появился Киаррион, существо перетаскало из «часов» практически все экстриорайдерры, и вверху и внизу. На том и на другом дне среди уже изрядно потускневшего хрусталя виднелось всего несколько скромно зеленеющих побегов…

Киаррион уже вскинул руки, собираясь атаковать неприятеля, но тот вдруг резко обернулся к настоятелю и, издав отвратительный звук, напоминающий металлический скрежет, растворился в воздухе. На том месте, где он был ещё мгновение назад, стала сгущаться антрацитовая тьма, словно бы внутри башни возникла грозовая туча. Чернота ширилась и заполняла собой всё пространство, потом, превратившись в жидкую субстанцию, подобно водопаду схлынула вниз, окатив Киарриона угольно-гнятущей волной, лишив его на мгновение магических сил. Тут же раздался ужасающий грохот, это рухнула приподнятая крыша, сдвинутая странным пришельцем, вернувшись на своё исконное место.

Вскоре чернота стала расплываться, высвобождая прежний благодатный и просветлённый цвет всего сущего здесь. Киаррион, тоже почерневший от рухнувшего с вершины скалы потока, сразу понял, что тьма отступает под натиском пурче-дхарны, что всё ещё струилась из «часов», в которых всё же осталось несколько экстриорайдерров Апплоусерта.

Тут в коридоре послышался топот и в башню ворвались хранители во главе с Аукораллом. Глава гильдии был растерян и перепуган. Честно говоря, все в Армильд-Клианор ныне пребывали в похожем состоянии, ведь всё произошедшее было непостижимо уму!

— Как это возможно?! — воскликнул Аукоралл. — Кто это вообще был?! Как ему удалось проникнуть в крепость, минуя все барьеры?!

Киаррион принялся нервно перебирать бороду, то сжимая пряди вместе, а то отбрасывая их в сторону, но так ничего и не ответил.

— Он похитил экстриорайдерры Апплоусерта, он выкрал их у нас из-под самого носа! — продолжал сокрушаться Аукоралл в то время как ещё мгновение назад пышная растительность на гранях скалы уже гнулась к земле, стремясь к увяданию.

— И это ещё не самое дурное, — наконец изрёк Киаррион, — хуже и хуже в разы, что он побывал в башне первого адальира. — Старик устало присел на выступ стены подле входа, по-прежнему не отпуская бороды из рук и нервно её одёргивая. — Как он проник — мы все видели, сдвинул крышу. Как сумел пройти заслоны? Тоже не секрет — просто его энергетика не отклоняется пурче-дхарной, и такое возможно…

Аукоралл вскинул голову, и глаза его сверкнули, словно бы на него нашло озарение:

— Нам нужно срочно оповестить о произошедшем всех в…

— Нет! — почти криком перебил его обычно всегда спокойный и умиротворённый Киаррион. — Этого нельзя делать ни в коем случае! — он обвёл всех пристальным «говорящим» взором. — Никто! Слышите? Никто не должен узнать о том, что произошло в Армильд-Клианор, повторяю — никто!

Монахи, хранители и воины все как один кивнули в знак повиновения приказу настоятеля. Аукоралл же по-прежнему выглядел растерянным и несогласным с таким решением, а потому Киарриону пришлось пояснить свою позицию:

— Хватит и того, что эта тварь уже обо всём знает, — добавил он, — я лишь могу предполагать, зачем ему понадобились экстриорайдерры Апплоусерта… Возможно, в стане Т'эрауса обо всём догадались и это был их посланник…

— Я об этом не подумал! — Аукоралл понимающе покивал головой, — в самом деле, как это сразу не пришло мне в голову?!

— Таким образом, — подытожил Киаррион, — следует послать самых сильных и проверенных гонцов только в земли магистра Фарфаллы, ибо теперь вся надежда на него. Ни Вавилон, ни Ормунд не смогут помочь нам вернуть всё на прежние места!

На том и порешили. Обитатели крепости дали зарок забыть о произошедшем до поры до времени, а утром Армильд-Клианор покинули трое хорошо экипированных и подготовленных гонца. Они направились через гребень и северные склоны Центрального Свиреаля на запад, туда, где лежала благословенная земля Фарфаллы…

Как можно заметить, несмотря на тусклый свет уличного освещения и начинающийся снегопад, место на стене ещё полно, и граффитеры продолжают работать. Рисунок за рисунком следуют их творения, раскрывая всё новые сюжеты, продолжая главную нить истории:

Нищий взмахивает руками и грозные ракеты проносятся мимо истребителя, вонзаясь в бесплодную пустыню! Сияющий корабль пронзает утренний воздух небес далёкого королевства, сокрушая лучами невероятной энергии громоздкие военные машины на подступах к старинному городу… Конница в панике покидает обрушающийся тоннель… А вот новый сюжет, рука художника вновь меняет баллончик с краской, распыляя цвета: девушка в лётном шлеме, с волосами чёрными как смоль в окружении танцующих бабочек…

И вновь смена цвета и уже новый, полный баллон начинает свой художественный танец, выводя образ седовласого старца, что словно парень молодой бежит чрез лес, увлекаемый в чащу резвой крылаткой…

Переночевав в лачуге, ранним утром Брелов с Ариллией выбрались из шалаша на свежий воздух. Солнце, встающее за горами, ещё даже не было видно, однако свет его, хоть и тусклый в этом краю Адальира, всё же достигал пустоши, обозначая время дня, и энергетики Гиртрона можно было временно не опасаться. Брелов было попытался вдохнуть полной грудью, дабы избавиться от смрадной духоты Кйя-Ори, но вокруг по-прежнему был сильно спёртый воздух с добавившимся странным привкусом серы, словно где-то недалеко начинал извергаться вулкан. Видимо, проснувшаяся под Шадоуроком стихия уже давала знать о себе и на поверхности.

Брелов злобно передёрнулся лицом, и обернулся к Ариллии, он вдруг вспомнил что-то и захотел поделиться с ней своими мыслями:

— Знаешь, — сказал он, усаживаясь на пыльную землю рядом с шатром, — когда я только прибыл в Адальир, ну, в этой миссии, мы заночевали в трактире в Гленнвуде…

Ариллия приблизилась, присела рядом и пристально посмотрела на музыканта, всем видом давая понять, как внимательно его слушает.

— Так вот, — продолжил Брелов, явно обрадованным таким вниманием девушки, — ночью я сидел и по-обыкновению сочинял, вернее будет сказать, мотив сам пришёл мне в голову, одним словом, я написал песню!

— Споёшь мне? — сразу предложила Ариллия.

Брелов и хотел бы, да ведь у него не было гитары. Он лишь развёл руками. Ариллия же, словно вновь прочитав мысли, подалась вперёд и взяла за его руку. Брелов сразу ощутил, как энергетика девы потекла в его сторону, это было не случайно, и между ними действительно возникла какая-то совершенно новая связь, возможно, та самая, которую мы называем первыми посланниками любви…

— У тебя нету инструмента, — догадалась Ариллия, — я даже вижу, как он выглядит — твой инструмент.

— Видишь? — удивился Брелов.

— Да, вижу, — просто подтвердила Ариллия, — ты, наверное, так часто работаешь с ним, что этот образ уже выпирает из твоей энергетики… Так… — Ариллия опустила голову и принялась слегка поматывать ею из стороны в сторону, стараясь лучше настроиться на внутренние струны Брелов.

— Что ты хочешь сделать? — растерялся рок-менестрель.

— Сейчас поясню, только не я, а ты будешь делать, я тебе лишь немножко помогу!