Боги, как люди, не могут прожить без ироний,

Только их шутки обходятся дорого нам!

Лишь мановеньем руки превратят в хвост вороний,

И поплывёт тот болтаться по грозным волнам!

Друг мой велик, признаю этот факт без сомнений,

Только в поездке за девой мы оба равны!

Как бы у нас не возникло с царём затруднений

В определенье супруга для юной жены!

665

Надо обоим во всём поступать справедливо!» —

Этим закончил свои рассужденья лапиф…

К ночи вошло судно в воды чужого залива,

Качкой морской закадычных друзей усыпив.

Звёздное небо над ними играло огнями,

Тёмное море и брег освещались луной,

Крупные волны метались легко меж камнями,

Нот беспокойный их гнал по протоке речной.

666

Опытный кормчий приблизился к людям уснувшим:

«Судно стоит возле речки широкой Эврот.

Судя по яростным шквалам, деревья согнувшим,

Ветер поможет подняться до царских ворот.

Я проводил корабли по Эвроту в ненастье,

Можно рискнуть – в помощь ветер, вода и луна!

Быстро решайте, правители, всё в вашей власти,

Если сочли, что нужна для кого-то жена!»

667

«Надо подумать!» – сказал Победитель спросонья.

«Нечего думать! Вперёд!» – возопил Пейрифой.

Друг отвечал: «Не являй всем пример беззаконья,

Можешь легко поплатиться своей головой!»

«Слушай, Тесей, мы до Спарты дойдём до рассвета,

Надо лишь верить, великий герой, в чудеса!

Только пройдём два утёса отрога Тайгета[101] —

Кормчий вещал. – Там и будет царевна-краса!»

668

Взялся за парус Тесей, не промолвив ни слова,

Якорь тяжёлый поднял на галеру лапиф,

К Спарте желанной поплыли властители снова,

Доводам старого кормчего вмиг уступив.

Вспомнил трезенец далёкий поход в Фемискиру[102],

Как не хотел обижать амазонок Алкид:

«Трус из Микен мог желать Аполлонову лиру —

Думаю, грабить не стал бы зевсида зевсид!

669

Не снизойдёт Пейрифой до девицы пейзанской —

Слишком высокого мнения царь о себе,

И не откажется он от Елены Спартанской,

От своего не отступит в неравной борьбе!»

Ветер попутный вселял в души воинов веру,

Что несомненно исполнится дерзостный план,

Парус, наполненный силой, гнал к Спарте галеру,

Та над водою летела, как в бурю орлан.

670

Эос должна появиться была над горами,

Но облаками закрылась, скорбя от стыда.

Кормчий вдруг крикнул: «Движение вижу я в храме!

Прячем галеру за ивы, где плещет вода!»

Вышли на берег высокий друзья-властелины,

Острые взоры они устремили на храм —

Был украшением он средь широкой долины —

Вечная слава построившим дом мастерам!

671

Низкие тучи цеплялись за портик высокий

С яркой лепниной и дивной зелёной лозой,

В грузных платанах пред храмом выл ветер жестокий,

В воздухе тёплом запахло серьёзной грозой.

Быстро друзья из кустов подошли к колоннаде,

Где собирался на праздник спартанский народ.

«Зри на девицу, Тесей, что подобна наяде,

Не устоишь перед нею, хоть седобород!»

672

«Кто это в маске лисицы с чудесной косою?» —

Тихо спросил молодую пейзанку лапиф.

«Это царевна Елена оделась лисою!» —

Та отвечала, лицо покрывалом прикрыв.

Музыка грянула, громко запели рапсоды,

Вышли на площадь девицы, все в масках зверей,

Танец не должен прерваться слезой непогоды —

Видя его, Артемида лишь станет щедрей!

673

«Не обманул нас в Афинах рапсод сладкозвучный!» —

Любвеобильному другу промолвил Тесей. —

«В честь Артемиды великой здесь праздник нескучный!

Вижу на лицах рогатые маски лосей!

Наша «лисица» танцует под стать Терпсихоре,

В жизни недолгой не видел красивее ног!

Дева прекраснее нимфы на вольном просторе,

Ей по заслугам наденут за танец венок!»

674

Тучи над храмом сомкнулись в одном хороводе,

Пляску с дождями затеял ласкающий Нот,

Молния вспыхнула вдруг на седом небосводе,

Кинулись люди от страха в проёмы ворот.

Бросился смелый лапиф к златокудрой «лисице»,

Быстро укутал красавицу в царский хитон

И побежал, крепко деву сжимая в деснице,

Прямо на берег, не слушая жалобный стон.

675

Сзади Тесей прикрывал Пейрифоя спиною,

К судну спустились они по большим валунам,

И полетело оно над протокой речною

Быстрою птицей навстречу высоким волнам.

Ливнем обрушилась с неба на землю Нефела,

Вздыбился мелкий Эврот от сильнейшей грозы,

Речка казалась страшнее драконьего тела,

Струи её извивались сильнее гюрзы.

676

«Засветло мы доберёмся до устья Эврота,

В бурное море уйдём далеко до зари!» —

Кормчий вскричал и подумал: «Вот это работа!

Так воровать могут только герои-цари!»

Вынесли воды Эврота их в синее море,

В Спарте оставил порывы ласкающий Нот.

С грустью Тесей вспомнил сказ о царе Агеноре[103]:

Так же, как Зевс, утащили властители «плод».

677

Море утихло. Исчезли следы урагана.

Парус широкий подняли поспешно друзья,

Быстрый Зефир налетел на галеру нежданно,

Чтоб унести это судно в родные края.

Кормчий спросил с восхищеньем царя Пейрифоя:

«Ловкий и сильный ты, царь, словно вепрь или волк…

Взяли вы с другом невесту без крупного боя,

Только куда путь держать нам – в Афины иль в Йолк?»

678

Замер лапиф, бросив взгляд на царевну в хитоне:

«Опытный кормчий мне правильно задал вопрос!

Долго находится маска на дивном «бутоне»,

Надо взглянуть нам на ту, что прекраснее роз!»

Снял Пейрифой свой хитон и звериную маску,

И поразились, увидев Елену, цари —

Выкрали дерзко тираны дитя-златовласку,

Дева была младше юной богини зари!

679

«Сколько же лет восхищаешь ты Спарту, «лисица»?

Дюжины, девочка, нет – вижу я по лицу!»

«Скоро одиннадцать лет, как ликует столица,

Ради меня люди многие ходят к дворцу!»

Сели подальше от девы-ребёнка тираны,

Чтобы решить златовласой царевны судьбу.

Тихо сказал друг лапифу: «Выкладывай планы!

Кто с одиночеством свадьбой закончит борьбу?»

680

«Я уступаю, трезенец, тебе это диво —

Происхожденьем своим вы с Еленой равны!»

«Нет, Пейрифой, я тогда поступлю некрасиво —

Я слишком стар для такой очень юной жены!»

Молвил лапиф: «Может деву отправить обратно,

Ночь проведя возле устья невзрачной реки?»

«Как мы глупы! – повторил властелин троекратно:

Славно украли «невесту» цари-простаки!»

681

«Выход нашёл! Чтобы нам не досталось подгребий[104],

И чтоб довольны мы были грядущей судьбой,

Бросим на судне сейчас при свидетеле жребий,

Сразу решим этот спор о жене меж собой!

Клятву, трезенец, дадим перед жребием оба,

Что победитель поможет другому с женой,

Не придираясь к избраннице друга особо,

Даже случись, что заплатит высокой ценой!»

682

Парусник мчал, оставляя следы бурунами,

Длинные вёсла лежали вдоль крепких бортов.

«Кормчий, брось жребий, и кончится спор между нами,

Каждый из нас к трудной доле супруга готов!»

Ловко подбросил обол царских судеб «вершитель»,

Выпало «счастье» нежданно Тесею-вдовцу,

«Вот и появится в царстве твоём новый житель,

Будет супруга наградой царю-храбрецу!»

683

Лёгкую мглу над водой пронизал нос галеры,

Впал в размышленья о жизни седой властелин: