- Джеймс, если будут проблемы с Гарольдом… ведь Лили… ее происхождение…

- Отец уже дал согласие на наш брак, - спокойно заметил Джеймс, стараясь не слишком нагло ухмыляться. Как будто отец мог остановить Лилс, которая всегда добивается своего. Это, пожалуй, и мессиру не всегда удается. – Спасибо за беспокойство.

- О, не за что, мой мальчик! Просто знай, что я всегда готов прийти на помощь. Твой брат… не обижает тебя?

Джеймс поднял удивленные глаза на пристально глядящего на него директора. Будто если бы это действительно было так, старый интриган мог бы ему помочь.

- Нет, директор. Балтазар, несмотря на свою некоторую… эксцентричность, довольно справедлив с теми, кого считает семьей.

На этих словах директор грустно вздохнул:

- Юность! Это пора, когда с удовольствием принимаешь желанное за действительное.

Джеймс не спешил спорить, ожидая продолжения, но, видимо, в открытую обвинять Балтазара в насилии над членами «семьи» старик не спешил.

- Надеюсь, ваша юная невеста знает, на что идет, вступая в вашу семью, - грустно продолжил Дамблдор, - без поддержки рода так трудно противостоять родне супруга, особенно такой могущественной, как ваша, Джеймс.

Поттер поджал губы. Намек был более чем понятен. Лили – магглорожденная, и при вступлении в брак с чистокровным она окажется в полной власти главы рода жениха, не имея практически никаких прав, кроме права на рождение наследников. При желании ей даже можно было запретить заниматься воспитанием собственных детей. Именно поэтому, даже если присутствовали нежные чувства, и было получено разрешение родителей жениха на брак, девушки из немагических семей, узнав правила, редко решались на подобный шаг.

- Мой отец прекрасно относится к Лили, и мне кажется, что бесправие супруги наследника в нашем случае будет лишь формальностью.

- Тебе виднее, мой мальчик, - все так же горестно заметил Дамблдор, - поначалу может, так и будет… впрочем, не слушай старика. Эх, если бы мисс Эванс… эх…

- Что? – решил помочь многоуважаемому директору в его игре Джеймс. В конце-концов гриффиндорцы всегда были любопытны. Даже бывшие.

- Если бы какой-нибудь могущественный род принял под свое покровительство вашу будущую супругу, то ее положение не было бы столь… безвыходным. Подумайте, моя дорогая, дети… наследники, в воспитании которых вам может быть отказано.

- Вы оскорбляете мой род, - набычился Джеймс. – Отец никогда…

- Хорошо ли вы знаете своего… брата, мой мальчик? – перебил его старик. - Если вы в курсе его… странностей, то должны понимать, что воспитательные приемы, применяемые им, могут в корне не соответствовать тем, которые привычны вам и в вашей семье.

Джеймс еле удержал язык, порывающийся спросить, откуда сам многоуважаемый маг так хорошо осведомлен о привычке мессира пускать в ход кнут, помогая таким образом знаниям добраться до головы. Через задницу их путь и впрямь порой оказывался гораздо короче.

- Подумайте о своей невесте, - продолжал давить Дамблдор, - которую даже не сможете защитить, если она совершит ошибку, промах или же просто-напросто будет не согласна с навязанными ей правилами.

- Что же делать? – в меру беспомощно спросил Джеймс, стараясь не переигрывать.

- Искать род, который бы согласился принять юную мисс под свое покровительство, - с лучезарной улыбкой ответил седобородый интриган.

- И у вас, конечно, уже есть такой на примете, - не удержался от шпильки Джеймс, и сам себя одернул – не время показывать зубы, если не знаешь всех намерений противника.

- Я лишь хочу защитить невинное дитя, лезущее к волку в пасть! - возмутился Дамблдор, подозрительно глядя на молодого наследника славного светлого рода Поттеров.

- Я бы попросил, директор, выбирать выражения, когда говорите о члене моей семьи, - холодно осадил директора Джеймс, надеясь, что его выпад будет списан на обостренное у гриффиндорцев чувство справедливости.

- Прости старика, - решил не усугублять ситуацию директор. - Просто я волнуюсь за юную мисс Эванс.

Джеймс сделал вид, что смутился, и стал ждать, что Дамблдор предпримет дальше. Молчание затягивалось, видимо, от наследника ждали ответной любезности.

- Это вы простите меня, директор, - выдавил из себя Джеймс. - Иногда я бываю слишком импульсивен.

- Забудем, мой мальчик. Ведь я тоже был молод и вспыльчив, - по-доброму усмехнулся старик.

Тут Лили подала голос, впервые за всю беседу.

- Так как же нам быть? - спросила она, нервно теребя застежку мантии. - Мы с Джи… с Джеймсом… ни за что не расстанемся. Правда, милый?

Юноша улыбнулся и сжал ее руку, сдерживая смех. Расстанешься с ней, как же. Особенно после того, как они смешали кровь, став единым целым, о чем и свидетельствовали два довольно некрасивых шрама на их плечах.

- Даже если мне придется отречься от рода, любовь моя, - заверил ее жених, преданно глядя в глаза.

Игра во влюбленных подростков не требовала особых усилий: Джи с Лилит ими и были. Юноша – в силу довольно нежного возраста, демонесса – в силу легкомысленности характера.

- Думаю, не стоит впадать в крайности, - поспешил заверить их директор, с умилением глядя на красивую пару.

- Так какой род, по вашему мнению, окажется достаточно могущественным для того, чтобы… отстоять интересы моей невесты? - спросил Джеймс, с трудом оторвавшись от созерцания золотых блесток в глазах возлюбленной.

Он действительно любил ее, но предположить, что эта красотка не сможет за себя постоять, не мог даже в страшном сне. Это ему еще тянуться и тянуться, чтобы соответствовать.