- Северус, - позвал Дракула, тонко улыбаясь и для чего-то пытаясь удержать внимание явно мечтающего поскорее уйти Принца, - ужин в семь. Скажите… Алира не слишком утомила вас сегодня своими жалобами?
Если граф ждал какой-то особенной реакции юного гостя на свои слова, то был жестоко разочарован: тот лишь вернул улыбку и осторожно ответил:
- Ну что вы, ВЛАД, - он особо выделил имя своего знаменитого предка, - разве может утомить общество прекрасной дамы, да еще являющейся великолепной наездницей?
- Не слушайте женских глупостей, Северус, - холодно улыбнулся хозяин, - и сбережете свое душевное равновесие.
Юноша бесстрастно встретил пристальный взгляд Дракулы и вернул вампиру его неживую улыбку:
- Что вы, граф, женская болтовня бывает порой даже забавна. Мессир, например, всегда терпеливо вникает в проблемы обеих леди, входящих в нашу семью. И… прислушивается к их просьбам. Развлекает, покупает наряды. Женщина - как породистая лошадь, требует внимания и ухода. Впрочем, что-то я все не о том, - он снова улыбнулся, меняя тему, - может, все-таки подумаете о продаже Кройноса?
Дракула внутренне восхитился потомком Принцев. Юноша был умен и достаточно тверд характером, устойчив к вампирскому обаянию (даже Алира не справилась) и, похоже, будет предан супругам до гробовой доски. А если правда то, что перед ним самый настоящий Перворожденный, то пресловутая доска может никогда и не потревожить покой этого монолита под названием «семья Балтазара». Достойный молодой человек, но Алиру, все же, придется наказать – ослушания спускать нельзя никому, даже любимой когда-то жене.
- Я подумаю, - усмехнулся граф, отвечая на последний вопрос. - Но деньги меня не интересуют… может, что-нибудь другое? Например… - он приблизился одним неуловимым движением и оказался на расстоянии нескольких дюймов от сохраняющего хладнокровие Северуса. - Например, поединок, - соблазнительно прошептал он, - одна-единственная дуэль, только вы и я, наследник. Вне зависимости от результата – Кройнос ваш.
Темные глаза вампира осветились красноватыми всполохами, будто отражая пламя какого-то далекого пожара. Они жадно осматривали бесстрастное лицо своего далекого потомка, его изящную белую шею, оплетенную голубыми венками, чуть насмешливо изогнутую бровь, темные, непроницаемые глаза, в которых, несмотря на все старания, Владу не удалось прочесть ни одной мысли.
- Вынужден вас разочаровать, - все так же ровно ответил Северус, - но кроме денег у меня нет ничего своего. Мои жизнь, свобода, любовь и все свободное время принадлежат супругам. Как и мои скромные достижения в боевых искусствах. К тому же невежливо затевать поединки с хозяином дома, нарушая все законы гостеприимства, - он коротко улыбнулся и притворно вздохнул: - Придется и дальше кататься на драконе. Хотя Кройнос, бесспорно, хорош. Посоветуете заводчика?
Граф с явной неохотой сделал шаг назад и заметил, как ни в чем не бывало:
- В Трансильвании много хороших конных заводов. Думаю, что смогу порекомендовать вам лучшие из них.
- Благодарю, - чопорно отозвался юноша, стягивая перчатки со своих узких ладоней. - Прошу меня извинить, Влад, но я бы хотел перед ужином привести себя в порядок.
- Это вы простите мне мою неучтивость, Северус. Занимаю вас своей пустой болтовней, а вы наверняка спешите к супругам. Увидимся позже. И спасибо за то, что составили мне компанию, я искренне наслаждался вашим обществом.
Северус учтиво поклонился и направился в отведенные им с супругами покои. Он надеялся, что они уже вернулись – не терпелось поделиться с мужем всеми теми странностями, что творились вокруг. В конце-концов Зар лучше знает Дракулу, и, значит, сможет лучше сориентироваться во всей этой…
Как только дверь в комнату была открыта, все мысли тут же испарились из его головы. На большой кровати под прозрачным красноватым куполом демонической магии Люциус, сладко постанывая, подставлял свою нежную шею под страстные поцелуи Балтазара, запустив пальцы в его роскошную черную гриву.
Увидев Северуса, Малфой протянул ему руку, приглашая присоединиться. Северус скинул узкие сапоги и расположился за спиной у демона, проведя ладонями по горячей коже его плеч. Тот тихо зарычал и впился в беззащитное горло Светлого своими внушительными клыками.
Примерно через три четверти часа Балтазар нехотя застегивал мундир, жалея, что непреложные законы вежливости не позволяют ему остаться в постели с обожаемыми супругами и еще несколько раз повторить произошедшее только что.
Вспомнив, как страстно выгибался Тхашш, принимая его, как извивался Хссаш, прикрыв синие глаза, как их тихие стоны наполняли комнату, а сам Балтазар, сжав зубы, пытался одновременно не повредить своей грубой природой нежным эльфам, удержать хлещущую из него магию и не умереть от переполняющей его страстной, мучительной нежности, испытываемой к этим двоим, демон едва слышно вздохнул. Супруги неотделимы от него, переплетены с ним в единое целое. Что будет с ними, если… вернее, даже КОГДА придет пора расплачиваться за столь самовольную перекройку всей их жизни?
Северус помогал Люциусу расчесать длинные влажные волосы и что-то язвительно ему нашептывал в своей обычной манере, вызывая у демона ухмылку. Сколько бы ни прошло лет, Тхашш не меняется. Горячая, горькая волна поднялась откуда-то из глубины души к самому горлу, на мгновение перехватив дыхание. Вспомнилось вдруг беспросветное отчаяние, граничащие с буйным безумием, когда он увидел мертвых возлюбленных, лежащих на постели. Длинные волосы их перемешались, губы почти соприкасались, а нечеловечески прекрасные лица были спокойны, как у существ, которые точно уверены в том, что делают.
Подавив острое желание броситься к мужьям, сжать их в объятиях до хруста тонких косточек, зацеловать, запереть в каком-то совершенно недоступном месте, опутать магией, чтобы даже Смерть не нашла их, Балтазар застегнул последнюю пуговицу, стянул волосы в хвост и повернулся к до сих пор до конца не одетым эльфам.
- Опаздывать к столу – моветон, - заметил он, любуясь тонкими запястьями Хссаш, закованными в прочный метал брачных браслетов, сосредоточенным выражением на красивом лице Тхашш и снова подавил неуместное сейчас возбуждение.
Будь его воля, он бы две трети времени проводил в постели, лаская возлюбленных, наслаждаясь ими, их страстью, непосредственностью… любовью. В том, что в этой жизни мужья любят его, демон не сомневался, он знал это так же точно, как то, что никогда не взлетит, опираясь на собственные крылья.
