Люциус вспомнил, как во время учебного боя там, в Академии, этот самый хвост, что так чувственно ласкает его сейчас, запросто выворачивал куски металла из доспехов Азазеля, высекая искры из мифриловых наручей. Способный дробить камень и нести смерть, сейчас этот чудесный гибкий отросток ласково поглаживал возлюбленного, даря наслаждение, заставляя стонать и извиваться на тонких простынях, желать большего.

Хссаш заворожено наблюдал, облизывая крупную бордовую головку, как широкие ладони, очень смуглые на фоне белой кожи Северуса, мнут упругую плоть, заставляя сильнее толкаться в стонущий от нетерпения рот; как нежные пальцы осторожно поглаживают темную ложбинку между ягодиц, как стонет Сев, выгибается его красивое тонкое тело, ласкаемое этими чудесными пальцами, как метут по спине длинные темные волосы.

- Зарри, - как и всегда в постели перешел на эльфийский Тхашш. - Зарри, пожалуйста, - запрокинутое красивое лицо, пунцовые губы пересохли, глаза затуманены.

Что-то прорычав, Балтазар вдруг одним неуловимым движением высвободился из-под своих возлюбленных, уложил их друг на друга и жадно, нетерпеливо вошел в оказавшегося сверху Хссаш, заставляя выгнуться, потереться о задыхающегося от страсти Темного, о его налитой влажный член, прижатый к твердому животу, подставить горло под его горячие губы и острые ядовитые клыки. Яд Морнемира, от которого умирали чужие, на его партнеров действовал, как сильнейший афродизиак, заставляя кровь буквально вскипать в жилах, желать удовольствий, плавиться от страсти и желания.

- Тхашш… - простонал Светлый, подаваясь навстречу жадным толчкам, задыхаясь от наслаждения.

Но тут демон осторожно вышел из него, оставив томиться от неудовлетворенного желания, и, подхватив под ягодицы застонавшего Темного, овладел им, покусывая шею Хссаш, зажатого между ними, потом снова вернулся к Люциусу, и опять к Северусу, не давая достичь пика, дразня, заставляя почти жалобно скулить.

В эту ночь Балтазар как будто сорвался с цепи, на которой крепко держал себя, боясь навредить хрупким юным супругам. Он брал их снова и снова, магия выплескивалась из него горячими волнами, прокатываясь по Замку, заставляя дрожать стекла и стены, залечивая незначительные трещинки, напитывая силой и мощью защитный купол, который и так мог, наверное, выдержать ядерный взрыв.

Этой ночью стало понятно, что Зарри действительно наполовину инкуб, настолько неутомимым, отчаянно-страстным и выносливым он оказался, стоило ему немного отпустить себя, передавая свою горячность и несдержанность партнерам, снова и снова наслаждаясь их близостью, молодостью, красотой и любовью, окуная их в океан своей чувственности, заставляя умирать и рождаться заново в его объятиях, под ним, с ним.

Под самое утро, когда первые розовые лучи окрасили красивое смуглое лицо Балтазара, придав ему оттенок нежной печали, он излился в распростертого под ним Тхашш и, обдав их всех очищающими чарами, крепко прижал супругов к себе и провалился в сон.

Северус с Люциусом устроились удобнее, с двух сторон закинув на демона ноги и руки, переплели пальцы и тоже погрузились в блаженное забытье, ощущая томительную, счастливую усталость во всем теле.

Проснулись они далеко за полдень. Северус лениво потянулся, по привычке лизнув темный сосок на рельефной смуглой груди, но на это Балтазар только заворчал и даже не открыл глаз, крепче стискивая своих супругов в объятиях.

- Зарри, я есть хочу, - сообщил Люциус, поднимая растрепанную светлую голову с его плеча и щуря синие глаза.

- Ммм… - был ответ.

- Ну, все, - воинственно выдал Северус и, ловко вывернувшись, принялся щекотать спящего демона, с силой проводя по ребрам ловкими пальцами.

Зар зарычал, подкинув на кровати свое сильное тело, и подмял обоих смеющихся наглецов под себя.

- Мало вам, мало, да?! - произнес он «страшным» голосом, мгновенно стряхнув с себя блаженный сон.

- Нам всегда… ах… мало… Зарри, Заааррр…

В столовую они спустились только к чаю, застав там обеих леди, которые старательно отводили глаза и мило краснели.

- Добрый день, миледи, - поприветствовал их Балтазар своим низким, густым голосом, занимая привычное место во главе стола, - как спалось на новом месте?

Нарцисса потупила глазки, а более языкастая и менее стеснительная Розалинда ответила:

- Как в сердце тропического шторма, мессир. Ваша магическая мощь превосходит даже самые смелые ожидания.

- Что есть, то есть, - невозмутимо отозвался Балтазар, заказывая домовикам мясо, по своему обыкновению. - Я сегодня же оплету нашу спальню сетью чар, чтобы не мешать вашему отдыху.

- Ни в коем случае, мессир, - подала голос все еще чуть смущенная Нарцисса. - Ваша магия столь самобытна, что поместью это идет лишь на пользу. Ваши силы питают родовой камень, я чувствую. Да и трещина на стекле, которую сделала та наглая министерская сова, помните? Затянулась сама собой. Восстановилась даже ваза, которую разбила Роззи, мы еще хотели ее гоблинам отдать для починки.

- Как угодно, - весело фыркнул демон в ответ на такую практичность. - Чем займемся? До школы еще целый месяц. Как вы смотрите на то, чтобы провести его на нашей новой яхте, подаренной Борджиа?

Леди молчали, старательно делая вид, что им не интересен ответ на этот вопрос, заданный, скорее всего, супругам мессира. В конце-концов, они и не рассчитывали, что будут играть хоть сколько-нибудь важную роль в их жизни.

- Только если ты снова достанешь тот бездонный сундук с библиотекой, - отозвался Северус, разламывая круассан. - А то у нас с Роуз мозги заржавеют за месяц.

Розалинда и Нарцисса удивленно переглянулись и стали ждать, что ответит мессир.

- Думаю, дамам будет интереснее обновить гардероб в Милане, там как раз вот-вот начнется неделя высокой магической моды. За книгами посидеть успеете в течение учебного года. Дамы?

- Вы возьмете нас с собой? - потрясенно спросила Нарцисса и тихо добавила: - Мессир?