"Нет, так нельзя, ну что это со мной? Я никогда так не терял контроль! Вроде не цикл, но почему я так желаю ощутить в себе... О, нет, это смущает, что подумает Илай, когда придет? Пожалуйста, я должен овладеть собой! - тщетно пытаясь успокоить взбудораженное тело, молился он неведомо к кому. Омега чувствовал эрекцию, внутри пульсировало, трепетало, требуя разрядки. Тефан вскочил и подошел к окну, потом решился и помчался к двери. - Возможно, это все мои мечты и Илай вовсе не придет ко мне. Он человек воспитанный и чтит законы дома. Но все равно, мне лучше запереть засов, я не могу сейчас владеть собой, изображая сдержанного и спокойного..."
- Тефи, я знал, что ты не спишь! Любовь моя, прости, но я не мог уснуть. Да, знаю, это не совсем прилично, здесь дядя Марлин, твой кузен, все остальные, - шептал Илай, неслышно закрывая за собой дверь. Защелка четко встала в паз, и эти звуки отозвались в сердце Тефи бешеным безумным стуком. Он весь напрягся как струна, и тут же оказался в ласковых руках, - но я так долго ждал тебя, любовь моя, так долго тосковал, так сильно и отчаянно хотел, что просто не могу сейчас сдержаться. Ты мой, ты наконец-то мой, и я хочу тебя любить всю ночь, до самого рассвета.
Князь трепетно прижал его к себе, ладонь проникла под рубашку Тефи и стало нечего скрывать. Князь застонал, смял пальцами горячий твердый бугорок... Тефан застыл, забыв, что следует дышать, подставив тело под большие руки, которые так нежно трогали, ласкали, раздевали...
- Я знал, я чувствовал, что ты придешь, - слова летели, словно шелест ветра, - я ждал тебя, Илай, хотел, чтоб ты пришел, - руки дарили наслаждение, такое жгучее, что о смущении совсем забылось, а губы страстно целовали тело, и палец мягко, но настойчиво водил в том месте, где было приятнее всего. Омега даже не заметил, когда князь поднял его на руки и уложил в постель, он просто понял, что лежит, всей грудью, животом, ногами ощущая обнаженного и возбужденного Илая.
- Тефи, наш первый раз, он очень важен, понимаешь? Я чувствую тебя, твое желание, но хочется, чтобы ты мне сказал...
- Илай, мне хорошо. Мне очень хорошо с тобой сейчас, любимый мой...
***
- Мы после свадьбы будем жить в столице? - они лежали рядом, отдыхая после взрыва упоительного страстного экстаза. - Но ведь тогда...
- Я знаю, что тебя волнует, милый, - мягко прервал Илай, не выпуская из руки ладонь омеги, - не хочешь, чтобы Аликс оказался в поле зрения Его Величества, ведь так? Но мальчику всего двенадцать лет, он не обязан появляться на больших приемах во дворце. Кроме того, я собираюсь Аликса усыновить официально, и если даже Альберт что-то и поймет, будет бессилен изменить его судьбу.
- Но, Илай, ты же знаешь, что прошения об усыновлении лицами высшего сословия подписывает лично король! Что, если Альберт внимательно читает каждое?
- После войны осталось много сирот, Тефи. Сейчас прошений гораздо больше обычного, так что Его Величество вряд ли находит время для детального изучения этих бумаг. Скорее всего, он подписывает их все вместе, не читая. Впрочем, для твоего спокойствия я наведу справки, возможно, эта процедура временно упрощена, передана в попечительский совет или специальному чиновнику при канцелярии государя?
- Хорошо, пусть будет так. Аликс будет на седьмом небе от счастья, он давно любит тебя как родного!
- А ты, Тефи? Ты любишь меня?
- Люблю, милый, - нежно водя пальчиками по груди князя, ответил омега. – И не надо ревновать меня к Альберту. Я никогда не забуду его, но всё это в прошлом. У него своя жизнь и великие цели, и мне уже давно нет там места…
***
Через месяц, когда король Альберт вернулся в столицу, на стол ему легла толстая пачка прошений об усыновлении.
- Что это? - с некоторым раздражением спросил он принёсшего бумаги чиновника. – Разве я не передал право подписи прошений попечительскому совету?
- Здесь прошения самых влиятельных лиц королевства, государь, - склонился в поклоне чиновник. – Мы не решились пустить эти дела в ход без вашей личной подписи. Впрочем, если вы изволите отдать высочайшее повеление…
- Оставьте бумаги, я просмотрю их, немедленно, - устало вздохнул король, - проследите, чтобы меня не беспокоили в ближайшие полчаса.
- Разумеется, Ваше Величество! Благодарю вас!
Чиновник поклонился и вышел, а Альберт снова вздохнул, взялся за перо и придвинул к себе пачку прошений. Бумаг было много. Вначале он читал каждую, отмечая знакомые фамилии, потом внимание его рассеялось.
«Граф Швид покорнейше просит разрешения усыновить сироту, оставшуюся после гибели брата…»
«Князь Митч просит усыновить…»
«Граф Рюм просит…»
- Как много зла нам принесла эта ужасная война! Как много пало альф в сражениях, сколько сирот осталось и вдовцов! У меня нет больше сил, чтобы читать эту летопись скорби!
В следующей бумаге значилось: «Князь Илай Эйден покорнейше просит разрешения усыновить альфу Аликса, родившегося у графа Тефана Уллияна вне брака ...месяца.... года....»
Если бы Альберт внимательно прочитал это прошение, жизнь многих людей, в том числе и его собственная, пошла бы иначе…
Но он подписал эту и все последующие бумаги, не читая…
Эпилог
полгода спустя
- Вы просмотрели список семей, дающих обязательный летний прием? Чей дом вы посетите, Государь, на этот раз? Кому послать уведомление? - спросил Альберта личный секретарь, один из двух доверенных и близких лиц, с которыми король мог поделиться даже сокровенными проблемами.
- Князь Илай Эйден, он ведь овдовел в войну? Давно мы с ним не виделись, а были так дружны когда-то... Кстати, а почему после войны я не встречал Илая во дворце?
- Насколько мне известно, князь Илай все лето пробыл в своем западном поместье. Построил новый дом, восстановил хозяйство. Со службы он уволился и посвятил себя семье. Возможно, вы не слышали - недавно он женился снова.
