«Как же, "заблудаю", - сдерживая досаду, думал шпион, идя вслед за мужиком на кухню, - сутки прошли, как я здесь, а ничего ещё не сделано!»

Задушевной беседы с молодым графом не получилось. Хозяин был любезен, но сдержан, видимо, всё еще помнил о том, что произошло накануне, когда гость застал его наедине с князем.

- Я сказал горничным, чтоб не будили вас, пока не выспитесь, - улыбнулся Тефан, расставляя на столе чашки, - вам надо было прийти в себя после всего, что вам пришлось вынести. Вы уж простите, что в кухне чай пьем, как началась война, так мы и оставили прежние церемонии, да и мебели в гостиной почти не осталось.

- Что ж так? – вежливо поинтересовался гость.

- В поместье были враги. Они нанесли значительный урон дому и парку. Часть обстановки была безнадежно испорчена, пришлось сжечь кресла и диваны, а также ковры и занавеси. Да вы пейте чай, а то остынет. Немного сахара еще осталось.

- А ваш супруг? Он что же, не присоединится к нам? – сделав наивное лицо, осведомился Вилан.

Тефан посмотрел на него с некоторым недоумением.

- Князь Эйден мне не муж, - неохотно ответил он, немного поколебался и добавил, - и не любовник. Возможно, вас ввела в заблуждение вчерашняя сцена в моем кабинете, но то, что вы видели, вовсе не…

- Вы не обязаны ничего объяснять мне, Тефи (я ведь могу называть вас так?), ибо ваши личные отношения меня не касаются, – тщательно скрывая удовлетворение, с любезной улыбкой ответил гость. – Позвольте мне задать другой вопрос. Князь Эйден офицер, не так ли? Почему же он воюет здесь, в глухом тылу?

- Он был тяжело ранен и отстал от своего полка, а в Лилиас-Миду попал случайно. Когда же раны затянулись, пробиться до своих оказалось невозможным. Повсюду были враги.

- И тогда он решил партизанить, - задумчиво, словно сам с собой, проговорил Вилан, - но как же ему удалось в столь короткий срок организовать сильный отряд, обучить незнакомых с военным делом крестьян, поставить под ружьё всю округу! Где они раздобыли оружие, лошадей, пушки?

- Это было непросто, - Тефан помедлил, отпил глоток, и только после этого спросил, стараясь говорить тихо и равнодушно. - Но почему вас это так интересует? Откуда вам известно про пушки и другое оружие, про сроки создания отряда и его численность?

- Я… - Вилан прикусил язык, сообразив, что неосторожным замечанием чуть было не выдал себя с головой. – Я долго был в плену и многое слышал. Для злодеев ваш отряд как кость в горле! Уж как они боятся партизана Илая, и не опишешь! Кстати, они не знают о его происхождении, считая обычным простолюдином, поднявшем на борьбу с врагом таких же, как он, крестьян. Признаюсь, сначала я тоже принял его за простого мужика, но лишь в первую минуту, пока не увидел князя в бою. Как он храбр и мужествен! Как изящен и благороден! Поверьте, Тефи, кадрового офицера не спутаешь ни с кем другим, как бы просто он ни был одет и как бы не выглядел! А князю удивительно идёт борода, вы не находите?

- Пожалуй, - прохладно кивнул Тефан, явно не горя желанием обсуждать с гостем Илая. Встал, собрал чашки. – Приятно было познакомиться с вами, Вилан. Теперь же мне пора, сначала нужно в лазарет, а потом на Выселки, это деревня на болоте. Сегодня отдыхайте, а завтра обсудим, каким поручением вас занять. Если потребуется что-то – Люм поможет. Это внук нашего повара Соу, вон он, на крыльце чистит яблоки, да и сам Соу скоро придет.

- Благодарю вас, граф. С вашего позволения, я выпил бы еще чашечку. Вы правы, мне нужно немного отдохнуть, но уверяю вас, бездельничать не стану и с завтрашнего дня буду во всем помогать вам.

- Хорошо, - несколько смягчившись, улыбнулся Тефи, - увидимся позже.

Вилан допивал третью чашку чая, смакуя маленький кусочек сахара, когда с заднего крыльца в кухню вошёл Илай.

- Мне сообщили, что вы желаете видеть меня по важному делу, - едва поздоровавшись, бесстрастным голосом объявил он. – Говорите, я вас внимательно слушаю…

«А он красив, - почувствовав внезапную сухость в горле, потрясённо подумал омега, - в нём есть что-то такое… притягательное. О, небеса, да не сгореть бы мне в огне его чудесных карих глаз!»

Глава 21.

Военный губернатор Матары генерал Бараг Филье уныло смотрел из окна своей резиденции на удручающую картину разорённого города.

«Да, мне досталось под начало дотла выжженное место, - тяжко вздохнув, подумал генерал. – Во скольких походах ни бывал, а нигде не доводилось видеть столь полного разорения. Полтора месяца стоим здесь, а до сих пор не можем навести хоть сколько-нибудь относительного порядка. Каждый день столько покойников хороним, а смрад от гниющих тел не убывает. И пожары то и дело… Кажется, и гореть-то уж нечему, а горит, никакие дожди не помогают…»

Дверь распахнулась и вошел курьер с пакетом.

- Императорская почта, Ваше Превосходительство, из завоеванной найманской столицы! - гаркнул он, отдавая бумагу.

Бараг поморщился и махнул рукой, жестом приказывая курьеру выйти, устало сел в кресло и развернул рескрипт. Виссарион в который раз требовал немедленно ускорить доставку в столицу резервного провианта, уже давно ожидаемого с запада.

И как прикажете это исполнять? Обозов ещё и в помине нет, да и опасно встречать их, не зная ни точного времени прибытия, ни количества подвод. Как бы партизаны не услышали про фураж - опередят, отнимут, да и прислугу перебьют.

О, что за дикая страна? Столицу взяли, почему же не кончается война? Как радовались победе, узнав, что войска вошли в город, ждали почётного мира, изобилия провианта… А что получили? Полуголодную жизнь в сгоревшем городе, бесконечную возню с гниющими трупами, с пожарами, с разорением. А тут еще эти партизаны… Эти разбойники везде, куда ни сунься! До императорских ли повелений?

Губернатор позвонил в колокольчик, призывая войти курьера.

- Докладывай, какова обстановка в завоеванной столице! - приказал он, хотя и не рассчитывал на особое откровение солдата, ибо прежние гонцы были весьма немногословны, ни разу не сообщив ничего полезного и отговариваясь невнятными фразами о пожарах, плохой погоде и неприветливых найманцах.