20 октября 1696 г. великий государь в Преображенском принял бояр. Решили в Азов направить 3 тысячи семей и 400 конных калмыков. Царь объявил сборы средств с монастырей, бояр, дворян, служивых людей на строительство кораблей. Потребовались иностранные специалисты. Но Петр решил учить и своих подданных за границей: 28 человек было направлено в Италию, 22 — в Англию и Голландию. Сам царь тоже отбыл за границу в свите направленного туда из России, так называемого Великого посольства. Целью посольства было прямо объявлено «подтверждение древней дружбы и любви, для общих всему христианству дел, к ослаблению врагов креста Господня, салтана Турского, хана Крымского и всех бусурманских орд». Посольство должно было побывать в Англии, Голландии, у курфюрста Бранденбургского, в Венеции. Великими, полномочными послами были назначены адмирал, наместник новгородский Франц Яковлевич Лефорт, генерал и воинский комиссар Федор Алексеевич Головин и думный дьяк Прокофий Богданович Возницын. При них было прикомандировано 20 дворян и 35 волонтеров, среди них — Преображенского полка урядник Петр Михайлов (под этим именем скрывался царь). В целом состав Великого посольства насчитывал около 250 человек.
Управление государством царь поручил трем знатнейшим людям: боярину Льву Кирилловичу Нарышкину, князю Борису Алексеевичу Голицыну и князю Петру Ивановичу Прозоровскому.
23 февраля 1697 г. был назначен отъезд Великого посольства из Москвы, но раскрылся стрелецкий заговор против царя. После расследования дела (заговора против царя) боярина Алексея Соковнина, полковника Ивана Цыклера, стольника Федора Пушкина четвертовали, стрельцов Филипова, Рожина и казака Лукьянова казнили.
Наконец 10 марта Великое посольство выехало из столицы. Побывали в Риге, которая находилась тогда на территории, завоеванной Швецией. Прием был официальным, холодным. С 8 апреля по 2 мая побывали в герцогстве Курляндском, которое в значительной степени зависело от Польши. В Митаве царю оказали радушный прием. Затем он поехал в Либаву, именно здесь Петр впервые увидел Балтийское море. 2 мая на корабле «Святой Георгий» царь отплыл в Кенигсберг. 8 мая его принял курфюрст Бранденбургский Фридрих III. В Кенигсберге русский царь выучился у главного бранденбургского специалиста в области артиллерии подполковника фон Штернфельда огнестрельному искусству. В Пруссии Петр задержался дольше, чем предполагал, из-за событий в Польше, где готовились к выборам короля.
После избрания королем Польши Августа II Сильного Петр продолжил свое путешествие.
В Германии он встретился с образованнейшими женщинами Европы того времени: курфюрстиной Ганновера Софией и ее дочерью — курфюрстиной Софией Шарлоттой. Интересны их впечатления о русском царе: «Царь высок ростом, у него прекрасные черты лица, осанка и движения исполнены силы и благородства; ум у него живой и оборотливый; ответы быстры и метки. Но при всех достоинствах, которыми его одарила природа, хорошо было бы, если бы в нем было поменьше грубости. Это государь очень хороший и вместе с тем очень дурной: в нравственном смысле он вполне представитель своей страны. Если бы он получил лучшее воспитание, из него вышел бы человек совершенный, потому что у него много достоинств и ум — необыкновенный». Особенно Петру понравилась живая, остроумная София Шарлотта (тогда еще десятилетняя девочка, будущая королева Пруссии, мать Фридриха II). Петр на память обменялся с ней табакеркой. В последний вечер, после ужина и танцев, Петр взял принцессу за уши, приподнял и поцеловал ее два раза. Царь на прощанье поцеловал и брата Софии Шарлотты — Георга, будущего короля Англии.
Будучи еще 11-летним ребенком, Петр поражал своей необычной красотой и живостью. Современники находили, что лицом он был в материнскую родню. Красота и живость с течением времени остались, но раннее развитие, страшные потрясения, неумеренность в трудах и потехах сильно пошатнули крепкую натуру Петра и оставили следы: голова тряслась, по лицу, случалось, проходили судороги. Быстрый и пронзительный взгляд Петра производил на людей порой неприятное впечатление.
Покинув Германию, царь прибыл в Амстердам, работал там простым плотником. В свободное время Петр ходил по заводам и фабрикам. Его узнавали, и постоянная толпа зевак следовала за русским царем. Четыре с половиной месяца Петр жил в Голландии. В январе 1698 г. он переехал в Англию, оттуда путь шел через Голландию и Германию в Австрию.
Русские люди не понимали царя и его действий. Взбунтовались стрельцы. По дороге из Вены в Москву Петр получил известие о прекращении стрелецкого бунта и о решительных действиях боярина-воеводы Алексея Семеновича Шеина.
Петр прибыл в Москву в сильном раздражении. По столице разнеслась весть, что, возвратившись из дальних путешествий, царь побывал у девицы Монс, но не посетил дворец, не виделся с женой, а вечер провел у Лефорта. Петр понимал, кто стоял за стрельцами — бояре и церковь. Утром 26 августа он собрал в деревянном Преображенском дворце своих вельмож и собственноручно начал обрезать им бороды. Первыми оказались Алексей Шеин и Федор Ромодановский. Царь не дотронулся только до самых почтенных стариков — Тихона Никитича Стрешнева и князя Михаила Алегуковича Черкасского. Кто не хотел брить бороду — тот должен был платить пошлину.
Петр сурово обошелся с взбунтовавшимися стрельцами. Приступили к пыткам. Один из арестованных сообщил, что стрельцы хотели стать под Новодевичий монастырь и звать на царство Софью, которая прислала им письмо. Пытали женщин монастыря. Петр сам допросил обеих сестер — Марфу и Софию.
30 сентября состоялись казни. Жизни лишили 201 человека. Сам Петр пятерым стрельцам отрубил головы. 11 октября произошли новые казни: повесили 144 человека, на другой день — 205, на третий — 141; 17 октября казнили 109 человек, 18 октября — 63, 19 октября — 106, 21 октября были казнены 2 человека. 195 стрельцов повешены у Новодевичьего монастыря перед кельей Софьи, трое из них — около окон. Но этим дело не закончилось — казни продолжались. Александр Меншиков, новый любимец Петра, отрубил головы 20 стрельцам. Царь восседал на лошади и смотрел на зрелище. Целых пять месяцев трупы не убирали с места казни.
11 октября царь созвал бояр и духовных лиц, чтобы они определили меру наказания Софье. Решение неизвестно, но Софью постригли и под именем Сусанны отправили в тот же Новодевичий монастырь под стражей сотни солдат. Гораздо виновнее Софьи оказалась ее сестра Марфа, которую тоже постригли и поместили в Александровскую слободу. Ей дали имя Маргарита.
Петр не был хорошим семьянином, так как постоянно находился в разъездах. Его женили рано, по старому обычаю, важным считали, чтобы невеста была молодой и красивой. Возможно, Евдокия сначала и нравилась Петру. Но, увидев в Немецкой слободе очаровательную Анну Монс, дочь виноторговца, Петр окончательно покинул первую жену и надолго сохранил связи с новой возлюбленной. Можно понять, какая ненависть была у Лопухиных к немцам, к Лефорту. Из Москвы царь удалил отца Евдокии и ее двух братьев. 23 сентября 1698 г. Евдокию насильно постригли и отправили в Суздальский монастырь под именем Елены. Малолетнего царевича Алексея после пострига матери перевезли к тетке — царевне Наталье Алексеевне.
Печальные события лета и осени 1698 г. держали Петра в сильном раздражении. Случались приступы бешенства. Так было и 14 сентября на пиру у Алексея Шеина. Никто не мог успокоить царя, кроме Меншикова.
Александр Данилович Меншиков служил сержантом Преображенского полка. Был он сыном придворного конюха. До прихода на царскую службу его знали просто Алексашка, он торговал пирожками. Наружность его была весьма привлекательной. Он был высокого роста, хорошо сложен, худощав, с приятными чертами лица, живыми глазами. Любил элегантно одеваться, был очень опрятен, обладал проницательным умом, имел ясную речь, хорошо подбирал нужных людей. Это была сильная, одаренная натура. В то же время, став фаворитом царя, ради достижения цели Меншиков шел на любой шаг, включая подкуп и обман.
