Но Корланд не признавал своей вины, он не уступал до тех пор, пока Чаллис не последовал за ним, чтобы самому увидеть торпеду. Хил пригнулась ниже, просунув голову и плечи в отверстие. Очертания Чаллиса едва виднелись на фоне маленького пламени его зажигалки, и, оглядываясь вокруг, она начала различить неясные очертания трупов, иссохших и сморщенных, до сих пор пристёгнутых к своим сиденьям в тяжёлых скафандрах и панцирной броне. Чаллис держался за колонну, которая проходила посередине торпеды; к колонне крепилось то, что могло быть только оружейными стойками.

— Я открыл ящики и посмотрел, что внутри. Лазеры и стабберы, гранатомёт, который, как я думаю, мы сможем починить, ручное оружие. Хватит на половину наших. Оружие, сделанное для людей, не трофейное оружие орков, которым мы едва можем пользоваться. — Хил пробралась через дыру, чтобы присоединиться к ним, и неуклюже встала на наклонном полу; Чаллис указал на отсеки по обе стороны от колонны.

— На этой штуке видны повреждения. Я не знаю, что их причинило, но, похоже, это же убило и экипаж.

Хил огляделась. На обшивке торпеды виднелось множество сколов и вмятин, образовавшихся, когда она пробила корпус, а под ногами была большая круглая дыра, проделанная в обшивке торпеды ударом снаружи.

— Но посмотрите сюда, — сказал Чаллис. — Ящики с боеприпасами выглядят, как будто их делали на века, — тщательнее некуда. Батареи лазганов будут храниться практически вечно, и я думаю, даже баки для огнемётов там, на корме, пережили столкновение.

С усилием открыв тугой зажим, Чаллис удовлетворенно заворчал и повернулся с матово-серым штурмовым ружьём в руках.

— Теперь мы станем армией, Хил. Не голожопым сборищем беглецов. Корланд, слова про Астартес были, конечно же, знамением. Милостью Императора мы получили весть о нашей свободе, теперь Он дал нам средство встретить наших освободителей с гордостью. С оружием в руках, и с кровью зеленокожих на наших кулаках. — Но голос Чаллиса всё ещё был задумчив, а глаза — прикрыты.

— Тебя все равно что-то беспокоит, Чаллис. Что же?

— Кантл рассказал мне, что на космических кораблях есть другие виды этих… — он обвёл рукой вокруг.

— Торпед.

— Торпед. Но они не несут воинов, они несут бомбы. Вот что беспокоит меня, Хил. Мы можем оттеснить этих тварей, пока скиталец движется к месту битвы, но Астартес не будут знать, что мы тут. Нам нужно найти способ убедиться, что они придут освободить нас, а не просто расстреляют эту штуку и разнесут её на куски. Нужно придумать способ сказать им, что мы здесь.

Хил вздохнула.

— Вот почему я хотела найти тебя, Чаллис. Думаю, я знаю, где находится та камера с орками-колдунами, про которую ты рассказывал, и я говорила об этом с Корландом. Думаю, у нас есть способ вызвать космических десантников, чтобы они нас освободили.

Колдовство. Чаллису была отвратительна сама эта мысль, чужацкое колдовство было отвратительно ему ещё больше, но ничего другого у них не было. Чаллис никак не мог полностью принять идею, что космическим кораблям необходима магия, чтобы говорить друг с другом, даже после того как Хил и Роланд объяснили это ему, как могли.

После того как миновали мучительные полдня, в течение которых скиталец пробивался в реальное пространство, они постоянно были настороже. И когда разведчики доложили о взбудораженных орках, мчащихся к ангарам и орудийным палубам, и о далёких вспышках пламени, видимых с обзорных постов, они поняли, что битва началась.

И теперь он снова вернулся в отсек колдунов; согнувшись, он пробирался сквозь пролом в стене, которая, по словам Хил, когда-то была частью кафедрала навигатора. Его зрение никак не могло проясниться, в воздухе, одновременно горячем и холодном, ощущался металлический вкус, и было постоянное давящее чувство, как будто они находились в быстро падающем лифте. Колдовство.

Обстановка, открывшаяся им, выглядела точно так, как он запомнил, и казалась не менее странной, чем в первый раз, когда он побывал здесь. Множество зеленокожих, скованных вместе медными кандалами, заполняли многоярусные ряды сидений. Некоторые что-то бормотали с сосредоточенным видом, другие метались и орали, из их глаз и ушей сыпались зелёные искры.

Огромная голографическая сфера, висящая над залой, треснула и давно не работала, но иногда, когда сыплющий искрами зеленокожий смотрел на неё, в ней начинала светиться зелёная дымка и появлялись расплывчатые образы; впрочем, зеленокожие не обращали на это внимания. Картинки изображали очертания гигантских космических кораблей на фоне звёзд или ревущих зеленокожих, находившихся — как Чаллис внезапно понял — на других кораблях их флота.

Да, место то самое. Место, где эти сыплющие искрами орки говорили с другими на других кораблях и помогали командирам скитальца видеть их врагов. Те самые владеющие колдовскими силами чужие, которые, как уверенно сообщил Корланд, могут умереть от собственного возбуждения, как только начнётся бой, оставив скиталец слепым, а зеленокожих — без связи.

Отлично. Но пусть сначала установят хоть какую-то связь. Ему потребовалась неделя, чтобы снова найти это место, на подготовку рейда ушло втрое больше времени. У них будет только один шанс.

Сила орочьих мозгов ударяла по его барабанным перепонкам, словно прибой в бурю, и Чаллис едва расслышал приглушённый взрыв в дальнем конце залы, когда сработали бомбы. Затем из стен в нескольких местах пошёл дым, и внезапно воздух наполнился криками забившихся в конвульсиях скованных орков, которых начало охватывать огнём. Зелёный дым заструился из их ртов, электрические дуги трещали меж ушей, глаза светились, словно изумрудные прожекторы.

Чаллис пинком выбил вентиляционную решётку и спустился со стены на верёвке, вся его команда последовала за ним. Отдача гранатомёта толкнула Хил в плечо, и шрапнель прошила шкуры дюжины воющих орков. Дробовик Чаллиса дважды бухнул, свалив изумлённого прислужника, а позади него вспыхнул огнемёт Кейфа.

Чаллис почувствовал, что его голову сдавливают невидимые тиски. У стоящей рядом с ним Людер из носа и рта потекла кровь. Головы двух орков перед ними взорвались, испустив потоки зелёного света.

Он подбежал к самому большому орку-колдуну, заставив себя посмотреть в глаза твари. Медленно, чтобы мозг твари мог донести образ до разума каждого астропата в системе, он поднял ружьё и заговорил:

— Моё имя Чаллис. На борту этого скитальца находятся люди. Мы умоляем вас, помогите нам освободиться!

Позади раздались выстрелы и крики, но он заставил себя не вздрогнуть.

— Пожалуйста! Кто-нибудь нас слышит?

Внезапно создание, сутулящееся по орочьей привычке, выпрямилось и посмотрело на него сверху вниз. Выражение морды изменилось, глаза остановились на Чаллисе. Когда оно заговорило низким человеческим голосом с необычным акцентом, клубы зелёного дыма обвились вокруг него, образовывая подобие шлема с забралом, изогнутые наплечники и огромный плащ.

— Человек Чаллис. Я говорю с боевой баржи “Рагнарек”. Вы должны вывести из строя турели и уничтожить щиты в том крыле скитальца, из которого ты говоришь. Вы откроете его для атаки моей роты и…

— М-мы плохо вооружены, — запинаясь, проговорил Чаллис. — Я не уверен, где находится эта часть, о которой вы сказали. Я…

Орк наклонился к Чаллису и повысил голос.

— Слушай внимательно! Место, из которого ты говоришь, выступает из борта твоего деформированного корабля, как крыло. На нём установлены орудия и турели, пушки, из которых орки будут стрелять по нам, когда мы приблизимся для штурма, оно прикрыто стенами энергии, из-за которых мы не сможем телепортироваться, чтобы найти вас.

Чаллис пытался думать, несмотря на психический вой вокруг. Он вспомнил воронку на носу их абордажной торпеды. Как он мог быть таким глупцом? Когда они полетят к скитальцу, по их торпедам могут стрелять, их оболочку могут повредить, великие Астартес могут даже погибнуть…