— Да, пожалуй ты прав, князь Овдег, — согласился Гостомысл. — Лучше оборонять Новгород своими силами. Вот только согласится ли на это король Людбранд? Не усмотрит ли он в этом какого-нибудь подвоха с нашей стороны?

— А мы ему объясним, что нет военного смысла вести наши войска из Новгорода в Белозеро, которое находится возле самой границы с Финляндией, — предложил воевода Караган. — А войска из Финляндии вести в Новгород, который находится гораздо дальше, чем Белозеро. Эдак, мы только время понапрасну терять будем. А князь Вадим с норманнами успеют захватить Белозеро.

— И то, правда, — одобрил его Гостомысл. — Такое пояснение может убедить короля Людбранда. Остаётся решить, кто же поедет послами? Наверное, я сам отправлюсь к варягам.

— Нет, — возразил князь Овдег, — ты должен заниматься подготовкой Новгорода к обороне. Ведь, доподлинно неизвестно, куда вначале ударят князь Вадим с норманнами, на Новгород или на Белозеро. Князь Вадим и король Эрик воины опытные, они могли и прибегнуть к хитрости, подослав нам стольника из Чуда. Может, они задумали отвлечь наше внимание от направления своего главного удара? Лазутчики наши ещё не скоро возвратятся. Так, что твоё место в Новгороде князь Гостомысл. А послами я предлагаю назначить купца Густоуса, воеводу Карагана и меня. Все согласны?

Члены Совета Старейшин одобрительно зашумели.

— Ну, вот и всё, — подытожил князь Гостомысл. — Теперь будем заниматься каждый тем делом, которое ему отведено. Князь Овдег, перед отъездом пришли ко мне своего слугу. Я напишу письмо своей дочери королеве Умиле. Думаю, что это письмо вам там пригодится.

Старейшины Новгорода покинули зал, и бывший дом князя Вадима вновь опустел. Гостомысл поднялся, прошёлся по залу и подумал:

— Может, мне лучше переехать пока сюда жить. Всё равно сейчас придётся заниматься городскими делами всё время.

Если бы княгиня Ангельда знала наперёд, что в её доме будет создан центр по борьбе с князем Вадимом, то она наверняка бы подожгла свой дом перед отъездом из него.

Сосновый лес — одно из самых совершенных творений природы. Находясь в нём, дышится легко и свободно. Запах хвои приятно дурманит голову и невозможно насытится этим пьянящим лесным ароматом. Стройные стволы сосен стремительно карабкаются вверх к небу, а раскидистые лапы веток плотно заслоняют воздушную синеву. Сосновый лес совершенно не похож на лиственный. Разнообразие деревьев, в последнем, создаёт впечатление суетности и хаотичности. А одинаковые, словно сёстры близнецы-сосны, убаюкивают своей схожестью и монотонностью повторений. В сосновом бору воображение успокаивается и отдыхает. В лиственном лесу всё время натыкаешься взором на разные растения, и от этого беспокойство не покидает мысли и чувства.

Князь Рюрик возвращался в Старую Ладогу из очередного длительного похода со своей дружиной. Конный отряд двигался по лесной дороге, зажатой с двух сторон вековыми соснами. После того, как Рюрик сформировал собственное войско, он начал частенько наведываться в близлежащие города, требуя от них, чтобы те платили ему дань, как князю Старой Ладоги. А он обещал им за это защиту и покровительство. Ладожцы поддерживали Рюрика в таких делах, так как им самим уже приходилось платить гораздо меньше податей, чем это было раньше. Постепенно Рюрик установил свою власть над многими соседними со Старой Ладогой славянскими городами и землями. Но для того, чтобы эти селения не вышли из повиновения, князь со своей дружиной частенько наведывался к ним. Вид грозной дружины Рюрика вмиг остуживал горячие головы тех славянских князей и бояр, которые периодически намеревались выйти из-под влияния Ладожского Правителя.

Впереди отряда ехал сам Рюрик. Рядом с ним находился брат его жены князь Олег. Позади следовали стольник Аскольд и дружина. Как только Рюрик повернул налево, повинуясь направлению лесной дороги, он чуть было не наткнулся на старика, стоявшего у него на пути. Длинная седая борода у странного незнакомца доходила до пояса, а волосы опускались ниже плеч. Холщовая рубаха из грубой ткани была подвязана кушаком. Низ у штанов порядком обтрепался. Старец стоял босой и держал в правой руке корявую длинную палку. Князь еле успел остановить своего коня, чтобы не растоптать старика. К Рюрику подъехал Олег и стал внимательно рассматривать дивного странника. Князь поднял вверх правую руку, и выехавший из-за поворота отряд остановился.

— Кто ты, дедушка? — спросил Рюрик. — И, почему ты стоишь у меня на дороге?

— Я лесной человек, — ответил старец.

— Мы и сами видим, что ты лесной человек, а не лесная жаба, — с раздражением в голосе вмешался в разговор Олег. — Отвечай без выкрутасов, когда тебя спрашивают. Не видишь, что с князем разговариваешь. А то я тебя сейчас по-другому спрошу.

После этих слов Олег вынул плётку. Рюрик жестом руки остановил своего шурина.

— Старика может обидеть каждый, — с досадой произнёс незнакомец. — Для этого много храбрости не надо. Я знаю, с кем я разговариваю. А зовут меня Продин. Я действительно живу в лесу. Знахарствую понемногу, иногда вещую.

— Так ты колдун, дедушка? — продолжал допытываться Рюрик. — А ты можешь и мне предсказать мою судьбу?

Олег подъехал близко к Рюрику и, приблизившись к нему почти вплотную, тихо сказал:

— Рюрик, лучше не надо. Эти гадания до добра не доведут. Ещё наколдует чего плохого этот лесной чародей, потом беды не оберёшься. Давай, я столкну его с дороги, и двинемся дальше.

— Не надо меня никуда сталкивать, — попросил Продин. — Я ничего плохого вам не сделаю. Я только выполняю повеление апостола Андрея. Это он наказал мне, ещё восемьсот лет тому назад, передать князю Рюрику его слова. Вот и всё.

— Да он сумасшедший, — с уверенностью заявил Олег. — Ты только послушай, что он говорит. Какой-то постол восемьсот лет назад ему что-то сказал. Люди столько не живут. Выходит, что этому деду восемьсот лет. Да это же полная чушь.

— Чушь не чушь, — перебил его Рюрик, — а этот старик откуда-то знает, как меня зовут. Или, может, скажешь, что это тоже сумасшествие?

— Ну, не знаю, — продолжал сомневаться Олег. — Наверное, он видел тебя где-то раньше. Вот и вся тайна его знания. А про постола, который жил восемьсот лет назад, нормальный человек придумать не сможет.

— Не постол, — поправил Олега Продин, — а апостол. Ты всё время не правильно говоришь князь Олег. Надо говорить апостол Андрей. Это первый ученик Бога. Того Бога, которому в этих землях скоро все будут покланяться.

— Мы уже давно поклоняемся своим Богам, — возразил старику Олег, — и других Богов нам не надо. Рюрик, разреши я его хоть раз плёткой ударю. Он меня раздражает.

— Погоди ты, — запретил князь, — что ты заладил, ударю да ударю. Слышал, этот старик и твоё имя знает. Нет. Я всё-таки хочу послушать, что он мне предскажет. Говори, дедушка, я тебя слушаю.

Продин несколько раз кашлянул в кулак и принялся вещать:

— Ты, князь Рюрик, уже стал родоначальником династии королей. Твой сын будет продолжателем твоего дела, расширит ваши владения, установит столицу в Киеве, и потомки его будут править семьсот лет в этой державе.

— Это всё хорошо, что ты говоришь, старик, — похвалил Продина Рюрик. — Только ты всё врёшь. Нет у меня никакого сына, да и столица этих земель не какой-то там Киев, а Новгород. Да и что это за город такой Киев? Я о таком и не слыхивал. А ты Олег слышал о Киеве?

— Нет, не слышал, — заверил князя Олег. — Я же говорил тебе, что этот дедок — мошенник.

— Ошибаетесь почтенные князья, — возразил Продин. — Я не мошенник. Киев — город расположенный вниз по течению большой славянской реки Славутич. Греки называют её Борисфен. И столица всех славянских земель будет именно там, а не в Новгороде. А называться эта держава будет Русь. Так будет потому, что апостол Андрей освятил все земли славянские именно там, в Киеве. Так он мне сказал, а я передаю Вам. И насчёт сына, ты князь Рюрик ошибаешься. Есть уже у тебя сын.