— И ничего страшного, всё хорошо получилось. И совсем не трудно управлять государством. Напрасно я так сильно переживала.

Во дворе, когда воевода и князь уже сели на коней, Свенельд, улыбаясь, заметил:

— А, пожалуй, из неё выйдет хороший Правитель Киева. И кто бы мог подумать, на вид такая щупленькая, маленькая, тихая, а как начала приказывать, так у меня даже мурашки по спине побежали. И так толково всё придумала. Я бы до такого ввек не додумался. Правду люди говорят, не суди человека по глазам, а суди по делам.

На востоке, на горизонте показалась красная полоса, ещё мгновение и над тёмными водами Чёрного моря начало подниматься багряное солнце. Светило возвращалось в Мир, чтобы пробудить его своим лучами от сна, и согреть его своим теплом от холода ночи. Начинался новый день.

Флотилия князя Олега остановилась неподалёку от берега, на котором вдали виднелся Царьград. На головную ладью Олега прибыл конунг Ульбрихт. Он поприветствовал князя и спросил:

— Какие будут указания, князь Олег? В каком месте будем приставать к берегу?

Князь, стоявший к Ульбрихту спиной, и неотрывно смотревший на Царьград, ответил:

— А ты со своими ладьями не будешь идти к берегу. Ты обойдешь город со стороны моря, и будешь стоять там, у пролива. И смотри, конунг Ульбрихт, чтобы ни одна лодка из Царьграда не прошла через этот пролив. Мы должны окружить город так, чтобы и мышь не проскочила. Я с остальным флотом двинусь к Царьграду по суше. Туда же должна подойти кавалерия воеводы Звенислава.

Ульбрихт сомнительно покачал головой и проговорил:

— Ты извини меня, князь, но ты, похоже, оговорился. Как это флот пойдёт по суше?

Олег повернулся к конунгу и сказал:

— А ты, что забыл, как мы шли через Днепровские пороги? Где волоком перетаскивали суда, а где и по суше доводилось двигаться. Что в этом удивительного. Вставим в середины наших щитов вёсла, погрузим на эти колёса ладьи, и двинемся по суше. Вот и вся премудрость. Давай, иди, исполняй мой приказ. И помни, каждый упущенный тобой лазутчик, может обернуться большой бедой для всего войска.

— А как я узнаю о том, что пора начинать штурм Царьграда? — поинтересовался Ульбрихт. — Какой знак ты подашь мне?

— Я думаю, что никакого штурма не будет, — уверенно проговорил Олег.

— Как это не будет штурма? — не понял конунг. — Мы что же не захватим Царьград?

— Захватим, — ответил Олег. — Только без боя. Греки сами откроют нам ворота города. Ну, всё, хватит разговоры разговаривать. У нас ещё много дел на сегодня. Необходимо за день полностью окружить город. Не хватало ещё, чтобы осаждённые успели послать за помощью.

— Вряд ли кто-нибудь согласится им помочь, — предположил Ульбрихт. — Мы нагнали на всю Византию такого страху, что соседние с Царьградом земли от ужаса трясутся.

— Ладно, ладно, трясутся, — перебил его Олег. — Ещё дело не окончено. Так что надо ко всему быть готовым.

К полудню часть русского флота под командованием конунга Ульбрихта стояла напротив Царьградских стен, и полностью закрыла проход через Босфорский пролив. А с суши другая часть флота окружила город, расставив свои корабли в линию, и расположившись за ними лагерем. К вечеру подошла кавалерия воеводы Звенислава. Князь Олег вышел из своего шатра и радостно проговорил:

— Хорошо, что ты успел приехать ещё до темноты, воевода Звенислав. Отправь часть своих воинов на западную сторону города. Пусть они там разобьют лагерь. А сам с основной частью кавалерии останешься здесь. Здесь мы соберём главную часть нашей армии. Прикажи своим воинам, чтобы они всю ночь жгли костры. Да побольше. Пусть со стен Царьграда видят, сколько нас собралось под их городом.

— Ну, слава Перуну, предстоит настоящее дело, — радостно предположил Звенислав. — А то я уже начал скучать. Давненько мы уже по настоящему не дрались.

— Поостынь, воевода, — остановил его Олег. — Пока что мы будем только ждать.

— Чего ждать? — удивился Звенислав. — А когда же драться будем? Мы, что не идём на штурм Царьграда?

— И ты туда же, — нервно проговорил Олег. — Ульбрихту не терпится в подраться, и ты тоже торопишься в потасовку влезть. Вам молодым, только бы мечами помахать. Хотите побольше побед добыть, чтобы славы было у вас много. А я хочу, чтобы в этих победах ещё и смысл был, да чтобы и воинов поменьше положить под этими стенами. Понятно тебе, воевода Звенислав?

— Понятно, — расстроенным голосом произнёс Звенислав.

— Надеюсь, что понятно, — сказал Олег. — Исполняй приказ. До ночи, все наши войска должны быть на тех местах, которые я указал. Да пусть будут на чеку, чтобы ни одного лазутчика из Царьграда не пропустили. Всех пойманных византийцев, пусть сразу же казнят. Да так, чтобы это видели из города.

— Всё сделаю, князь Олег, — проговорил Звенислав.

— Как выполнишь мой приказ, возвращайся ко мне, — повелел Олег. — Поразмыслим вместе, какую дань мы возьмём с Царьграда.

Звенислав улыбнулся и, вскочив на коня, отправился исполнять приказ князя Олега.

В Царьграде было неспокойно. Жители попрятались по своим домам и заперлись в них. В городе ходили слухи о жестокости русских воинов, которые сжигали греческие города и безжалостно убивали всех византийцев без разбора. Про князя Олега рассказывали, что он лично поджигал христианские храмы и казнил священников. Такие слухи насмерть перепугали горожан и создавали у них паническое настроение. А после того, как князь Олег уничтожил до этого непобедимый византийский флот, то и вся греческая армия здорово подрастеряла свой боевой дух. Император Лев по прозвищу Философ, почти все дни и ночи напролёт сидел в своём кабинете, и пытался составить гороскоп. При его помощи император хотел узнать, что ожидает Царьград в ближайшее время. Когда в дверь кабинета Льва постучали, император уже закончил свою кропотливую работу.

— Войдите, — разрешил император.

В кабинет зашёл командующий войсками столицы Византии, полководец Агафон. Это был человек средних лет, невысокого роста и с маленькими прищуренными глазами. Он слыл своей жестокостью и коварством.

— Император, вам надо пойти посмотреть на то, что творится вокруг крепостных стен, — проговорил Агафон.

— А что там такое творится? — с настороженностью спросил Лев.

— Варвары окружили весь город со всех сторон, — доложил полководец. — У них очень большое войско. Я уже послал наших лучших лазутчиков за помощью в соседние города. Но это может оказаться бесполезным. Во-первых, они могут не пройти через варварские посты, а во-вторых, варвары сожгли и разрушили все города поблизости Царьграда. Надо срочно что-то придумать. Иначе, если они пойдут на штурм города, то мы вряд ли сможем отразить их атаку. По крайней мере, я ни за что не поручусь.

— Ладно, пошли, посмотрим, что там делают русские? — согласился император. — По дороге захватим с собой моего брата Александра и моего сына Константина. Пусть и они увидят всё собственными глазами.

На крепостной стене Царьграда возле главных городских ворот стояли три человека и безмолвно наблюдали за станом их врагов. Это были император Византии Лев, его сын Константин и его брат Александр. Они были поражены тем, что видели. Царьград окружало бесконечное море огней от костров в лагере русской армии. Первым нарушил молчание Александр:

— Может, надо внезапно напасть на варваров и разгромить их.

— Ты считаешь, что можно внезапно напасть на того, кто сам собирается напасть на тебя? — иронично заметил Лев. — Да они только и ждут, когда мы выйдем из города, чтобы тут же разгромить нашу армию. У них воинов раз в пять больше, чем у нас. Ты хотя бы думал перед тем, как говорить. В их лагере столько костров, что я даже и не знаю, где сейчас больше огней на земле, или на небе от света звёзд.

— Ты прав отец, — поддержал император Константин. — Но и дядя прав, надо же их как-то разгромить. Помощи нам ждать неоткуда, что же мы будем умирать в Царьграде голодной смертью. Припасы в городе когда-то да кончатся.