182. ОТРАДЫ НЕДУГА От всех тревог мирских украдкой, Приятно иногда зимой С простудой, с легкой лихорадкой Засесть смиренно в угол свой; Забыв поклоны, сплетни, давку, И даже модных дам собор, Как нектар, пить грудную травку И думам сердца дать простор. Тогда на зов воображенья, Привычной верности полны, Начнут под сень уединенья Сходиться гости старины: Воспоминания, виденья, Любви и молодости сны. Ум просветлеет; голос внятный В душе опять заговорит, И в мир созданий необъятный Мечта, как птица, улетит… Пройдут часы самозабвенья, Посмотришь: день уж далеко, Уж тело просит усыпленья, А духу любо и легко, — Затем что, голубем летая В надзвездном мире вечных нег, Он, может быть, хоть ветку рая Принес на радость в свой ковчег. 1838 183. ЛЮДИ И СУДЬБА
Со всех концов земли, как смутный пар с полей, Восходит каждый миг до неба Неистощимый вопль людей: Кто просит радостей, кто хлеба, Один — бесстрастия, другой — борьбы страстей; Тот молит обновить скудеющие силы, А тот — уснуть скорей во глубине могилы. И всем им строгий глас судьбы Дает один ответ: «О смертные безумцы! Зачем ваш плач, зачем мольбы И праздных жалоб ропот шумный? Вовек неколебим державный мой закон. Жизнь вашу жизнь иная сменит, Но так же тверд пребудет он, И никакая власть его не переменит. Рукою праведной вам жребии даны, И если благами неравны ваши доли — Вы общей участью равны И все равно одарены Сокровищницей чувств и воли. Для полной цели естества Всё нужно: радость и страданье, Блеск солнца, грохот бурь, позор и торжества, И жизни цвет, и жизни отцветанье. Храните ж мой завет святой: Терпите в скорбный час, в отрадный час ликуйте, Мужайтесь волею, но суетной мольбой Суда небес не испытуйте». 1838 184. ЖАЛОБА Где прежних дум огонь и сила? Где вдохновение младой моей поры? Я старец: чувственность, как бездна, поглотила Обильной юности дары. Прекрасна жизнь, когда любовь и слава Души единая корысть: Тогда мечта полна, светла и величава, Тогда творит перо, творит резец и кисть. Но — горе мне! — высокой цели радость Невластна более мне душу волновать: Кто раз вкусил земной отравы сладость — Утратил духа благодать. Отдай мне, ангел мой, хоть на одно мгновенье Мой чистый, мой сердечный труд: Игривой мысли вдохновенье, Заветных образов сосуд! Отдай мне нить моих созданий, Тревогой светскою разорванную нить: Усталый от сует, как ратник после брани, Я жажду душу обновить! Безумная мольба! Минуло то, что было! Усопших душ ничто не воскресит! Я кличу ангела, но ангел светлокрылый Лишь издали мелькнет и — мимо пролетит!.. Сентябрь 1839 185. ПЕСНЯ («Любил я очи голубые…») ПОСВЯЩЕНА А. О. СМИРНОВОЙ Любил я очи голубые, Теперь влюбился в черные. Те были нежные такие, А эти непокорные. Глядеть, бывало, не устанут Те долго, выразительно; А эти не глядят; а взглянут — Так словно царь властительный. На тех порой сверкали слезы, Любви немые жалобы, А тут не слезы, а угрозы, А то и слез не стало бы. Те укрощали жизни волны, Светили мирным счастием, А эти бурных молний полны И дышат самовластием. Но увлекательно, как младость, Их юное могущество. О! Я б за них дал славу, радость И всё души имущество. Любил я очи голубые, Теперь влюбился в черные, Хоть эти сердцу не родные, Хоть эти непокорные. <1843> 186. ПЕВЕЦ Быль «Вино и песни любит младость, Пиры и девы нужны ей И увлекательная радость Как день сверкающих ночей! Ищи отрад в народных спорах, Кто хочет! Счастье мы найдем В разгульных звуках, в милых взорах И в чашах с пенистым вином»,— Так пел германец. Вдруг по граду, Как буря, грянул грозный клик… Прервал певец свою балладу И ухом к буре той приник,— И, слово страшное «свобода» Услышав, бросил лиру он… И вот уж вдаль волной народа Он, как потоком, унесен. Умолк мятеж! Смирились люди; Как прежде, тих и светел град, Отрада вновь проникла в груди… Но где же ты, певец отрад? О горе! с площади кровавой Не воротился к лире он! И песнь, дышавшая забавой,— То был его предсмертный стон. Напрасно ж ты, мечтатель юный, Вне жизни думал жизнь создать; Ты сладко пел, но лгали струны — Событий носим мы печать! В дни бурь — поэзии нет мира; Делам и песням путь один… |
