Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Шишков Александр АрдалионовичКозлов Василий Иванович "литератор"
Щастный Василий Николаевич (?)
Олин Валериан Николаевич
Нечаев Степан Дмитриевич
Туманский Василий Иванович
Ободовский Платон Григорьевич
Тепляков Виктор Григорьевич
Загорский Михаил Павлович
Федоров Борис Михайлович
Шкляревский Павел Петрович (?)
Туманский Федор Антонович
Сомов Орест Михайлович
Панаев Владимир Иванович
Илличевский Алексей Демьянович
Теплова Надежда Сергеевна
Филимонов Владимир Сергеевич
Коншин Николай Михайлович
Зайцевский Ефим Петрович
Родзянко Аркадий Гаврилович
Крюков Александр Павлович
Норов Авраам Сергеевич
Крылов Александр Абрамович
Григорьев Василий Никифорович
Ротчев Александр Гаврилович
Деларю Михаил Данилович
Розен Егор Фёдорович
Дашков Дмитрий Васильевич
Плетнев Петр Александрович
 > Поэты 1820–1830-х годов. Том 1 > Стр.56
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
55
56
57
...
175

126. ВЕСНА

Как узник в радости, покинув мрак темницы,
                    Встречает солнца луч златой,
Так я, освободясь из скучных стен столицы,
                    Любуюсь юною весной!
Она живит мой глас и с лиры молчаливой
                    Свевает тихо сладкий сон, —
И звук в немых струнах, как ветерок игривый,
                    Весны дыханьем пробужден!
Светлей горит заря на облаке румяном
                    Перед весенним, ясным днем,
И диких скал верхи, обвитые туманом,
                    Сияют радужным огнем!
С лазоревых небес густые скрылись тучи;
                    Стада бегут с весельем в луг;
А там уже волы чрез пни и терн колючий
                    Влекут по ниве ржавый плуг.
Ручей журчит — и лед, в волнах его сверкая,
                    Вдали скрывается от глаз;
И в зеркале воды пастушка молодая
                    Свой образ видит в первый раз.
Но роза нежная расцвесть еще не смеет
                    Среди обтаявших снегов,
И утренний мороз на мураве белеет,
                    И в роще слышен шум ветров.
Природа, мнится мне, обнявшися с весною,
                    Боится, что опять взойдет
Зима на льдистый трон и хладною рукою
                    Венок с чела ее сорвет.
Так дева робкая томится ожиданьем:
                    Глаза красавицы в слезах,
Но вот уже видна с отрадным упованьем
                    Улыбка на ее устах!
Всё скоро оживет: глас горлицы унылой
                    Настроит вновь любви тоска,
И юноша пойдет искать подруге милой
                    В долине первого цветка.
Древа покроют холм гостеприимной тенью,
                    Где я от зноя отдохну, —
Но там найду ль приют мечтам и наслажденью
                    И возвращу ль свою весну?..
О юность дней моих! Постой из состраданья!
                    С тобой я радостью дышал
И, житель сча́стливый в стране очарованья,
                    С весною вместе воскресал!
Теперь, от милых мне мечтаний пробужденный,
                    Жалею, что проснулся я,
И с гимном радостным природы оживленной
                    Вновь не сольется песнь моя!
<1821>

127. МОГИЛА ПЕРСИДСКОГО ПОЭТА

Из Мильвуа

«Заида, твой голос пленяет мой слух,
И в душу вливается арфы бряцанье!
Не тише весеннего утра дыханье
Волнует цветами усыпанный луг.
Твои песнопенья прелестны, как розы,
И сладки, как пламенный твой поцелуй;
Но кто их творец?… О поэт, торжествуй!
Я пролил восторга невольные слезы!»
«Тебе ль, государь, неизвестен певец,
Пленивший твой слух, Бенамар вдохновенный?
Он пел без награды и, светом забвенный,
Платил нищетой за лавровый венец.
В отчаяньи с дочерью нежной блуждает
Несчастный средь знойных Ирана песков;
Он двигает струны при шуме ветров —
И сладостным звукам пустыня внимает!»
«Эмир, оседлай вороного коня:
Он в битвах, как вихорь, летал подо мною!
Помчися в Иранские степи стрелою
И перстень поэту вручи от меня!
Бесчисленны звезды на тверди небесной —
Бесчисленны будут богатства его.
Алмаз драгоценный венца моего
Не скроется в прахе пустыни безвестной!
Иль дочь Бенамара навек отцветет,
Как дикая пальма, в стране отдаленной?
Да вступит она в мой чертог позлащенный
И счастья светило над нею взойдет!»
Эмир на коня — и, как вран сизокрылый,
Под облаком пыли в пустыне летит
И вдруг близь дороги красавицу зрит
В венке кипарисном над свежей могилой.
«О путник, ты скоро в безводных степях
Погибнешь, как злак от палящего жара!
Куда ты спешишь?» — «Я ищу Бенамара;
Но тщетно: нет следу в песчаных волнах!»
— «О путник, ты дочь его зришь пред собою;
Во гробе лежит мой несчастный отец:
Он встретил страданьям желанный конец,
И смерти рука поднята надо мною!»
«Утешься, печальная дева красы!
Владетель Востока тебя призывает,
И счастье твое как цветок оживает,
Осыпанный влажным жемчугом росы!»
— «Ты видишь могилу, где спит мой родитель,—
О путник, не может раскрыться она!
Вот сердце мое — я всего лишена;
Мне счастье во гробе, мне смерть утешитель!»
И дева печально смотрела вокруг;
Могилу отца обнимала с рыданьем,
И грудь, утомленная тяжким страданьем,
Вздымалась, как пены серебряный пух.
Вдруг арфы красавица тихо коснулась;
В пустыне раздался пленительный глас,
И, весело встретив последний свой час,
Певица как будто сквозь сон улыбнулась!
<1821>

128. НЕДОВЕРЧИВОСТЬ

Элегия

Не спрашивай, зачем я так уныл!
Ты знать должна вину моей печали:
Мой взор тебе давно ее открыл,
Когда об ней уста мои молчали.
Мне суждено по гроб тебя любить;
Но, знать, любви внушить я не умею!
Нет, счастие тобой любимым быть
Не для меня: я ждать его не смею!
Из жалости одной к моим слезам
Ты мне твердишь любовные обеты;
Не верю я пленительным словам:
Я не видал в тебе любви приметы!
Стою ль вдали, с безмолвною тоской,—
Твой взор меня в толпе не отличает;
Иль робкою коснусь к тебе рукой —
Твоя рука моей не отвечает…
Спокойна ты: встречаешь ли меня
Или даришь мне поцелуй небрежный,—
В глазах твоих нет пылкого огня
И на щеках румянца страсти нежной.
Когда я шел вчера, простясь с тобой,
Не для меня ты у окна стояла —
И тусклого стекла не отирала,
Чтобы взглянуть украдкой вслед за мной!
Досель я жил отрадой упованья,
Я сам себя обманывать хотел,
И наяву коварные мечтанья
Любовь твою сулили мне в удел!
Но ты меня лишила наслажденья:
Мечты мои рассеялись, как дым,
Упала с глаз повязка заблужденья,
И опыт мне сказал: ты не любим!
Жестокая, ты хочешь быть мне другом —
Любви твоей, любви желаю я!
Когда меня ты назовешь супругом,
Без сердца мне на что рука твоя?
Где для меня цвели блаженства розы,
Там буду я лишь терния встречать;
В твоих глазах я должен видеть слезы
И на лице уныния печать!
Я, может быть, подстерегу случайно
Твой тяжкий вздох в безмолвии ночном,
И близь меня, забывшись тихим сном,
Промолвишь ты признанье в страсти тайной;
Огонь любви заблещет на челе,
И не супруг, другой тебе приснится;
Ты будешь днем, потупя взор к земле,
Передо мной мечты своей стыдиться.
О милый друг! Прости моим словам,
Забудь любви слепые подозренья,—
Я им теперь еще не верю сам,
Но в будущем ищу себе мученья!
Пускай меня утешит голос твой;
Пусть нежный взор тоску души рассеет
И грудь мою надежды луч согреет!
Когда же нет в тебе любви прямой,
Когда я ждал несчастия недаром,
Цепей моих из жалости не рви,
Но обмани меня притворным жаром
И дружбе дай название любви!
<1821>
56
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"250441","o":1}