В октябре я буду жить в Москве и постараюсь повидаться с Вами и поговорить, а пока позвольте поблагодарить Вас за приглашение и пожелать Вам и журналу полнейшего успеха.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
Кривенко С. Н., 22 сентября 1895*
1587. С. Н. КРИВЕНКО
22 сентября 1895 г. Мелихово.
Ст. Лопасня. 95 22/IX.
Многоуважаемый Сергей Николаевич, простите, что я так долго не отвечал на Ваше письмо. В последнее время я был всё в разъездах и получал письма неаккуратно, да и отвечать принимался не сразу, так как занят я по горло: то писать надо, то гости, то больные, то ехать надо.
Сотрудничать в «Новом слове» я рад всей душой, но сказать определенно, что и когда я пришлю Вам, для меня положительно невозможно, так как я уже раньше надавал много обещаний, которые тщусь исполнить, и работы у меня хватит по крайней мере до весны. Сердечно благодарю за приглашение, когда буду в Петербурге, то непременно побываю у Вас, а пока позвольте пожелать полнейшего успеха Вашему журналу и выразить Вам свое глубокое уважение.
Преданный
А. Чехов.
Волькенштейну М. Ф., 22 сентября 1895*
1588. М. Ф. ВОЛЬКЕНШТЕЙНУ
22 сентября 1895 г. Мелихово.
Многоуважаемый Михаил Филиппович, Вы, вероятно, сердитесь на меня за молчание и, должно быть, уже решили, что я человек невоспитанный… Но не моя в том вина, что я так долго не отвечал на Ваше письмо*. Когда Вы, бог даст, купите себе имение (конечно, в 25 раз лучшее, чем мое) и поселитесь в нем, и будете по целым неделям проживать в Москве и Петерб<урге>, тогда и Вы будете неаккуратно отвечать на письма.
Что нужно по существу, я уже ответил С. Н. Кривенко*, который тоже писал мне. Работать в «Новом слове» я рад всей душой, но готового у меня нет ничего, а всё то, что я пишу и буду писать до весны, уже обещано. Пишу я туго, мало и кропотливо, как японец, и потому мне, как японцу, нужно заказывать по крайней мере за год.
Если Вы переписываетесь с Вашим братом, то поклонитесь ему, пожалуйста. В прошлом году я видел его в Таганроге*.
Желаю Вам всего хорошего и ему крепко жму руку.
Ваш А. Чехов. 95 22/IX.
Ст. Лопасня.
Чехову Ал. П., 22 или 23 сентября 1895*
1589. Ал. П. ЧЕХОВУ
22 или 23 сентября 1895 г. Мелихово.
Добрый Саша! Любезное письмо твое получил и тотчас же отвечаю, хотя я слишком занят, чтобы отвечать на письма людей низкого звания.
1) «Неделя о слепом», мне кажется, затянулась слишком долго* вопреки всем календарям. Я просил тебя адресоваться прямо в Каширу, к одному слепому, для меня же в настоящее время справки твои значения не имеют, так как у меня нет даже адреса слепого.
2) Теперь о зрячих. У Ивана я давно уже не был*; по слухам, у него в училище был дифтерит, занятия временно прекращены, и он живет теперь у родственников жены, полный сознания своего семейного благополучия. Очевидно, к себе в училище он не ходит и твои письма, которые ты пишешь «в воне благоухания духовного», его швейцар бросил в нужник. Он, т. е. Иван, немножко поседел и по-прежнему покупает всё очень дешево и выгодно и даже в хорошую погоду берет с собой зонтик.
3) Володю Чехова выперли из Екатериносл<авской> семинарии на том основании, что он светский. Я хлопотал за него, написав в Симферополь, причем ему сказано было, что если в Симфер<ополе> есть вакансия и попы будут препятствовать поступлению, то чтобы он поторопился написать тебе насчет протекции. Мне кажется, что при наличности вакансии и хороших отметок было бы достаточно одной карточки Победоносцева или Саблера. Но вопрос в том, есть ли вакансия… Буде я узнаю, что вакансия есть где-нибудь, мы спишемся и будем действовать сообща*. Мальчику надо помочь, а то его заберут в soldateniensis. Буде одобришь, я сам напишу Победоносцеву, ибо для дяди и его почтенных сынов я готов на всё.
4) По описанию твоей болезни я заключил, что у тебя страшнейший сифилис и громадная фистула заднего прохода, образовавшаяся вследствие непрерывного выпускания газов.
5) Погода у нас очень хорошая, теплая. Виссарион* по-прежнему жует за обедом мать и длинно рассуждает об орденах.
6) Брома и Хину скоро опять придется запирать в баню. Дочь их Селитра — вылитый Бром.
7) А. С. Суворин мне ничего не пишет, и я не знаю, где он.
Затем кланяюсь Наталии Александровне и детям и вместе с ними скорблю, что из тебя не вышло никакого толку. Жаль, Саша, а между тем тебе дано было хорошее направление.
Твой благодетель
А. Чехов.
P. S. О твоем рассказе напишу из Москвы*.
На конверте:
Петербург. Невский 132, кв. 15.
Его высокоблагородию Александру Павловичу Чехову.
Горбунову-Посадову И. И., 26 сентября 1895*
1590. И. И. ГОРБУНОВУ-ПОСАДОВУ
26 сентября 1895 г. Москва.
95 26/IX.
Многоуважаемый Иван Иванович! Александр Алексеевич Плещеев, уезжая сегодня в Петербург, взял на себя труд переговорить насчет книги А<стырева>* с Сувориным и другими книгопродавцами. Будьте добры, пошлите ему нужные сведения*: сколько экземпляров книги осталось, а также maximum скидки, какую может сделать г-жа А<стырева>. Его адрес: Петербург, Большая Морская, 50.
Я опять в Москве, в той же гостинице, в том же номере. Проживу здесь, должно быть, до воскресенья. Как Вы поживаете?
Желаю Вам всяких благ и крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Здесь. Зубово, Долгий пер., д. Нюниной.
Ивану Ивановичу Горбунову.
Киселеву А. С., 26 сентября 1895*
1591. А. С. КИСЕЛЕВУ
26 сентября 1895 г. Москва.
Большая московская гостиница, № 5.
Дорогой Алексей Сергеевич, уезжая вчера в Москву, я получил на станции Ваше письмо, а сегодня, очевидно, споспешествуемый добрыми ду́хами и Вашими святыми молитвами, я встретил на улице самого Сытина, так что писать к нему не понадобилось*. Я предупредил его, что к нему придет г. Бот с рассказами Марии Владимировны, и теперь мне остается только пожалеть, что я не знаю адреса г. Бота, так как застать Сытина можно, но очень трудно. В каждом доме есть деньги, только надо знать, где они лежат*; так в каждом городе суть нужные люди, только нужно знать, когда и где их можно застать. На всякий случай напишите г. Б<оту>, что с раннего утра до 11½—12 час. дня Сытина легче всего застать в его типографии на Валовой улице, а после 12 — в складе; а еще лучше, прежде чем идти к нему, — справиться по телефону, где он. Человек он смирный, любезный, немножко застенчивый.
