1855 В саду Приветствую тебя, мой добрый, старый сад, Цветущих лет цветущее наследство! С улыбкой горькою я пью твой аромат, Которым некогда дышало детство. Густые липы те ж, но заросли слова, Которые в тени я вырезал искусно, Хватает за ноги заглохшая трава, И чувствую, что там, в лесу, мне будет грустно. Как будто с трепетом здесь каждого листа. Моя пробудится и затрепещет совесть, И станут лепетать знакомые места Давно забытую, оплаканную повесть. И скажут: «Помним мы, как ты играл и рос, Мы помним, как потом, в последний час разлуки, Венком из молодых и благовонных роз Тебя здесь нежные благословляли руки. Скажи: где розы те, которые такой Веселой радостью и свежестью дышали?» Одни я раздарил с безумством и тоской, Другие растерял — и все они увяли. А вы — вы молоды и пышны до конца. Я рад — и радости вполне вкусить не смею; Стою как блудный сын перед лицом отца, И плакать бы хотел — и плакать не умею! 1854
«В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты…» В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты, Чудные душу порой посещают минуты. Дух окрылен, никакая не мучит утрата, В дальней звезде отгадал бы отбывшего брата! Близкой души предо мной все ясны изгибы: Видишь, как были, — и видишь, как быть мы могли бы! О, если ночь унесет тебя в мир этот странный, Мощному духу отдайся, о друг мой желанный! Я отзовусь — но, внемля бестелесному звуку, Вспомни меня, как невольную помнят разлуку! 1851 «Не спрашивай, над чем задумываюсь я…» Не спрашивай, над чем задумываюсь я: Мне сознаваться в том и тягостно и больно; Мечтой безумною полна душа моя И в глубь минувших лет уносится невольно. Сиянье прелести тогда в свой круг влекло: Взглянул — и пылкое навстречу сердце рвется! Так, голубь, бурею застигнутый, в стекло, Как очарованный, крылом лазурным бьется. А ныне пред лицом сияющей красы Нет этой слепоты и страсти безответной, Но сердце глупое, как ветхие часы, Коли забьет порой, так всё свой час заветный. Я помню, отроком я был еще; пора Была туманная, сирень в слезах дрожала; В тот день лежала мать больна, и со двора Подруга игр моих надолго уезжала. Не мчались ласточки, звеня, перед окном, И мошек не толклись блестящих вереницы, Сидели голуби нахохлившись, рядком, И в липник прятались умолкнувшие птицы. А над колодезем, на вздернутом шесте, Где старая бадья болталась, как подвеска, Закаркал ворон вдруг, чернея в высоте, — Закаркал как-то зло, отрывисто и резко. Тот плач давно умолк, — кругом и смех и шум; Но сердце вечно, знать, пугаться не отвыкнет; Гляжу в твои глаза, люблю их нежный ум… И трепещу — вот-вот зловещий ворон крикнет. 1854 Первая борозда Со степи зелено-серой Подымается туман, И торчит еще Церерой Ненавидимый бурьян. Ржавый плуг опять светлеет; Где волы, склонясь, прошли, Лентой бархатной чернеет Глыба врезанной земли. Чем-то блещут свежим, нежным Солнца вешние лучи, Вслед за пахарем прилежным Ходят жадные грачи. Ветерок благоухает Сочной почвы глубиной, — И Юпитера встречает Лоно Геи молодой. 1854 «Ты расточительна на милые слова…» Ты расточительна на милые слова, А в сердце мне не шлешь отрадного привета И втайне думаешь: причудлива, черства Душа суровая поэта. Я тоже жду; я жду, нельзя ли превозмочь Твоей холодности, подметить миг участья, Чтобы в твоих глазах, загадочных, как ночь, Затрепетали звезды счастья. Я жду, я жажду их; мечтателю в ночи Сиянья не встречать пышнее и прелестней, И знаю — низойдут их яркие лучи Ко мне и трепетом, и песней. 1854 Лес Куда ни обращаю взор, Кругом синеет мрачный бор И день права свои утратил. В глухой дали стучит топор, Вблизи стучит вертлявый дятел. У ног гниет столетний лом, Гранит чернеет, и за пнем Прижался заяц серебристый, А на сосне, поросшей мхом, Мелькает белки хвост пушистый. И путь заглох и одичал, Позеленелый мост упал И лег, скосясь, во рву размытом, И конь давно не выступал По нем подкованным копытом. 1854
«Какое счастие: и ночь, и мы одни!..» Какое счастие: и ночь, и мы одни! Река — как зеркало и вся блестит звездами; А там-то… голову закинь-ка да взгляни: Какая глубина и чистота над нами! О, называй меня безумным! Назови Чем хочешь; в этот миг я разумом слабею И в сердце чувствую такой прилив любви, Что не могу молчать, не стану, не умею! Я болен, я влюблен; но, мучась и любя — О слушай! о пойми! — я страсти не скрываю, И я хочу сказать, что я люблю тебя — Тебя, одну тебя люблю я и желаю! |