1857 «На севере дуб одинокий…» На севере дуб одинокий Стоит на пригорке крутом; Он дремлет, сурово покрытый И снежным, и льдяным ковром. Во сне ему видится пальма, В далекой восточной стране, В безмолвной, глубокой печали, Одна, на горячей скале. 1841
«Слышу ли песенки звуки…» Слышу ли песенки звуки, Той, что певала она, — Снова томительной муки Грудь, как бывало, полна. Так и потянет невольно В горы да к темным лесам, — Всё, что и горько, и больно, Может быть, выплачу там. 1857 «Мой друг, мы с тобою сидели…» Мой друг, мы с тобою сидели Доверчиво в легком челне. Тиха была ночь, и хотели Мы морю отдаться вполне. И остров видений прекрасный Дрожал, озаренный луной. Звучал там напев сладкогласный, Туман колыхался ночной. Там слышались нежные звуки, Туман колыхался как хор, — А мы, преисполнены муки, Неслись на безбрежный простор. 1857 «Твои пылают щечки…» Твои пылают щечки Румянцем вешних роз, А в крошечном сердечке По-прежнему мороз. Изменится всё это, Увидишь ты сама: На сердце будет лето И на щеках зима. 1847 «Я плакал во сне; мне приснилось…» Я плакал во сне; мне приснилось, Что друг мой во гробе лежит, — И я проснулся — и долго Катилися слезы с ланит. Я плакал во сне; мне приснилось, Что ты расстаешься со мной, — И я проснулся — и долго Катилися слезы рекой. Я плакал во сне; мне приснилось, Что ты меня любишь опять, — И я проснулся — и долго Не в силах я слез был унять. 1847 «Когда на дороге, случайно…» Когда на дороге, случайно, Мне встретилась милой родня, — И мать, и отец, и сестрица Любезно узнали меня. Спросили меня о здоровье, Прибавивши сами потом, Что мало во мне перемены, — Одно, что я бледен лицом. О тетках, золовках и разных Докучных расспрашивал я, О маленькой также собачке С приветливым лаем ея. Спросил, между прочим, о милой: Как с мужем она прожила? И мне отвечали лбезно, Что только на днях родила. И я их любезно поздравил И нежно шептал им в ответ, Прося передать подравленье И тысячу раз мой привет. Сестрица примолвила громко: «С собачкой случилась беда: Как стала большою, взбесилась, — Утоплена в Рейне тогда.» В малютке есть с милою сходство: Улыбку ее узнаю, — И те же глаза, что сгубили И юность, и душу мою. 1857 «С порога рыбачьей избушки…» С порога рыбачьей избушки Мы видели море вдали; Вечерний туман отделялся Приметно от волн и земли. Один за другим зажигались Огни на большом маяке, И лишний один разглядели Еще мы корабль вдалеке. Шла речь о крушеньях и бурях, О том, что матросу беда, — Что он между небом и бездной, Надеждой и страхом всегда. Про Север и Юг толковали, Какие по тем берегам Особые есть населенья, Какие обычаи там. В цветах берега у Гангеса, Леса-исполины растут, И стройные, кроткие люди Там лотос, склоняяся, чтут. В Лапландии грязные люди, Курносый, невзрачный народ: К огню подберется, да, рыбу Готовя, пищит и орет. Дослушали девочки жадно, Никто ни полслова потом; Корабль в отдалении скрылся, Давно потемнедо кругом. 1857 «Красавица-рыбачка…» Красавица-рыбачка, Причаль свою ладью, Пойди исядь со мною, Дай руку мне свою. Доверчиво головкой На грудь склонись ко мне; Ведь ты ж себя вверяешь Беспечно глубине. С приливом и отливом, Что море, грудь моя, И много чудных перлов Во глубине ея. 1841
«Нисходят во гроб поколенья…» Нисходят во гроб поколенья, Идут и проходят года, И только одна в моем сердце Любовь не пройдет никогда. Хоть раз бы еще на колени Упасть мне и встретить твой взор, И только сказать, умирая: «Madame, je vous adore!» |
