Мои коллеги за это время все в начальство выбились. Кто отдел возглавил, кто заместителем заведующего стал, кто до старшего счетовода дослужился, а я в младших сижу и сижу. Уже седина в голове, а я все младший счетовод.
И почему, спрашивается? На работу прихожу вовремя. Даже раньше других. Добросовестнее работника в нашем учреждении не найти. За столько лет ни единого выговора. От начальника конторы никогда ничего не слышал, кроме благодарности.
А благодарил он меня часто. Когда билеты ему доставал на стадион. Когда жене его устраивал консультации у лучшего стоматолога города. Когда дочери выбивал модные сапожки. Стоило его теще пожаловаться на здоровье — и тут же на столе начальника появлялись самые дефицитные лекарства. Я провожал и встречал его двоюродных сестер и троюродных племянников. Обеспечивал билетами на поезд и самолет его семью в разгар отпускного сезона.
Иногда мой энтузиазм приводил начальника в восторг.
— Ну и молодец! И что бы я без тебя делал? — восклицал он, и глаза его светились благодарностью.
Но дальше слов дело не шло.
Но вот и у меня появился шанс. Освободилась должность старшего счетовода.
— Готовься, — сказали мне в отделе, — будем тебя предлагать.
Как я старался! Сколько услуг сделал начальнику! Он не переставал удивляться:
— И где тебе удалось достать?..
— Это же любимые конфеты моей сестры!..
— Сколько живу, а такой красивой зажигалки не видел!..
На радостях он даже как-то обнял меня, демонстрируя не только благосклонность, а и любовь.
Но эмоциями все и кончилось. Не утвердил он меня на должность старшего счетовода.
— Давайте подождем, — сказал заведующему отделом. — Пусть еще немного поработает — посмотрим, подумаем.
Надо ли говорить, что после его слов я утроил свои старания. Полгода буквально вон из кожи лез, чтобы ему угодить.
Наконец увидел на доске объявлений приказ о том, что старшим счетоводом назначается… Помченко. Тот самый Помченко, который и года у нас не работает зато успел три выговора схлопотать, причем два из них с предупреждениями.
— Кажется, я догадываюсь, в чем суть, — успокоил меня заведующий отделом. — Тебя начальник собирается сразу заместителем моим назначить. Нам с нового года еще одну штатную единицу дают, так что готовься…
Если составить список услуг, которые я сделал начальнику в ожидании этой самой штатной единицы, то наверняка он вышел бы длиннее, чем годовой отчет нашего отдела.
Но вот дождался-таки этой новой штатной единицы. Только, оказывается, не мне она предназначалась.
— Очевидно, тебя готовят сразу на мою должность, — высказал предположение заведующий отделом…
Когда начальник нашей конторы уходил на пенсию, он на прощание долго жал мне руку.
— Знаешь, — со слезами на глазах сказал он, — с кем больше всего мне жаль расставаться, так это с тобой — самым умным, самым работящим, самым добросовестным работником…
— Скажите, — спросил я его, — если вы действительно считаете меня разумным, работящим, добросовестным, почему же тогда я так и остался у вас младшим счетоводом?
— Поверь, я хотел тебя повысить. Очень хотел! Но не мог, — грустно сказал начальник. — Ведь кто бы тогда за билетами в театр бегал, конфеты моей жене покупал, кто бы доставал лекарство для тещи? Нельзя же из человека, занимающего солидную должность, делать мальчика на побегушках!..
Коллеги
— Ты очень смелый человек, — сделал мне комплимент наш молодой сотрудник Цвях, когда мы вышли из канцелярии.
— Спасибо…
— Ты еднственный, кто отважился не поздороваться с учетчиком Бубой.
— Я его просто не заметил, — честно признался я.
— Слыхали, он не заметил Бубу! — сообщил Цвях сотрудникам отдела, когда мы вошли в комнату.
— Зато Буба теперь будет замечать каждый твой шаг, — пообещал мне заместитель старшего группы Горгулин.
— Ну и пусть замечает, — улыбнулся я.
— Все так говорили, — с сожалением посмотрел на меня старший группы Пупок.
Через несколько дней меня вызвали к директору. Минуты две он молча изучал меня, будто видел впервые. Потом поинтересовался:
— Значит, трех жен имеете?
— Одну. Только одну! — поклялся я.
— А вот учетчик Буба утверждает, что три.
— Это неправда.
— Может быть, вы забыли? Иногда такое бывает…
— Мне нечего набивать. Спросите у моих соседей!
— Хорошо. Верю вам, пожал мне руку директор.
Через неделю я снова сидел и его кабинете.
— Пьем, значит? — забарабанил он пальцами по столу.
— Никогда! — отрезал я.
— А вот учетчик Куба утверждает, что видел вас навеселе. Вы стояли около пивного ларька и шатались.
— Возможно, и стоял, но не шатался, — уверенно возразил я.
— Может, забыли? У пьяных иногда случаются провалы памяти, — сочувственно улыбнулся директор.
— Спросите у моих коллег. Я даже на праздники не злоупотребляю…
— Хорошо. Верю вам, — пожал мне руку директор.
Но не прошло и трех дней, как он снова огорошил меня вопросом:
— Спекулируете понемногу?
— Неужели Куба и в этом обвиняет меня? — возмутился я.
— А может, вы дали ему повод для подобных обвинении? — прищурился директор.
— Все что угодно, по только не это…
— Все что угодно?! — вскочил директор. — Тут написано, — помахал он перед моим носом бумажкой, — что вы еще часами простаиваете во время работы в коридоре, что разлагаете коллектив непристойными анекдотами, противопоставляете себя товарищам…
— Все это самое настоящее вранье! — остановил я его.
— Но ведь Буба сам видел, слышал…
— Спросите у коллег, — взмолился я.
— Хорошо. Верю вам, — пожал мне руку директор.
Целую неделю я работал спокойно. И вдруг опять меня вызвали к директору.
— Значит, вы обо мне говорите такое, что, если поверить вам, меня давно пора прогонять отсюда? — сурово спросил директор. — Буба утверждает…
— Ошибается… ваш Буба, — начал я, заикаясь. — Спросите у коллег…
— Я вам и сейчас верю, — сказал директор. — И все-таки придется вам подать заявление об уходе. У меня в институте несколько сот сотрудников, и если я с каждым буду вот так нянчиться, когда же мне работать?..
Тесты
После реорганизации нашей конторе добавили еще пять штатных единиц. Мой телефон звонил беспрестанно.
— Слушай, дружище, — гремело в трубке, — говорят, у тебя есть вакансия заведующего отделом. Возьми моего шурина. Лучшего работника днем с огнем не найдешь. Имеет опыт, стаж руководящей работы…
— Привет, уважаемый… Сделай одолжение, возьми к себе моего племянника. Парень хоть и зеленоватый, зато перспективный. Не пожалеешь…
— Доброго здоровья… Хочу посоветовать одного весьма талантливого человека. Все умеет, за что ни возьмется, все горит под руками…
— Сколько лет, сколько зим!.. Докажи, что ты не зазнался, не изменил старой дружбе. Прими мою тетку на должность учетчика. Чудесная женщина…
Я всем обещал подумать. И в конце концов решил устроить конкурс. Пусть победит сильнейший!
Для кандидатов на должности придумал несколько тестов. Да таких, что претенденты сходили с дистанции один за другим. Вот, например, ни один из них не ответил на вопрос: «Сколько конфет можно съесть во время спектакля?» Или: «Кому лучше одолжить десять рублей — другу, врагу, начальнику?» Или: «Как обеспечить кворум на неинтересной лекции?»
И вдруг приходит такой себе ординарный человек.
— Как вы сказали?.. Сколько конфет можно съесть во время спектакля? — переспросил он. И, усмехнувшись, ответил: — Можно не съесть ни одной. Все зависит от того, насколько интересен спектакль и какой ассортимент конфет в театральном буфете… Кому лучше одолжить десятку? Никому. Так как долги портят дружбу, враг все равно не оценит твоей жертвы, а начальник будет всегда смотреть на тебя с раздражением — кому приятно вспоминать о долге!
С третьим тестом он тоже справился блестяще:
