Он взглянул на меня оценивающе:

— В шашечки играем?

— Непрофессионально, — поскромничал я.

— Садись, срежемся!

— С удовольствием, но хотелось бы оформиться…

— Успеешь! Мои черные…

Одну партию выиграл он. В двух победил я.

— Может, в «козла» постучим? — предложил бородач и увлек меня в соседнюю комнату.

Тут отдыхающие играли в домино. За столами мест не было, и мы на подоконнике сыграли снова в шашки.

— Молодец! — сказал бородач после восьмой проигранной им партии. — Чувствуется опыт.

В комнату влетел рыжий детина и заорал:

— Продаю новый анекдот!

Заодно он продал несколько старых. А еще сообщил присутствующим, что Аделина Николаевна приобрела в соседнем магазине вельветовые тапочки.

После этого сообщения за столом доминошников сразу стало свободнее.

— Вельветовые удобны для пинг-понга, — объяснил мне бородач. — Кстати, как насчет сбацать?

— Мне бы оформиться…

— Успеешь, администрация все равно заседает…

— Не подскажете: композитор из семи букв, четвертая «ю»? — обратился ко мне пожилой мужчина.

— Не переутомляй человека! — осадил его бородач. — Черт с ним, с пинг-понгом! Давай в шахматы!

Окончить партию нам не удалось, прибежала какая-то женщина и мужским голосом напомнила, что пора на обед.

— Я все-таки оформлюсь… — начал я.

Но бородач увлек меня в столовую.

— Главное — вовремя поесть. Дед одного из моих приятелей жив до сих пор потому, что при любых обстоятельствах вовремя обедал.

Он усадил меня за стол, а сам побежал к раздаточному окну.

После обеда бородач зевнул:

— Соснуть бы часок, да партию доиграть..

— Нет! — заявил я. — Пойду оформляться.

— Администрация долго обедает, успеешь!

Мы продолжили партию. А под фикусом вспыхнула бурная дискуссия на футбольную тему. Мы втянулись в перепалку.

Потом по очереди мерили кожаную куртку рыжего детины. Он предлагал ее за полцены.

— Великовата! — сказал бородач.

— Ты просто недомерок, — уколол его рыжий.

— А вот сейчас поглядим, кто недомерок! — побагровел бородач.

Они сели за стол и стали гнуть руки. Многие отдыхающие последовали их примеру. Ко мне прицепился какой-то дед:

— А что, поборемся?

Бородач победил всех, я же только деда.

— Пошли, пивка выпьем? — предложил бородач.

— Нет! — решительно сказал я. — Схожу оформлюсь. Полдня в доме отдыха, и…

— В каком доме отдыха? — изумился бородач. — Это учреждение! А дом отдыха давно отсюда переехал. Кажется, на улицу Зеленую…

Засидевшись в гостях, я под утро возвращался домой. Была такая непроглядная темень, что всю дорогу меня не покидало нехорошее предчувствие. Поэтому я не очень удивился, когда в нескольких шагах от дома мрачный голос остановил меня:

— Руки вверх!

Я молча начал раздеваться. Снял пальто, пиджак, галстук…

— К сожалению, — протягиваю свой кошелек, — с собой у меня только сорок копеек.

— Ты что, за нищего меня принимаешь? — обиделся грабитель.

— Что вы, мне не жаль, я дал бы больше, если б было, — извинился я.

— А мне ни деньги твои не нужны, ни тем более твое барахло.

— А что же тогда?

— Совет. Я хочу с тобой посоветоваться.

Мы сели на лавочку, и он протянул мне сигарету.

— Видишь вон тот дом?

— К сожалению, нет, — сказал я.

— Что, слепой?

— Немного.

— Тогда слушай: в двадцати метрах отсюда стоит дом. Это сберкасса. Как ты, очевидно, догадываешься, я собираюсь ее ограбить.

— Нет, только не это! — взмолился я. — Что хотите отдам, только не впутывайте меня в это дело. Я честный человек…

— Вижу, поэтому-то и остановил тебя.

— Но я не хочу, не могу быть соучастником. У меня жена, дети…

— Не волнуйся. Я тебя в подручные брать не собираюсь, — сказал грабитель. — Не люблю делиться и поэтому работаю сам.

— Но чего же вы тогда хотите?

— Совета! Как ты считаешь: грабить мне кассу или не грабить?

— Если вы действительно хотите знать мое мнение, — начал я после минутной паузы, — то я бы вам не советовал.

— Это почему же?

— Во-первых, отвечать придется. Знаете, сейчас так четко работает уголовный розыск, что не уйдешь…

— А во-вторых? — грозно спросил грабитель.

— А во-вторых, красть — это плохо. Как-то некрасиво…

Грозный тон грабителя заставил меня замолкнуть.

— Ты резину не тяни! Через два часа светать начнет, а мне только на один сейф полчаса надо.

— Вот я и говорю: красть — значит нарушать закон. А за это…

— Ты мне про законы не болтай! — возмутился грабитель. — Ишь, законник нашелся! Дам сейчас в морду — вот тебе и все законы. Я тебя как интеллигентного человека спрашиваю: грабить мне кассу или не грабить?

— По-моему, не стоит, — сказал я.

— Почему это не стоит? — спросил он таким тоном, что у меня аж под ложечкой заныло.

— Каждый должен зарабатывать деньги честно, — отважился я.

— Только вот что, — проскрипел он, — давай без намеков. Я тебя прямо спрашиваю: грабить или не грабить?

— Мет, — прошептал я.

— Что значит «нет»? — схватил он меня за ворот.

— Не грабить.

— А ну повтори! — прохрипел грабитель.

— Не грабить, — собрал я все свое мужество.

— Ну-ка, еще раз повтори! — Он вытащил пистолет. — Считаю до трех. Раз… два…

— Грабьте, бог с вами, — едва слышно вымолвил я.

Он облегченно вздохнул и спрятал пистолет.

— Горячая была дискуссия, — вытер он рукавом вспотевший лоб. — Но недаром говорят, в споре рождается истина. Я, например, никогда не начинаю сложных операций, не посоветовавшись с умными людьми. Ведь известно же: один ум хорошо, а два — лучше…

Что ни говорите, а привычка удивительная штука. Есть, например, люди, которые так привыкают выигрывать в лотерею, что становятся белее мела, если только номер не сходится. Или попадаются индивидуумы, которые надают в обморок, когда, раскрыв дома коробку с обувью, обнаруживают в ней два ботинка на левую ногу.

Все зависит от того, к чему привыкнешь.

Моя привычка формировалась не год и не два.

Купил я однажды пальто. Принес домой, и оказалось, что рукава у него разной длины, пуговицы разного цвета, воротник пришит задом наперед.

Я — в магазин. Там порекомендовали обратиться на фабрику, Я — на фабрику. Там растолковали просто и доходчиво:

— Поймите, любезный, мы эти пальто сотнями тысяч выпускаем. И брак у нас — кайля в море. Всего ноль целых и пять сотых процента.

Мне стало неловко. И в самом деле, подумал я, люди так стараются, а ты своими сотыми процента портишь им настроение.

Понес я как-то пылесос починять. Приношу из ремонта, включаю, а он как засвистит, как завоет.

— Извините, — обращаюсь к ремонтникам, — но вы плохо починили мой пылесос. Вы, должно быть, ошибочно вставили в него мундштуки от саксофонов.

— Что вы, — говорят ремонтники, — у нас в целом ремонт отличного качества. Если и случается брак, то раз на сто случаев.

Пристыженный, вышел я из мастерской. Какой шаг вперед сделала наша ремонтная служба! Только один брак на сто случаев! А я еще с претензиями к ним!..

Дом, в котором мне дали квартиру, комиссия приняла с оценкой «хорошо».

— За что «хорошо»? — запротестовал я. — Загляните в мою квартиру! Там и стены в трещинах, и пол проваливается, и рамы перекошены.

— Послушайте, уважаемый, — строго сказал мне председатель приемной комиссии, — когда ученик в диктанте делает одну только ошибку, ему ставят пять с минусом. Тридцать девять квартир строители сделали как игрушку и только вашу чуть недотянули…

Постепенно я стал привыкать. Больше того, чувство гордости охватило меня, когда я осознал, что своим телом прикрываю амбразуру брака ради других. Если не я, то пусть хотя бы они ходят в добротной одежде и покупают в магазинах доброкачественные товары.