— Это все действительно очень любопытно, но…

— Более чем любопытно! — прервал Несмачного мужичок. — Я вам советую этот метод взять на вооружение. Не пройдет и нескольких лет, как вы станете Рокфеллером… Или, например, решаем мы с женой поехать на море. Тщательно составляем маршрут, в деталях обсуждаем свой будущий рацион, спорим, где лучше остановиться — в гостинице или на частной квартире. Я подсчитываю все до мелочи, включаю в смету даже талоны на троллейбус. И никуда мы, конечно, не едем. А все деньги до копейки кладем на наш, так сказать, домашний счет. А вы удивляетесь!..

— Удивляюсь, зачем вы решили именно мне все это рассказать.

— А разве вы не следователь?

— Следователь, но не тот, что вас вызывал. Пройдите, пожалуйста, в двадцатую комнату к товарищу Мурованному. Очевидно, вам к нему…

Выпроводив мужичка, Несмачный снова углубился в бумаги.

Сквозь полураздетый осенними ветрами тополь на Несмачного смотрела самодовольная луна, ассоциировавшаяся у него почему-то с директором телеателье Пужиловым. С круглым, как эта луна, лицом, он говорил с апломбом, тоном, не терпящим возражений.

Несмачный сидел в парке на лавочке, курил сигарету. До свидания с лейтенантом Бойчуком оставалось еще семнадцать минут, и он с наслаждением отдыхал, в перерывах между затяжками глубоко вдыхая теплый, настоянный на пряной листве воздух.

В телеателье Несмачный попал сегодня неожиданно. Около шестнадцати часов оттуда пришло сообщение об очередной выходке инопланетянина. И он выехал в телеателье вместе с оперативниками.

Мастер Суглобин, бледный и растерянный, не мог как следует ничего объяснить, весь дрожал и с ужасом поглядывал на дверь. Все его коллеги в один голос утверждали, что в течение каких-нибудь тридцати минут он постарел лет на десять. И только директор Пужилов многозначительно хихикал и все время повторял:

— Знаем мы эти фокусы!

— Вы не верите мастеру? — спросил у него следователь. — Но скажите, какой смысл ему врать?

— Какой смысл? А такой, что он все время хоть что-нибудь, а выдумывает, чтобы все его жалели. Спекулирует на добрых чувствах товарищей по службе. То выдумал, что у него неизлечимая болезнь, и долгое время коллеги делали за него самую трудную работу, ездили на вызовы, обслуживали его участок. Потом выяснилось, что он совершенно здоров. То наврал, что его дядя попал под трамвай и ему надо за ним ухаживать. А товарищи вкалывали за него. Пока не выяснилось» что никакого дяди у Суглобина нет. А недавно выплыла совсем любопытная история. Кто-то из наших сотрудников, полистав настольный календарь Суглобина, обнаружил в нем отметки типа «болит зуб», «вывих ноги», «сотрясение мозга». Причем эти записи он делал заранее, за месяц-два вперед, и именно в дни, обозначенные его пометками, оказывалось, что «предсказании» сбывались: у него действительно «болел зуб», или «случайно оступился и не мог ходить», или «поскользнулся — и головой об лед». Представляете, какие выдвигались гипотезы? Его называли и предсказателем, и пророком, и парапсихологом. А он был и есть обыкновенный врун! И еще хочет, чтобы я поверил в этот бред сивой кобылы! И надо же такое придумать: «Инопланетянин мне руку пожал!» Да я бы, например, не пожимал ему руки никогда. Потому что противно…

Конечно, предубежденность Пужилова имеет под собой почву, но игнорировать твердую уверенность коллег Суглобина в происшедшем было бы неразумным. А они в один голос утверждали, что оставили мастера всего на полчаса и что он за это время изменился до неузнаваемости — лицо стало морщинистым, а волосы — седыми. Да и сам Суглобин хоть путано, заикаясь, а рассказал до противного знакомые Несмачному подробности визита инопланетянина.

Лейтенант появился на три минуты раньше.

— Хотел вам, Анатолий Петрович, сегодня сделать сюрприз, и не вышло. Я уже, когда звонил, понимал, что не успеем…

— Что за сюрприз?

— Видите ли, я давно убедился, что наша с вами работа в значительной степени состоит из отрицательных эмоций. Чтобы нейтрализовать их хоть в какой-то мере, я решил не пропускать ни одного кинофильма и спектакля. Вот и сегодня взял билеты в наш музыкальнодраматический на «Пой, мой мальчик!». Недавно только премьера состоялась. Говорят, ничего вещица. Но мы уже с вами на сорок минут опаздываем.

Несмачный улыбнулся:

— Вы всегда и во всем стараетесь логично обосновать целесообразность того или иного поступка. Кстати, об отрицательных эмоциях. Я ломаю себе голову над выводами научного консультанта, к которому вы обратились. Но опровергая в принципе факта внезапного старения потерпевших, он утверждает, что причиной этого и были именно отрицательные эмоции. То есть он считает, что причина таких внезапных изменений организма — прежде всего страх, который переживал потерпевший при общении с инопланетянином. Я, конечно, условно употребляю это слово, так как рассказывал уже вам, что не раз имел дело с «пришельцами» и поэтому в эти басни не верю.

— Профессор Неосяжный, с которым я много раз беседовал, говорит, что современная наука не в состоянии объяснить подобный феномен, если, конечно, это не результат больного воображения потерпевших.

— Двадцать два случая за относительно короткий промежуток времени — доказательство не в пользу вашего профессора, — возразил Несмачный. — Ну пусть один, пусть двое сошли с ума — это еще можно предположить. Но поверить в эпидемию безумия — просто смешно.

— Согласен. Но тогда остается одно — не отбрасывать категорически, как вы это делаете, вариант с пришельцем. В конце концов, в мире не умолкают дискуссии о НЛО. А в прессе сообщалось о людях, которые будто бы контактировали с инопланетянами. Помните историю с двумя американцами?

— Все истории я хорошо помню, поскольку в своей практике, как уже говорил, слишком часто обращался к этой тематике. Меня и сюда прислали лишь потому, что в республиканском управлении я приобрел славу спеца по пришельцам.

— И все-таки я бы не отбрасывал эту версию.

— Владислав, мы с вами пока что не можем, не имеем права ничего отбрасывать, ибо находимся сейчас на абсолютном нуле. Я собираюсь начать с элементарного — встретиться с потерпевшими.

— Я почти со всеми встречался, и поверьте, это мне ничего не дало. Хотя понимаю вас, вы хотите лично во всем убедиться.

— Естественно. И начну завтра же с обувной фабрики.

— О, с Турченко стоит познакомиться! Любопытный экземпляр. Оптимизм бьет из него, как из гейзера.

После встречи с инопланетянином стал седой, как аксакал. Но в отличие от других потерпевших не унывает. Говорит, что женщины седых любят. «Теперь, — смеется, — я могу позволить себе фразу: «Клянусь своими седыми волосами!»

— Может, поедем вместе?

— Я заканчиваю одно небольшое дело. Через несколько дней перехожу в полное ваше распоряжение. Причем делаю это не столько по указанию полковника, сколько по собственной инициативе.

Лейтенант глянул на часы:

— А что, если мы пойдем на второе действие? Это мюзикл, так что можно смотреть даже с конца. Да и жаль билетов. Не денег, а именно билетов, — уточнил лейтенант.

— Ну что ж, пошли, — кивнул Несмачный.

Они вбежали в партер как раз вовремя: оркестр только начал играть вступление ко второму действию. Соседка Несмачного, неопределенного возраста дама с биноклем, пристыдила их:

— Это ж надо так опоздать! Я бы во всех театрах буфеты позакрывала!

— Мы только что с поезда, — прошептал Несмачный первое, что пришло ему в голову.

— Так вы приезжий! — обрадовалась дама. — Тогда я сейчас введу вас в курс происходящих событий.

Она чуть прикрыла рот ладонью и эмоционально зашептала прямо в ухо Несмачному:

— Этот в красных брюках — герой-любовник. Он тут в пьесе все правду ищет. Думаете, он и в жизни такой же правдоискатель? Никогда! По городу ходит расхристанный, бывает, что и подвыпивший. А музыку в своей квартире включает так громко, что на всю улицу слышно. Оглохнуть можно. И тетке своей не помогает. Она дружит с одной моей родственницей и рассказывала ей, что он и копейки ни разу не дал. А еще артист называется!