18 сентября 1917 Пока есть небо Пока есть небо, будь доволен! Пока есть море, счастлив будь! Пока простор полей раздолен, Мир славить песней не забудь! Пока есть горы, те, что к небу Возносят пик над пеньем струй, Восторга высшего не требуй И радость жизни торжествуй! В лазури облака белеют Иль туча темная плывет; И зыби то челнок лелеют, То клонят мощный пакетбот; И небеса по серым скатам То золотом зари горят, То блещут пурпурным закатом И лед вершинный багрянят; Под ветром зыблемые нивы Бессчетных отсветов полны, И знают дивные отливы Снега под отблеском луны. Везде — торжественно и чудно, Везде — сиянья красоты, Весной стоцветно-изумрудной, Зимой — в раздольях пустоты; Как в поле, в городе мятежном Все те же краски без числа Струятся с высоты, что нежным Лучом ласкает купола; А вечером еще чудесней Даль улиц, в блеске фонарей, Все — зовы грез, все — зовы к песне: Лишь видеть и мечтать — умей. Октябрь 1917 Пусть пред окном моим… Пусть пред окном моим не взносит Юнгфрау купол вековой, И знаю, что закат не бросит Змей на лагуны предо мной; Пусть нынче с гондол не окликнут Меня коварно, и в уют, Где над палаткой пальмы никнут, Под вечер не помчит верблюд; Деревья чахлого бульвара Да стены строгие домов, — Вот сумрачно-немые чары Всех наших дней, всех наших снов. Но так же пламенны закаты, И то же золото зари. Там, где домами дали сжаты И встали строем фонари; И пляска радужных пылинок В луче все та же — у окна; И белые рои снежинок Все так же серебрит луна; Причудливо ползут туманы Вдоль улиц, и ночная мгла То множит странные обманы, То, летом, призрачно бела. Торжественно река струится, Стучась в столицах о гранит, И мир созвездий в ней глядится, Храня величественный вид. Над площадями полн величий Колоколов ночной псалом, А утром, в сквере, голос птичий Так бодро-весел за окном. 1917 Голос иных миров Пусть мучит жизнь, и день, что прожит, Отзвучьем горьких дум тревожит, И душу скорбь коварно гложет; Взгляни в ночные небеса, Где пала звездная роса, Где Млечный Путь, как полоса, Пролег и свет на светы множит; Вглядись покорно в чудеса, — И Вечность нежно уничтожит В тебе земные голоса, Бессонной памяти положит Повязку мрака на глаза; Застынет, не упав, слеза, И миг в безбрежном изнеможет! Целит священная безбрежность Всю боль, всю алчность, всю мятежность, Смиряя властно безнадежность Мечтой иного бытия! Ночь, тайн созданья не тая, Бессчетных звезд лучи струя, Гласит, что с нами рядом — смежность Других миров, что там — края, Где тоже есть любовь и нежность, И смерть и жизнь, — кто знает, чья? Что небо — только порубежность Планетных сфер, даль — колея, Что сонмы солнц и наше «я» Влечет в пространстве — Неизбежность! 23 сентября 1917 Образы святые Библия О, книга книг! Кто не изведал, В своей изменчивой судьбе, Как ты целишь того, кто предал Свой утомленный дух — тебе! В чреде видений неизменных, Как совершенна и чиста — Твоих страниц проникновенных Младенческая простота! Не меркнут образы святые, Однажды вызваны тобой: Пред Евой — искушенье Змия, С голубкой возвращенной — Ной! Все, в страшный час, в горах, застыли Отец и сын, костер сложив; Жив облик женственной Рахили, Израиль-богоборец — жив! И кто, житейское отбросив, Не плакал, в детстве, прочитав, Как братьев обнимал Иосиф На высоте честей и слав! Кто проникал, не пламенея, Веков таинственную даль, Познав сиянье Моисея, С горы несущего скрижаль! Резец, и карандаш, и кисти, И струны, и певучий стих — Еще светлей, еще лучистей Творят ряд образов твоих! Какой поэт, какой художник К тебе не приходил, любя: Еврей, христианин, безбожник, Все, все учились у тебя! И сколько мыслей гениальных С тобой невидимо слиты: Сквозь блеск твоих страниц кристальных Нам светят гениев мечты. Ты вечно новой, век за веком, За годом год, за мигом миг, Встаешь — алтарь пред человеком, О Библия! о книга книг! Ты — правда тайны сокровенной, Ты — откровенье, ты — завет, Всевышним данный всей вселенной Для прошлых и грядущих лет! |
