Белая, как мел, Халин, поклонилась мне, разом растеряв всю спесь.

— Я помогу вам, миледи, — шепнула она, — Что вам нужно?

— Для начала — комнату. Мне надо поспать.

.. Я шла за Халин, как в тумане, чувствуя, что меня трусит. Голова раскалывалась, а пульс бился молотом в висках. Когда за мной захлопнулась дверь, я повалилась на кровать и разрыдалась. Боги вольные, за что мне это?! Я — не она, я не могу помнить Дэрра, я не знаю эту Кани… не знаю!!! За что?! За что…

Слёзы давно иссякли, и мне даже стало стыдно за своё поведение. Ну, подумаешь, память крови расшалилась! Что теперь? В конечном итоге, мне-то это помогло!

Я нахмурила брови и свернулась калачиком. Ох уж эта наследственность! На ум невольно приходят слова мамы: «Наша кровь — как наркотик. Если ты позволила вовлечь себя в это дерьмо, если ты раз оденешь звенящий полупрозрачный наряд и под полной луной спляшешь по краю этот танец, если хоть раз аура власти в чьих-то глазах отзовётся сладкой болью внизу живота — значит, ты уже птичка в клетке. Тебе кажется, что ты играешь во власть, кажется, что ты — царица вселенной… Это иллюзия для наивных идиоток, Тани, идиллия, золотая клетка для кукол, бездушных игрушек, созданных для наслаждения высокомерных, наглых самодуров, для которых всегда — и в любви, и в политике, — цель оправдывает любые средства. Кошачьи Истины, Голос крови — это только часть нашей темницы, милая. Не стоит идти за ними…»

Я невольно тепло улыбнулась, вспомнив мать. Что из того, что она не понимала меня? По-своему, она меня любила, просто… боялась, наверное, что я выберу иной путь…

Я поморщилась и попыталась, наконец, уснуть. Толку — ноль. Странное ощущение не то надвигающейся опасности, не то чего-то ещё. Предвкушение. Неужели Халин меня предаст?

Я прищурилась и заставила себя собраться. Так, лечь на спину, небрежно согнуть одну ногу, чтоб была возможность быстро вскочить, и стала ждать. Сердце билось в груди. Ну не могла эта мерзавка меня предать, я чую, не могла! А это значит, что сюрприза стоит ждать с другой стороны…

Неожиданно раздался стук в дверь. Я вздрогнула и вскочила с кровати. Так, нервы лечить надо! Поморщившись, я подошла к двери и рывком её распахнула, невзначай сжав рукоятку припрятанного во внутреннем кармане кинжальчика.

За дверью обнаружилось очередное закутанное в сто одёжек существо, радостно поинтересовавшееся:

— Здравствуйте, гостья! Да снизойдёт на вас Свет! Покушать не хотите?

Голосок был по-детски звонкий, а еда на подносе, который непорочная раньше прятала за спиной, смотрелась так соблазнительно, что я невольно улыбнулась и приглашающее махнула рукой.

Девочка грациозно забежала в комнату и поставила поднос на прикроватный столик.

— Ешьте, ешьте! — весело прощебетала она, — Вид у вас измученный, как будто вы долго-долго молились под присмотром Благочестивой Халин, а потом она решила, что этого мало для полного счастья, и приказала вам поубирать в храмовом подвале!

— А что, с тобой такое было?

— Ага! Я всего-то спёрла пряник с кухни, но эта Халин — такая зануда! Она полчаса читала мне нотации, потом заставила часов пять молиться, ну а на сладкое — уборка в подвале! Там крысы величиной с мою голову, усами шевелят, и на меня как-то подозрительно смотрят! Я-то знаю, что они не едят людей, но кто им об этом скажет?!

Я улыбнулась. Девочка вызывала умиление, но подозрительность, как, впрочем, яды и наркотики, никто ещё не отменял.

— Поешь со мной, — попросила я, — Тут чересчур много всего для одной меня!

Она кивнула, чуть отогнула скрывающее лицо покрывало так, что я увидела красивые пухленькие губки, и схрумкала первый попавшийся бутерброд. Больше кочевряжиться я не стала, с удовольствием приналегла на еду, слушая непрерывное щебетание малолетки:

— Ты станешь одной из наших сестёр, да? Халин велела присматривать за тобой, сказала, что ты почётная гостья. Гордись! На моей памяти такое уважение оказали только маме Халин.

— Она тоже Жрица Лассины?

— Ну, не знаю, наверное…

— А с чего ты взяла, что это мать Халин?

— А, она ей вечно говорила: матушка, матушка…

— Ясно, тяжёлый случай.

— Ага, другим родственников не позволяет приглашать! Я ж говорю, зануда! Вечно жмётся, как эльф в гномьем борделе, а проповеди какие толкает — лучше любой колыбельки! Правда, сейчас в Храме обстановочка напряжённая, даже Халин свою святость куда поглубже засунула!.

— Почему?

— Война! Ты представь, что будет, если Ночь одержит верх? Снова вернутся Кланы, а нас погладят против шерстки. Мы ничего не сможем поделать с Проклятыми Жрицами, они не потерпят конкуренток и уничтожат нас. Говорят, они безмерно высокомерны и коварны!

Я хмыкнула и схомячила ещё кусочек колбаски.

— Угу, мерфкие тфари, — согласилась я с набитым ртом, — Хитлые и дфуличные.

— Да, говорят, что Сотворённые Жрицы — патологические лгуньи, у них это в крови.

Я хмыкнула. От сытной еды меня начало клонить в сон, и я уже решила распрощаться с моей милой посетительницей, когда она вдруг резко посерьёзнела и выдала:

— Тани, милая, вы так красивы. У Вас потрясающая аура, неудивительно, что Ррару Вы настолько нравитесь…

Я машинально покивала… и тут до меня дошёл смысл её слов. Что?! Я попыталась вскочить, но послушница змеёй метнулась вперёд, зажимая мне рот. Кожи на руке коснулось что-то острое, и мир перед глазами, и так затуманенный лёгким снотворным, окончательно уплыл в неведомые дали…

Мр-р, как хорошо… Тепло, уютно, пахнет какими-то цветами, кожу что-то приятно холодит…. Супер! Я потянулась, нежась на мягкой ткани. Кажется, шёлк, причём эльфийский — едва ли не лучшая ткань! Тем более что у меня с ней такие воспоминания связаны…

Стоп. Где это я?!

Я вскочила и широко распахнула глаза. Я лежала на роскошной постели под пышным балдахином, в шикарно обставленной комнате, явно предназначенной женщине: мягкие, пастельные тона, скляночки с духами и косметикой на трюмо перед громадным зеркалом и большущий шкаф, причём всё это великолепие выполнено в вычурном эльфийском стиле, с кучей рюш, завитков и украшений.

Великолепно! Просто мечта любой девушки! Единственная проблема: как я тут очутилась?!

Ладно, поскольку стенам задавать вопросы нет смысла, стоит встать и либо свалить по-вампирски, либо найти относительно адекватное существо, которое ответит на мои вопросы.

С этими мыслями я спустила ноги с кровати, намереваясь слегка прогуляться, но дверь в комнату тут же отворилась, впуская в комнату двух полуэльфиек, которые с порога почтительно поклонились мне.

— Что изволит госпожа? — уточнила одна из них, черноволосая, с лёгкой насмешкой, притаившейся в зелёных глазах. Я прислушалась к чутью, и оно подсказало: Ночной Клан. В груди поднялась волна бешенства. Ну, милый, я тебе за такое уши с яйцами местами поменяю!

— Госпожа изволит объяснений! — рыкнула я, с трудом сдерживаясь, чтоб не заорать и не начать швыряться тяжёлыми предметами, — Кто, зачем и по какому праву меня сюда приволок?

В глазах черноволосой появился ещё более ехидный блеск. Губки полукровки раздвинулись в откровенно злорадной улыбке:

— Не стоит злиться, миледи, мы просто решили доставить вас в ваш особняк с максимальными удобствами, не потревожив вас.

— В МОЙ особняк? — холодно уточнила я, — Милая, либо у Вас редкая форма амнезии, либо я чего-то не знаю.

— Кажется, последнее, миледи, — отозвалась та с неприлично равнодушным лицом. Я стиснула зубы, чтоб не зарычать.

— Милочка, я прошу Вас, объясните мне, что происходит, иначе я сейчас запущу в вашу подругу чем-то тяжелым, — по-секрету сообщила я второй полукровке, сероволосой желтоглазой девчонке. Она смущенно улыбнулась:

— Да, миледи. Вы в личном особняке Главы Ночного Клана эльфов в Лаконе.