– Но их там нет! Я обшарила все проходы между стеллажами, обыскала полку, с которой брала аспирин, спросила девушку за прилавком…

– Проверить лишний раз не повредит, – перебивает он и ведет ее к двери, легонько, но решительно подталкивая в спину. Ему нравится запах ее духов, а еще больше – волосы. Именно волосы. И если они так смотрятся в серый денек, как же светятся на солнце?

– Мое свидание…

– У вас еще сорок минут, – говорит Пит. – Когда туристы разъезжаются, до Фрайбурга можно добраться минут за двадцать. Десять минут на поиски ваших ключей, а если ничего не выйдет, я сам вас отвезу.

Она с сомнением косится на него. Но Пит смотрит мимо нее, в одну из клетушек-кабинетов.

– Дик! – окликает он. – Эй, Дики М.!

Дик Макдоналд поднимает голову от россыпи накладных.

– Заверь леди, что я благополучно доставлю ее во Фрайбург, если до этого дойдет.

– О, он вполне благонадежен, мэм, – кивает Дик. – Никакой не сексуальный маньяк, не гонит с запредельной скоростью. Всего лишь попытается продать вам новый автомобиль.

– Я крепкий орешек, – улыбается она сквозь слезы, – но так и быть, по рукам.

– Прикрой меня по телефону, ладно, Дик?

– Ладно, хотя это нелегко. В такую погоду покупателей приходится отгонять палками.

Пит и брюнетка Триш выходят, пересекают переулок и пешком добираются до Мейн-стрит, это три минуты ходу. Аптека – второе здание слева. Морось усиливается и теперь уже больше походит на дождь. Женщина повязывает волосы новым шарфом и смотрит на непокрытую голову Пита.

– Вы промокнете, – говорит она.

– Я – с севера. Мы так быстро не сдаемся.

– Как по-вашему, сумеем их найти? – вдруг вырывается у нее.

Пит пожимает плечами:

– Может быть. У меня чутье на такие дела прямо-таки собачье. И всегда было.

– Знаете что-то, чего я не знаю? – удивляется она.

Нет костяшек, нет игры, думает он. Только и всего, мэм.

– Нет, – говорит он вслух. – Пока нет.

Они входят в аптеку, и колокольчик над дверями уныло тренькает. Девушка за прилавком нехотя отрывается от журнала. Двадцать минут четвертого, день сумрачный, и, следовательно, кроме них троих и мистера Диллера за рецептурным прилавком – ни одного человека.

– Привет, Пит, – кивает девушка.

– Эй, Кэт, как дела?

– Сам видишь… еле-еле, – вздыхает она и обращается к брюнетке: – Мне очень жаль, мэм, но я еще раз везде посмотрела и ничего не нашла.

– Ничего страшного, – бормочет Триш со слабой улыбкой, – этот джентльмен согласился меня подвезти.

– Ну-у-у, – тянет Кэти, – Пит, конечно, славный, но я не заходила бы так далеко, именуя его джентльменом.

– Придержала бы язычок, дорогуша, – ухмыляется Пит, – если не хочешь платить за моральный ущерб. Судьи у нас всегда на стороне обиженных.

Он украдкой смотрит на часы. Время и для него ускорило бег. Вот и прекрасно, хотя бы для разнообразия.

Пит оглядывается на Триш.

– Сначала вы зашли сюда. За аспирином.

– Верно. Купила упаковку аспирина. А в оставшееся время решила…

– Выпить кофе у «Кристи», а потом зайти к «Ренни».

– Д-да.

– Вы не запивали аспирин горячим кофе?

– Нет, в машине была бутылка воды «Поланд». – Она показывает в окно на зеленый «таурус». – Запила водой таблетки. Но потом пошарила по сиденью и… заодно проверила зажигание.

Она окидывает их нетерпеливым взглядом, в котором ясно читается: «Знаю, что вы думаете: какая-то полоумная, морочит голову».

– И последний вопрос. Если я найду ваши ключи, согласитесь поужинать со мной? Мы могли бы встретиться в «Уэст Уорф».

– Я знаю «Уэст Уорф», – улыбается она сквозь слезы. Кэти привстала, даже не пытаясь сделать вид, что читает журнал. Да это куда интереснее любого романа!

– Откуда вы знаете, что я не замужем и вообще свободна?

– А обручальное кольцо? – немедленно возражает он, хотя еще не успел взглянуть на ее безымянный палец. – Кроме того, я всего лишь имел в виду жареных моллюсков, салат из моркови с капустой и слоеный пирог с клубникой, а вовсе не пожизненный союз.

Она, в свою очередь, смотрит на часы:

– Пит… мистер Мур… боюсь, что сейчас мне не до флирта. Если подвезете меня, буду рада поужинать с вами. Но…

– Этого вполне достаточно, – отзывается Пит. – Но, думаю, вы поедете в своей машине, так что встретимся позже. Пять тридцать вам подходит?

– Да, прекрасно, но…

– Заметано.

Пита захлестывает давно не испытанное ощущение счастья. Это чудесно. Счастье – это чудесно. Два последних года ему и сотой доли ничего подобного не довелось изведать, а почему? Непонятно. Слишком много промозглых, пропитанных алкоголем ночей блуждания по барам между 302-м шоссе и Норт-Конуэем? Да, но разве только в этом дело? Может, и нет, но на размышления времени не осталось. Даме нужно успеть на деловое свидание. Если она к тому же продаст дом, кто знает, может, и Питу Муру крупно повезет? А если и ничего не выйдет, если удача отвернется… что ж, зато он все равно ей поможет. Он это чувствует.

– Сейчас я сделаю кое-что необычное… может, даже на первый взгляд странное, но пусть это вас не волнует, – объявляет он. – Всего лишь небольшой фокус, вроде как потереть переносицу, чтобы не чихнуть, или ударить себя по лбу, когда пытаешься вспомнить чье-то имя. Договорились?

– Д-да… наверное, – выговаривает сбитая с толку Триш.

Пит закрывает глаза, подносит к лицу некрепко сжатый кулак, выбрасывает указательный палец и принимается водить им взад и вперед.

Триш оборачивается к продавщице. Та пожимает плечами, словно говоря: «Кто знает?»

– Мистер Мур, – нерешительно произносит Триш. – Мистер Мур, может, мне просто…

Пит открывает глаза, глубоко вздыхает и опускает руку. И смотрит мимо Триш, на дверь…

– Итак… вы вошли… – Его глаза двигаются, словно следя за вошедшей Триш. – Шагнули к прилавку… Наверное, спросили о чем-то. В каком проходе аспирин… Что-то в этом роде.

– Да, я…

– Но вы еще что-то взяли. – Он видит это что-то на полке со сладостями. Ярко-желтый рисунок, что-то вроде отпечатка ладони. – Батончик «Сникерс».

– «Маундс», – шепчет она, хлопая ресницами. – Откуда вы узнали?

– Взяли шоколадку, только потом пошли за аспирином. Заплатили и ушли… выйдем на минуту. Пока, Кэти.

Кэти только кивает, не сводя с него вытаращенных глаз. Пит шагает за порог, не обращая внимания на звяканье колокольчика, на морось, теперь и в самом деле превратившуюся в дождь. Желтизна на тротуаре исчезает: водяные струи смывают ее и уносят. И все же он способен разглядеть ее, и ужасно этим доволен. Он видит линию. Это ощущение щелчка. Клик, и готово. Здорово! Сколько же времени он не видел ее так ясно?!

– Назад к вашей машине, – бормочет он себе под нос, – чтобы запить водой пару таблеток аспирина…

Он пересекает тротуар, медленно подбирается к «таурусу». Триш, встревоженно оглядываясь, следует за ним. Взгляд взволнованный. Почти испуганный.

– Открыли дверь. Взяли сумочку… ваши ключи… аспирин… батончик… все такое… перекладываете их из руки в руку… и тут…

Он наклоняется, шарит в воде, хлещущей в сточной канаве, запускает туда ладонь почти до запястья, поднимает что-то и кланяется с видом фокусника, удачно выполнившего сложный трюк. В сереньком, почти сумеречном свете ярко вспыхивают серебром ключи.

– …тут вы уронили ключи.

Сначала ей не приходит в голову их взять. Она потрясенно смотрит на него, словно только сейчас у нее на глазах свершилась магия. Черная магия. А он и есть тот самый злой маг.

– Ну же, – настаивает он, со слегка поблекшей улыбкой. – Берите же. Тут нет ничего сверхъестественного. Чистая дедукция. Мне не привыкать. Вам следовало бы брать меня в поездки, на случай если заблудитесь. Я в два счета отыщу дорогу.

Только тогда она берет ключи. Быстро, стараясь не коснуться его пальцев, и Пит сразу же понимает, что она не придет в ресторан. Не стоит быть семи пядей во лбу, чтобы понять это: достаточно взглянуть в ее глаза, скорее напуганные, чем благодарные.