Рис. 5.3. Постоянство удельного веса зарубежных стран, вызывающих интерес населения страны (в % к числу опрошенных в г. Таганроге в январе 1968 г.; n = 969 с коррекцией на 4500 суждений опрошенных; и в % к числу опрошенных во Всесоюзном исследовании 1991 г.; n = 9672 с коррекцией на города типа Таганрог в РСФСР; n = 1141 с перевзвесом на генеральную совокупность по переписи населения)

Фундаментальный базовый ряд ментальностей населения по отношению к странам мира свидетельствует и о том, что наше общество давно осознавало объективную мозаичность мира, о которой так много сейчас говорят. Из ответов людей вырисовываются англо-саксонский и романо-германский, славянский и индуистский, китайский и исламский миры, – шесть огромных человеческих ареалов, каждый из которых обладает такими демографическими, интеллектуальными, природными и техническими ресурсами, которые не позволят ни одному из оставшихся завоевать доминирующую позицию. С наполеоновских войн известно, что развязавшая мировую войну страна будет неизбежно повержена. Наше население тоже хорошо видит так называемую объективную многополярность мира, картину человеческого общежития, самовольничать в котором нельзя. Характерно и то, что Англия, которая в отличие от Франции и Германии воевала с Россией лишь в «локальных операциях» в Крымскую кампанию и в гражданскую войну на русском Севере и была союзницей в борьбе с нацизмом, проигрывает в потребностях населения ознакомиться с ней. Она замыкает четверку фаворитов ведущих европейских держав, вызывающих наибольший интерес; с ней начинает соперничать Индия. Однако не только эта общая картина мнений населения, выступающего экспертом по международным проблемам, вызывает исследовательский интерес.

Кроме фундаментального ряда отношения, есть и другой – оперативный, подверженный краткосрочным изменениям. Он хорошо вырисовывается из номиналий тех стран, интерес к которым изменился. Вот семь «потерявших» и шесть «приобретших» «симпатии» русскоязычного населения СССР стран. Этот ряд свидетельствует об оперативных изменениях в массовом сознании, которыми могут воспользоваться в своих интересах те или иные политические силы. Он говорит об отклонениях в тех настроениях людей, которые могут быстро пройти или являются поверхностными равновесными флуктуациями полей сознания в социальном пространстве «общественного эксцентрика», вращающегося в материальном мире.

Рис. 5.4.Изменения удельного веса зарубежных стран, вызывающих интерес населения страны (в % аналогично данным рис 5.3)

Итак, за без малого 25 лет упал интерес к странам «народной демократии» и Египту и возрос интерес к нейтралам и умеренным европейцам. Отметим, что США и Япония занимают особое место, выпадая в общественном мнении и из оперативного, и из фундаментального рядов. Интерес к ним высок, но конъюнктурен. Население как будто чувствует открытый характер нахождения правильной политики налаживания долгосрочных связей с этими странами.

Здесь необходимо сделать два косвенных замечания.

1. Эта информация получена в 1991 г., но и политикой, и журналистикой она востребована не была, хотя сейчас всем очевидна ее актуальность, и именно в то время. Тогда ее ввод в управленческую практику был бы эффективнее, чем в ситуации ослабленного общества, однако в порочной практике социального управления каждый власть имеющий требует только то, что хочет видеть. Политика не могла «увидеть» этого тогда. А «коммуникатор» не мог откликнуться на то, что не видел «издатель». Для этого нужно иное социальное устройство, иной, паллиативный и общественный метод принятия решений через «обкатку» разнообразной информации.

2. Фундаментальный и оперативный ряды общественного мнения предоставляют журналистам редкую возможность «убить сразу трех зайцев»: освещая жизнь стран фундаментального интереса, жизнь стран, интерес к которым возрос, и тех, интерес к которым был высок в прошлом. С остающимися элементами последнего интереса можно информационно резонировать вновь, не выбрасывая их «на свалку истории». Но мы уже видели, как поле международной информации сжимается в СМИ шагреневой кожей. Но не только это видно. Брешь была пробита в оперативном ряду сознания в связи с назревшими переменами, которые, похоже, никто из власть предержащих в то время и не думал решать в интересах общества. Посмотрим на дело с этой точки зрения.

Наиболее крупные изменения в позиции масс-медиа произошли по знаку в отношении внутренней информации, что явствует из данных табл. 5.2. Удельный вес в 74 % положительных оценок жизни СССР в 1977 г. упал в 1990 г. до 24 % (втрое!), увеличив долю отрицательных оценок с 10 % до 49 % (фактически впятеро!). Надо сказать, что общественное мнение, качнувшись за этими оценками в 1991 г., «схватившись» в отличие от «интеллектуалов» за голову, впоследствии стало резко негативно относиться к такой «оголтелости», что, вероятно, масс-медиа и почувствовали, убавив «сверхкритический» тон освещения внутренней жизни страны (см. последние строки табл. 5.2). Кроме того, сделалось так плохо, что стало опасно освещать верно.

Об этих реакциях населения косвенно свидетельствует и картина информационного приема, приведенная в табл. 5.5, но посмотрим сначала на детали воздействия принимаемого потока информации о международной жизни в сравнении с освещением внутренней жизни страны.

На рис. 5.5 хорошо видно изменение соотношения опубликованных сообщений по знаку материала в целом в зависимости от локальности: с одной стороны, ведущие страны Запада, с другой – СССР в период с 1977 по 1990/91 гг. В 2000 и 2004 гг. было исследовано содержание некоторых газет по аналогичным параметрам, но рассматривать его сейчас надо, конечно, только в контексте прямого информационного приема, а такие исследования не проводятся.

Что здесь важно? Во-первых, за 1977 г. мы имеем анализируемый поток информации газеты «Правда», который в то время имел «установочный» характер для всех. Во-вторых, если брать 1990/91 гг., здесь мы имеем анализ содержания материалов трех газет, прием сообщений которых исследовался: «АиФ», «Комсомольской правды» («КП») и «Правды».

Рис. 5.5. Соотношение знака упоминания сфер жизни ведущих капстран и СССР в 1977 г. в газете «Правда» и в 1990/91 гг. в газетах «Правда», «АиФ», «КП» (m_{сообщений1977} = 788_{в целом}, 120 _{капстраны}, 309 _СССР, m_{сообщений1990/91} = 1072 _{в целом}, 260 _{капстраны}, 613 _СССР)

Одномоментная аудитория газет «АиФ», «Известий», «КП», «Правды», «Советской России», «Труда», т. е. тех людей, которые накануне проведения с ними интервью читали хотя бы один материал из этих газет, охватывавших в то время почти 90 % населения страны (88,9 %), составляла 41,7 %. Это значит, что почти половина взрослого населения страны с избирательным цензом читала ежедневно хотя бы одно (в среднем – 23) сообщение из этих шести каналов прессы. Среднее число газет, к которым обратились накануне замера чтения читатели, составляет 3 газеты (максимум 6, минимум 1). 28,2 % читали сразу две газеты, 27,0 % – сразу три. «АиФ» читало 47,4 %, «КП» – 44,4 %, «Правду» – 32,2 %, «Труд» – 27,4 %, «Известия» – 20,8 %, а «Советскую Россию» – 8,0 % ежедневной аудитории. Замер производился с 09.09.1990 по 09.06.1991 гг. В результате довольно сложной по технике процедуры проведения полевых работ, оказалось, что в отношении 21 номера газет «АиФ», «КП» и «Правды» обнаружились представительные группы людей, которые читали один из номеров этих газет. Очень характерно, что «Правда» и «АиФ» набрали по 10 репрезентативных групп, а «КП» – только одну за весь период опроса. Мы получили количественно однородные распределения относительно 20 номеров, так как в одном номере «АиФ» был напечатан лишь один материал – проект «Конституции РФ» для всенародного обсуждения устройства еще не существовавшего государства. Этот номер был снят из статистического анализа, так как здесь уместно лишь монографическое описание реакций небольшой группы населения. Число людей, имевших контакт с текстом газет, составило 871 человека. Число материалов газет – 1072. Число актов приема или пропуска сообщений – 63 155. Каждый акт был промаркирован характеристиками читателей и сообщений, общее поле характеристик составило 6.381.106 частот. Отклонения признаков в эти частотах от средних в информационном потоке напечатанном и принятом может объективно показать и стратегию редакций и поведенческую реакцию населения.