Перечитывая Пушкина Его стихи читая – точно я Переживаю некий миг чудесный — Как будто надо мной гармонии небесной Вдруг понеслась нежданная струя… Нездешними мне кажутся их звуки: Как бы влиясь в его бессмертный стих, Земное все – восторги, страсти, муки — В небесное преобразилось в них! 1887 * * * Мысль поэтическая, – нет! — В душе мелькнув, не угасает! Ждет вдохновенья много лет И – вспыхнув вдруг – как бы в ответ Призыву свыше – воскресает… Дать надо времени протечь, Нужна, быть может, в сердце рана — И не одна, – чтобы облечь Мысль эту в образ и извлечь Из первобытного тумана… 1887 Гроза Кругом царила жизнь и радость, И ветер нес ржаных полей Благоухание и сладость Волною мягкою своей. Но вот, как бы в испуге, тени Бегут по золотым хлебам — Промчался вихрь – пять-шесть мгновений — И, в встречу солнечным лучам, Встают с серебряным карнизом Чрез все полнеба ворота, И там, за занавесом сизым, Сквозят и блеск и темнота. Вдруг словно скатерть парчевую Поспешно сдернул кто с полей, И тьма за ней в погоню злую, И все свирепей и быстрей. Уж расплылись давно колонны, Исчез серебряный карниз, И гул пошел неугомонный, И огнь и воды полились… Где царство солнца и лазури! Где блеск полей, где мир долин! Но прелесть есть и в шуме бури, И в пляске ледяных градин! Их нахватать – нужна отвага! И – вон как дети в удальце Ее честят! как вся ватага Визжит и скачет на крыльце! 1887 * * * Вчера – и в самый миг разлуки Я вдруг обмолвился стихом — Исчезли слезы, стихли муки, И точно солнечным лучом И близь и даль озолотило… Но не кори меня, мой друг! Венец свой творческая сила Кует лишь из душевных мук! Глубоким выхвачен он горем Из недр души заповедных — Как жемчуг, выброшенный морем Под грохот бури – этот стих! 1889 Алексей Жемчужников Верста на старой дороге
Под горой, дождем размытой, У оврага без моста Приютилась под ракитой Позабытая верста. Наклонившись набок низко, Тусклой цифрою глядит; Но далеко или близко — Никому не говорит. Без нужды старушка мерит Прежний путь, знакомый, свой; Хоть и видит, а не верит, Что проложен путь иной… 1854 * * * Уже давно иду я, утомленный, И на небе уж солнце высоко; А негде отдохнуть в степи сожженной, И всё еще до цели далеко. Объятая безмолвием и ленью, Кругом пустыня скучная лежит… Хоть ветер бы пахнул! Летучей тенью И облако на миг не освежит… Вперед, вперед! За степью безотрадной Зеленый сад, я знаю, ждет меня; Там я в тени душистой и прохладной Найду приют от пламенного дня; Там жизнию я наслаждаться буду, Беседуя с природою живой; И отдохну, и навсегда забуду Тоску пути, лежащего за мной… 1855 * * * Я музыку страстно люблю, но порою Настроено ухо так нежно, что трубы, Литавры и флейты, и скрипки – не скрою — Мне кажутся резки, пискливы и грубы. Пускай бы звучала симфония так же, Как создал ее вдохновенный маэстро; И дух сохранился бы тот же, и даже Остались бы те же эффекты оркестра; Но пусть инструменты иные по нотам Исполнят ее, – и не бой барабана И вздох, издаваемый длинным фаготом, Дадут нам почувствовать forte [9] и piano. [10]Нет, хор бы составили чудный и полный Гул грома, и буря, и свист непогоды, И робкие листья, и шумные волны… Всего не исчислишь… все звуки природы! А пауз молчанье – заменят мгновенья Таинственной ночи, когда, молчаливый, Мир дремлет и грезит среди упоенья Прохладною тьмою и негой ленивой. 1855 Дорожная встреча Едет навстречу мне бором дремучим, В длинную гору, над самым оврагом, Всё по пескам, по глубоким, сыпучим, — Едет карета дорожная шагом. Лес и дорога совсем потемнели; В воздухе смолкли вечерние звуки; Мрачно стоят неподвижные ели, Вдаль протянув свои ветки, как руки. Лошади медленней тянут карету, И ямщики погонять уж устали; Слышу я – молятся: «Дай-то Бог к свету Выбраться в поле!..» Вдруг лошади стали. Врезались разом колеса глубоко; Крик не поможет: не сдвинешь, хоть тресни! Всё приутихло… и вот, недалеко Птички послышалась звонкая песня… Кто же в карете? Супруг ли сановный Рядом с своей пожилою супругой, — Спят, убаюканы качкою ровной Гибких рессор и подушки упругой? Или сидит в ней чета молодая, Полная жизни, любви и надежды? Перед природою, сладко мечтая, Оба открыли и сердце, и вежды. Пение птички им слушать отрадно, — Голос любви они внятно в нем слышат; Звезды, деревья и воздух прохладный Тихой и чистой поэзией дышат… Стали меж тем ямщики собираться. Скучно им ехать песчаной дорогой, Да ночевать не в лесу же остаться… «С Богом! дружнее вытягивай! трогай!..» 1856 |
